Сергей Герасимов - Помни о микротанцорах
К этому нужно готовиться. Нужно пройти несколько ступеней посвящения. Я сейчас на третей ступени. Причем это не просто слова. До и после каждого посвящения ты проходишь полное сканирование кортикальных отделов мозга – и любое жульничество исключено. Это необходимо.
– Конечно, – сказал Гектор, – сюда нельзя допусить чужого. Но меня пустили.
– Тебе еще не разрешили работать.
– Да, но я уже много видел.
– Ты боишься?
– Как тебе сказать? Всадник не отвечает за дрожь коня, как писал кто-то из старых авторов.
– Я не обижаюсь, – сказал старик. – Многие сопротивляются. Многие, и почти каждый поначалу сопротивляется в душе. Но знаешь, почему они перестают сопротивляться?
– На них давят, почему же еще? – ответил Гектор.
– Давят, если нужно, – усмехнулся старик. – Но не только поэтому. Потому что жизнь бессмысленна. Сколько бы мы не искали смысл, его нет. Что бы ты ни делал, ты умрешь и все исчезнет, сразу, через год или через тысячу сто пятьдесят три. Для вселенной это ничто. Кто-то понимает эту истину отчетливо, а кто-то смутно, вмеру своей тупости. Кто-то вообще не понимает, а лишь чувствует безотчетный ужас, как поросенок, которого везут на бойню. И он может визжать как поросенок или спокойно спать в теплом углу, это дела не меняет. Нож времени уже занесен, и он режат чисто, не остается ничего. Но есть единственный способ найти смысл. Этот способ – служение. Служение чему-то большему, чем ты сам.
Родитель служит своему ребенку и оставляет его после себя. Художник служит служит своим созданиям и оставляет их после себя. Все остальные служат своим идеям, своим служением они усиливают эти идеи и распространяют их. И эти идеи останутся после них.
– Я это уже слышал. Меня это не убеждает.
– Я могу доказать тебе гениальную и простую вещь, – скзал старик. – Ты ученый, ты веришь в экспериментальные доказательства. Ты получишь доказательство.
– Доказательство чего?
– Для начала доказательство того, твой мозг – не вместилище разума. Твой мозг всего лишь материальный агрегат. А твой разум – всего лишь идея, чистая идея. Твой разум использует материю твоего мозга, чтобы проявить себя в этом мире. Когда ты умрешь, твой разум исчезнет из этого мира. Но это не значит, что он разрушится или умрет. Что, если я докажу тебе это?
– Я буду потрясен.
– Ты ведь много думал об этом.
– Не так уж много, – ответил Гектор. – Вы можете угадывать мои мысли?
– А потом я докажу тебе другое. Я докажу, что твой разум не может пользоваться твоим мозгом в одиночку. Ему нужна помощь. Ему нужна идея. Идея – как смазка, как амортизация между веществом и духом. Идея существует на грани между тем и этим мирами. Она не вещественна, но она принадлежит к миру вещей.
Все, что ты видишь, слышишь, понимаешь и делаешь, проходит сквозь эту идею. Но, если у тебя много мелких идей и ни одной настоящей, ты не можешь видеть ничего, кроме неопределенной мути. Так непрозрачен снег, потому что он состоит из множества отдельных снежинок. Он стоит его расплавить или спресовать в лед, как он становится идеально прозрачным. Стоит твоим мелким разрозненным идеям слиться воедино, и ты впервые обретешь способность видеть. Ты увидишь истину.
Что, если я докажу тебе это?
– Здорово, – сказал Гектор, – этот наездник уже сидел у меня на шее. Я чуть было не позволил набросить на себя уздечку. У вас есть харизма, есть дар убеждать и ужасная гипнотическая сила. Вы могли бы выступать в цирке. Это от природы или развивается с помощью тренировок?
– Это от веры, – сказал старик и улыбнулся. – Только вера может творить чудеса. Пока ты не веришь, чудес не случится. Но мы только начали наш разговор.
Все три тела оказались довольно потрепаны.
– Судя по ранам и следам зубов, их погрызли волки, – объяснил Джото. – Но они еще живы. Все, что получится сохранить, посадим на биоконтакт. Для работы нам нужны живые ткани.
– Их нельзя восстановить?
– На это ушли бы месяцы и очень много денег. Это ведь просто сброд из бригады по расчистке. Каждый день звери убивают там человек десять или двадцать. После каждого такого случая люди разбегаются. Некоторые тела нам удается подобрать. Мы имеем уникальную возможность работать с живыми человеческими тканями. Признайся, ты ведь тоже всегда об этом мечтал? Я знаю, что мечтал. Нет, нет, только не надо морализировать. Смерть человека ужасна, потому что она означает уничтожение чего-то невосстановимого. Потенциально это нечто может оказаться бесценным. Именно поэтому нас так пугает смерть. Но на самом деле смерти нет. Информация не исчезает. Сейчас ты это увидишь.
Они вошли в лифт и спустились на два этажа.
– Здесь тоже лаборатория? – спросил Гектор.
– Что-то вроде. Здесь блок, где мы работаем над пересадкой сознания.
Помнишь того маленького танцующего урода, которого мы записали и ввели в сеть?
Это было десять лет назад и все это время мы не стояли на месте. Сейчас мы умеем переписывать сознание с одного мозга на другой. Прямая запись на биологический носитель.
– А на диск?
– На диск невозможно. Диск может хранить лишь информацию. Но личность человека это не только информация, это еще и дух. Дух это вешь нефизическая и нематериальная. Поэтому на диск мы пишем только простенькие вещи, например, конкретные воспоминания детства. У нас уже есть очень хорошие библиотеки воспоминаний. Мы их пополняем и делаем записи с каждого тела, которое к нам попадает. Мы можем выбирать из них лучшие, а ненужные стирать. Потом их снова можно записать на биологический носитель.
– То есть, на мозг?
– То есть, на мозг. Но дух невозможно записать. Его можно только пересадить, как цветок из одного горшка в другой. Нельзя сделать две одинаковых души. В этом вся суть. Душа существует сама по себе. А наше тело – это прибор, который она использует, чтобы двигаться, говорить, чтобы что-то делать, чтобы проявить себя в этом мире. Можно уничтожить один прибор и дать душе другой. Мы воспринимаем это как пересадку или перезапись души с одного тела на другое. Но нельзя размножить одну душу на два тела. И ее нельзя записать на диск.
– А в сеть?
– А в главную сеть можно. Главная сеть это же не мертвый носитель информации, это уже давно особая форма жизни. Совершенно непонятная нам форма, кстати. Мы пытались работать с сетью, но после того случая с танцующим карликом ничего не получилось. Сеть сопротивлялась. Она научилась предугадывать наши действия и заранее действует сама. Формально мы можем ее заставить, но на практике ничего не получается. И не получится, пока она не хочет. Она в тысячу раз умнее и изобретательнее, чем человек.
