Алексей Егоренков - Змеиный бог
Стрелок неопределенно пожал плечами.
— Они все умерли, — сказал Буйвол.
— Никто не знает, — ответил слингер. — Есть разные версии. Ну-ка, внимание на юг.
[ФОН] /// Far From Any Road /// THE HANDSOME FAMILY
Двое его спутников обернулись. Там, на юге, в обрамлении острых колючек и сухих ветвей деревьев тянулась и росла совсем еще тонкая полоса зеленоватой, космически-глубокой черноты, пускающая в небо смоляные протуберанцы.
— Стена, — сказал Пепел.
Все трое смотрели на нее как завороженные, и не могли оторвать от черной полосы глаз до тех пор, как прошел закат, и солнце исчезло на западе, и тени колючек и скал вытянулись поперек железной дороги, а молодой полумесяц показал на небе свои тонкие серебряные рога.
Все трое видели Стеклянную Стену впервые.
(1х14) Песнь Джеремии
Ржавый стрелочный механизм оказался вполне материальным, но у слингера были все причины, чтобы оставить его в покое и не трогать совсем. Хотя бы потому, что медная табличка, закрепленная рядом на полосатом железном столбе, гласила:
УММ10А РОУЗУОТЕР ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ МК США
Прекратил действие в 1959-м
— Как это возможно? — спросил Пепел. — Хотя, черт с ним, я не хочу знать. Где ацтеки, там всё возможно. Скажи мне еще раз, макет твой, на что нам туда соваться?
— Там есть пища, — сказал Ревущий Буйвол. — Там есть механики. И мои братья-мотеро. Они помогут нам.
— Помогут нам что, поджариться в яме? — спросил Пако. Вид у торговца, впрочем, был самый жалкий, и против визита на землю ацтеков он не возражал.
— Дай нам одну минуту наедине, — попросил стрелок.
Индеец молча спрыгнул с дрезины и, не оборачиваясь, побрел в туман. Пепел наклонился к мексиканцу.
— Меня не покидает чувство, что здесь кроется западня, — сказал он.
— Ну ты Пинкертон, чико, — ответил торговец.
— Но, — остановил его слингер. — Буйвол прав. У нас совсем плохо дело с провизией и почти нет воды. Кроме того, наш крестоход скоро развалится.
Он тронул ногой перекрестья дрезины, не слишком сильно, чтобы его предсказание не сбылось немедленно.
— Черт его знает, на сколько еще хватит трущихся частей, — сказал он. — Материал изначально был весь червивый. Вдруг не успеем добраться до развязки. Пешком идти будет совсем несладко.
— Без провизии тоже несладко, — сказал мексиканец. — Я не против, чтоб западня, слингер, главное, чтоб не мне обезвреживать.
— Тогда сделаем так, — сказал Пепел. — Я пойду с Буйволом, а ты переведи стрелку и тихо кантуй дрезину следом. Тогда, если там кто-то есть… ты всё понял?
По ухмылке Пако было ясно, что он понял всё.
Аризонская земля, сухая и скрипучая как мука, крошилась у слингера под ногами. В окрестностях не росло ничего, кроме ядовитых колючек, и такие края, знал Пепел, могут тянуться вокруг на сотню-другую миль. Раскаленное солнце сияло прямо над головой, и стрелок ощущал себя яичным желтком на сковороде.
Вдали уже виднелась квадратная будка со шлагбаумом, а также рваная ограда из колючей проволоки, которая в этой версии макета «Роузуотер» была на месте. Около будки, кроме того, высился длинный барак или ангар — судя по ставням и замкам, надежно законсервированный.
Черная тень заскользила по бурому рыхлому песку, нарушив его непрерывность. Стрелок запрокинул голову, пытаясь высмотреть, что за птица виднеется в бело-голубой пустоши неба.
— Стервятник, — пробормотал он, сдвинув шляпу на лоб.
Конечно это был стервятник. Завидев Пепла, он спикировал и тяжело уселся на ближайшую скалу…
И-И-И-И! В воздухе зазвенела комариная нота, и немедленно какая-то черная спираль, огромная, дрожащая и неплотная, состоящая из тысяч отдельных маленьких теней, смела бедную птицу разорвала ее в клочья прямо на глазах у слингера.
«Летучие мыши», — успел подумать он, и чья-то рука, ухватив Пепла за локоть, дернула его и увлекла прочь с невероятной силой, усадила за скалу и спасла от несущегося потока озверелых летучих созданий.
И-И-И-И! Снова зазвенела нота, и мышиная спираль отозвалась, тонко вереща ей в унисон. Мыши рассыпались в тучу, собрались в тонкую воронку и унеслись назад.
— Что за дьявольщина? — спросил Пепел.
— Не знаю, — сказал индеец. Они оба вжались в бурую скалу, пытаясь высмотреть, что происходит по ту сторону.
Второй стервятник кружил в высоком белом небе, раскинув широкие крылья. Завидев гибель собрата, глупая птица решила спуститься ниже…
И-И-И-И! В следующий миг черная воронка из тысяч летучих мышей захлестнула и ее. Темная кровь дождем пролилась на землю, несколько перьев опустилось следом, и всё — со вторым стервятником было покончено. Поток мышей рассыпался, собрался в шар, и тонкой спиралью заструился прочь.
— Что-то управляет ими, — сказал Пепел. — Они ведут себя как пчелиный рой.
Ревущий Буйвол молча пялился в ответ. Он явно не мог понять, что происходит.
Стрелок глянул на солнце и передвинул шляпу на затылок.
— Скажи мне вот что, — попросил он. — Там, в этом макете, и правда могут быть… люди, ацтеки, твои братья?
Индеец кивнул.
— И они будут рады, если мы избавим их от этой мышиной напасти?
Снова кивок.
— Никакого плена, никаких жертвоприношений?
Буйвол отрицательно покачал головой.
— Хорошо, — сказал Пепел. — Эти мыши ориентируются по звуку. Что будет, если мы устроим свой звук?
Он извлек круглую нулевую стекляшку и принялся водить пальцем по ободу.
И-и-и-и, — негромко запел манок. Ничего не произошло, ни вокруг, ни над головой. В прерии было тихо.
— Ну допустим, — сказал слингер. Он снял шляпу и передал ее Буйволу. — Нужно, чтобы ты подбросил ее как можно выше в небо. По сигналу. Прямо вверх, над нами. Готов?
Индеец кивнул. Пепел сделал знак, и Буйвол одним стремительным усилием запустил его в небо.
И-И-И-И! Непонятный сигнал опять зазвенел у них над головой, и летучие мыши воронкой кинулись ловить подброшенную шляпу.
И-и-и-и, — слингер принялся водить пальцем по блюдечку из нулевки. Два звука встретились в открытом пространстве и образовали созвучие, — почти идеальное, бившееся почти в унисон, но не совсем.
Летучие мыши отхлынули, так и не добравшись до шляпы, словно наткнувшись на невидимый купол, в центре которого находился стрелок, водивший и водивший пальцем по краю блюдца — и-и-и-и…
— Работает, — сказал Пепел. Он подобрал шляпу и надел ее. — Теперь готовься бежать. До следующей скалы. На три-четыре.
