Вадим Проскурин - Восемь дней Мюллера
— Здравствуй, Ион, рад тебя видеть! Каким судьбами?
Улыбка, мелькнувшая на лице Иона, угасла.
— Все теми же, — сказал он. — Безумцев все больше с каждым днем. Прямо нашествие. Видел последнюю статистику?
«Статистику», мысленно повторил Мюллер. «В моей юности такого слова не знали, а теперь целая наука появилась на пустом месте. Неужели мир способен развиваться с такой скоростью сам по себе, без божьего вмешательства? Не доказательство ли это существования высших сил?»
Ион по-своему интерпретировал выражение лица собеседника.
— Вот и я о том же, — сказал он.
Сел в кресло, вздохнул и продолжил:
— Я подсчитал, что будет дальше, экстраполировал, как говорят математики. Рост получается даже не экспоненциальный, а гиперболический. Знаешь, что это такое?
— Понятия не имею, — пожал плечами Мюллер. — Никогда не понимал математику, особенно высшую.
— Я тебе объясню, — сказал Ион. — Статистика по безумцам считается каждый месяц, и с каждым месяцем их становится все больше.
— Это мягко сказано, — заметил Мюллер. — В последнее время началось что-то совсем невообразимое, ребятам приходится каждому второму отказывать в госпитализации. Год назад мы клали в отделение всех нуждающихся, теперь кладем только опасных, а что будет еще через год, я боюсь даже думать.
— Я тебе объясню, что будет через год, — сказал Ион. — Будет непредсказуемое. График упрется в вертикальную асимптоту. Знаешь, что это такое?
— Конец света? — предположил Мюллер.
— Гм, — сказал Ион и надолго замолчал.
Было видно, что раньше эта мысль не приходила ему в голову.
— Удивительно, — сказал Мюллер. — Никогда бы не подумал, что конец света придет оттого, что мир поработят сумасшедшие. Хотя…
— Что хотя? — спросил Ион.
— Растаманки, — сказал Мюллер. — Помнишь, пятнадцать лет назад была такая ересь среди женщин? Они практиковали зомбирование…
Ион побледнел и прошептал:
— Светлые боги… Неужели…
— Нет, — покачал головой Мюллер. — Я проверял, непохоже. И психиатров спрашивал, они все твердят в один голос, что психи нынче самые обычные, как были раньше, только теперь их больше. Но это не зомби. Обычные сумасшедшие.
— Думаешь, люди сходят с ума просто так? — спросил Ион. — В таком количестве — просто так?
— Не знаю, — пожал плечами Мюллер. — А ты думаешь, дело в телефонах? Я спрашивал магов из университета, они говорят, телефоны ни при чем. Колдовство там вредное, но дозы излучения маленькие, опасности нет. Нет, телефоны точно не при делах.
— А боги? — спросил Ион. — Я на днях почитал про Ктулху…
Мюллер рассмеялся.
— Пробудить Ктулху — это здорово, — сказал он. — У Птаага отличное чувство юмора.
— А при чем тут Птааг? — не понял Ион. — Птааг — он же светлый.
— Птааг — властелин времени, — сказал Мюллер.
— Разве? — удивился Ион. — Ах да, что-то такое припоминаю…
— Вот так оно и работает, — сказал Мюллер. — С точки зрения Птаага, время — просто дополнительное свойство пространства. Птааг меняет состояние вселенной в какой-то точке, а потом перемены распространяются в пространстве и времени. Или наоборот, Птааг ставит преграду, и какую-нибудь конкретную точку изменения обтекают, как вода обтекает опору моста. У меня много раз было, что что-то в стране происходит, а я узнаю только в последний момент…
— Ладно, забей, — прервал его Ион. — Все равно я ничего не понимаю в твоей философии. Но я сюда не понимать пришел, я тебя попросить хочу. Будь добр, помолись Птаагу.
— О чем? — спросил Мюллер.
— Как о чем? — удивился Ион. — О психах, конечно. Чтобы светлый бог остановил безумие. Я тут посчитал, представляешь, каждый сотый гражданин побывал в дурдоме хотя бы раз! А год назад был каждый десятитысячный! Надо ломать тенденцию, а то все с ума сойдем, ты все правильно сказал, конец света грядет!
— Что ты знаешь про конец света? — спросил Мюллер.
— А чего тут знать? — удивился Ион. — Свихнемся все до единого, вот тебе и конец света! Помолись Птаагу, будь добр, чего тебе стоит! Птааг тебя слушается, вон, Лайму оживил по твоему слову, от пьянства избавил, красоту вернул… он же тебе благоволит, надо совсем дураком быть, чтобы такой шанс упускать! Конец-то для всех, и для тебя в том числе тоже! О детях подумай!
Мюллер нахмурился и помрачнел. Ион понял, что нащупал уязвимое место, и надо развивать успех.
— Подумай о детях! — повторил он. — Думаешь, дети твои с ума не сойдут? Сойдут однозначно! И ты сам тоже сойдешь! Тоже примешься полоски на телефоне искать…
— Какие полоски? — не понял Мюллер.
— Да неважно, — отмахнулся Ион. — По дороге к тебе одного встретил, таскает с собой какую-то херню, говорит, что это телефон, а не работает потому, что полосок нет.
— Каких полосок? — повторил вопрос Мюллер.
— А я-то почем знаю? — развел руками Ион. — Хочешь — сходи в приемное, там его как раз принимают. А еще лучше — никуда не ходи, а помолись Птаагу.
— Хорошо, помолюсь, — неожиданно согласился Мюллер. — Как с тобой закончу, сразу помолюсь. Ты пришел только за этим?
Ион просиял лицом, вскочил на ноги, подскочил к Мюллеру, обнял, Мюллер подумал, что сейчас поцелует, но обошлось.
— Какой ты молодец! — воскликнул Ион. — Я всегда в тебя верил, знал, что не подведешь! Все, ухожу, не мешаю! Удачной молитвы!
Дверь закрылась, Мюллер остался один. Его лицо разгладилось, улыбка увяла, фальшивый энтузиазм растаял. Он вдруг подумал, что все предрешено, и чтобы он ни решил сейчас, конец будет по-любому один, и если даже Птааг убедится в полной бесперспективности своих планов, вернется назад во времени и отменит все, конец света все равно настанет. Нет смысла дергаться и суетиться. Что бы Мюллер сейчас ни предпринял, сегодняшний день по-любому станет последним. Странно, что Птааг выбрал такой необычный сценарий, но про богов не зря говорят, что их пути неисповедимы. А забавно — каких только катаклизмов ни сочиняли пророки, а что мир кончится банальным массовым психозом — такое никому в голову не пришло. А изящное решение, не придется думать, как воспримут конец бытия непосредственные свидетели. Большинство теологов полагают, что в финале вселенной боги уничтожат всех людей физически, а Птааг, видать, гуманист, решил обойтись без крайних мер. И действительно, незачем их убивать, если все дружно пойдут искать полоски на телефоне, как тот дурень, про которого говорил Ион…
Внезапно Мюллер понял, что Ион не просто так говорил про того дурня. В день чудес ничто не происходит просто так. Ну и слава богам. По крайней мере, стало понятно, как все закончится.
