Алексей Егоренков - Змеиный бог
— Да у него и документов нету, — сказал торговец. — Спроси этого красавца: где твоя медицинская карта, чико? Где твои права? Его и в Лос-Андхелес не пустят, не то, что через границу.
— У тебя есть медицинская страховка, дон тио Пепел? — поинтересовался Буйвол.
— У меня есть вот что. — Стрелок достал из-за пазухи тонкий диск из нулевки. — Как вы попадете в свое подземелье без ключа? Кто вам дверь откроет?
Индеец перевел взгляд на Пако.
— Мадре диас, да скажи ты им забрать у него ключ и кожу содрать! — крикнул тот сверху вниз. — Этот писк делать пальцем по краю — это любой дурак может.
— Если змей тебе на голову нечаянно не вызовет.
— Хватит! — Ревущий Буйвол схватился за голову. — Я устал от вас.
Пепел и мексиканец умолкли.
— Возможно, это для меня испытание как для божества, — сказал индеец. — Бог Иисус должен быть мудрым. Возможно, я должен идти один, а на кресты нужно повесить вас обоих. Ты!
Он указал на Пепла.
— Ты сделал много крестов. Один из них хорошо подойдет и для тебя.
Буйвол обернулся к троице крысолюдей.
— Установите его рядом, — сказал он. — Я возьму у него ключ.
Он указал на Пако.
— Этот пусть висит, пока не высохнет. Я возьму у него винтовку.
— Кресты нужны, — сказал Пепел. — Останови этих.
Ревущий Буйвол посмотрел на него, сделал знак рукой, и крысолюди замерли.
— Все эти заготовки, что я сделал, на самом деле части одной большой дрезины, — объяснил стрелок. — Нужно только прикатить колеса. Эта дрезина увезет всех троих, если нужно. Только не на север, а на юг.
— Это святотатство, — сказал индеец. — На север ехать разрешил Бог Иисус, там Леденцовая гора и фонтаны из лимонада. На юге ничего нет. Я знаю только одно место на юге, и всё.
— Да, это еще одна проблема. — Слингер кивнул. — Придется как-то отвлечь этих леприконов… и придется двигаться на юг, по пути на север всё завалено сломанными дрезинами.
— Еще одна проблема, — сказал Буйвол. — А какая другая?
Пепел ухмыльнулся.
— Все эти кресты нужно как-то скрепить вместе. Я продумал крепления так, что понадобятся единственные болт и гайка.
— И где нам взять эти болт и гайку? — спросил индеец.
Пако отозвался сверху:
— У тебя в подбородке, балда.
Слингер кивнул, потом указал на троицу безмолвных стражей-крысолюдей.
— Отряди этих собрать нам дрезину. А этот, — он указал на Пако, — пускай переночует в тюрьме и до утра придумает, зачем он нам нужен, и для чего нам брать его с собой. По рукам?
Индеец подумал, развернулся и принялся отдавать распоряжения.
Троица крысолюдей прикатила им оси и колеса, но в одно целое дрезину им двоим пришлось собирать самостоятельно: и крысолюди, и змеелюди оставили работу и следили за Пеплом и Буйволом с нехорошим подозрением. «Не дадут своему божеству оставить их, — подумал стрелок, — даже ценой его жизни». Они были согласны, чтобы Бог Иисус отвел их за собой на север, но готовы были распять его, попробуй он уйти на юг.
— Ну допустим. — Сдвинув шляпу, стрелок поскреб затылок. — С твоими последователями разберемся позднее. Сейчас нужно закончить сборку.
Индеец оказался на редкость ловким помощником.
— Я думал, мотерос не умеют собирать и разбирать технику, — заметил слингер. — Разве это не задача ваших… крысолюдей-механиков?
Буйвол долго не отвечал.
— Меня тренировали не как мотеро, — сказал он наконец. — Я мехикано, полукровка. Меня учили как помощника, служить другим мотеро.
— Вот как, — сказал Пепел, вытирая пот со лба. — И что же потом? Как тебя угораздило самому стать мотеро?
— Я был гордый. Я не хотел служить, — сказал индеец. Он смотрел под ноги, держа поперечную рейку в руках.
— И что?
— Я обижал своих учителей. Тогда меня назначили подносимым. В жертву.
— Понял, — сказал слингер. — Это еще в детстве. Тебя выручила Игуана.
Вдвоем они взяли тяжелый второй крест — поперечную перекладину — и закрепили на нем один из маленьких крестов в качестве рукояти, движущей колеса.
— Бессмертную Игуану старейшины испытывали для того, чтобы сделать ее младшей жрицей, — сказал Ревущий Буйвол. — Ей снились чудовища по ночам. Если человеку снятся чудовища по ночам, значит, его дух ночью отправляется в загробный мир, где они все живут. И потом они гонятся за ним, а он должен их победить. Для этого нужна подготовка.
— Подготовка? — Пепел напрягся, поднял одну из перекладин и совместил ее со скобой на другом кресте. Щелк! — и половина дрезины была готова.
— Подготовка, — сказал Буйвол. — Это когда младшую жрицу закрывают в пустой квартире, где она должна биться с чудовищами. Когда она победит и и вырвется, тогда старейшины говорят, что она прошла первое испытание, и может стать обычной жрицей.
— Но для этого ей нужно… убить ребенка?
— Нет. Ей нужно показать, что она уже взрослая, и что ничего не боится, и что у нее не осталось привязанностей к своей жизни до того, как она стала настоящей…
Стрелок хмыкнул себе под нос.
— Любопытно, — сказал он. — И знакомо. Подай-ка мне вон тот. Это будет тормоз.
— Ты тоже был чьим-то помощником, — сказал Ревущий Буйвол.
Пепел закрепил последний крест и тяжело спрыгнул на рыжий песок.
— Нет, — сказал он. — Я никогда не был ничьим помощником. И не планирую становиться. И ты, пожалуйста, хорошо это запомни.
Крак!
Едва последняя часть машины стала на место, змеелюди обступили ее плотными рядами.
— Леденцовая гора, — загалдели они. — Наш поезд отправляется к Леденцовой горе. Всем пристегнуть ремни. Бог Иисус пришел, локомотив повел.
— М-да, — пробормотал стрелок. — Осталось теперь разобраться с этими.
Они закрепили две ключевые скобы болтом и гайкой, которые Буйвол осторожно вывинтил из челюсти.
— Что будем делать теперь? — спросил Ревущий Буйвол
— Теперь спать.
Что-то прогремело в ночи. Потом еще и еще раз. Где-то за локомотивом, у питьевой колонки, брызнуло пламя.
К-БАХ-бах! К-БАМ-бам! Разрывы гремели один за другим. Рваные, неровные и оглушительно громкие, они метались в устье каньона будто огромные птицы, хлопающие огненными крыльями.
Лицо Ревущего Буйвола мелькнуло у дверей спального вагона. Его свита разбежалась: пару раз стрелок видел, как мечутся в отблесках пламени карлики-змеелюди. Крысолюдей не было видно ни единого.
— Дрезина! — крикнул Пепел индейцу. — К дрезине, срочно!
Но дрезина оказалась совсем покинутой — ни крысолюдей, ни змеелюдей в пределах видимости вокруг нее не было.
