Родриго Гарсия-и-Робертсон - Одноглазый валет и короли-самоубийцы
— Я выиграл?
Он же ничего не сделал, чтобы выиграть.
— Вот видите, как просто? — Эмбер взяла его карты и положила вместо них две новых. — Конечно, играть гораздо интереснее, если делать ставки.
К тому моменту когда лошади отдохнули, она успела выиграть у него двадцать су, которые ему платил король в день. Они сели на лошадей и поехали дальше. Таблетка каким-то непостижимым образом добавила новые цвета закату. От деревьев поднимался мрак и растекался по дороге. Однако воины продолжали скакать вперед. Королю Джону было все равно — день сейчас или ночь, а его немцы всегда умели выполнять приказы. Это получалось у них гораздо лучше, чем у французов, так, во всяком случае, считал Рейнард: французы — для изящества, итальянцы — для веселья, немцы — для подчинения, а англичане — для предательства.
За Абевиллем дорога превратилась в заболоченную колею, огибающую эстуарий Соммы. Рейнард направил своего фризского скакуна вперед, между деревьями; Купидон перепрыгивал через лужи, звездный свет помогал ему обходить препятствия. Движущиеся тени, отчаянная скачка во мраке — казалось, наступила Вальпургиева ночь, полная невидимых ужасов.
Первый свет над Соммой показался неожиданно, без каких-либо прелюдий. Начинался день, впереди ждал Бланк-Так. Здесь эстуарий Соммы расширялся, устремляясь на юг через шельф из белых камней, превращавшийся во время отлива в мелкий брод. Рейнард услышал крики. Англичане! Оставив ведьму под охраной, он вместе с немцами бросился вперед, врезавшись в не ожидавшую нападения массу людей и вьючных животных, пытавшихся форсировать реку. Ступицы колес фургонов заливала вода, во французских деревнях и маленьких городках англичане забирали все подряд: от бочек с вином, до золоченой мебели, канделябров, бархата и пуховых перин.
Слабое течение превратилось в мощный поток. Рейнард оказался в самом центре схватки, вокруг кипела вода. Слепой король Джон выкрикивал бессмысленные приказы, радостно раздавая удары врагам и друзьям. Дисциплинированные немцы не удержались от грабежа. Однако не ожидавшие нападения англичане были смяты. Рейнард сообразил, что главные силы врага уже успели перейти брод и сейчас находятся на северном берегу Соммы. Любые попытки преследования пресекались дождем стрел.
День Святого Варфоломея входил в силу, море возвращалось в эстуарий реки, вынудив противников прекратить сражение. Берег устилали тела в доспехах. Утыканные стрелами телеги и фургоны сносило в море. Между тем продолжали прибывать французские войска — сначала появились части авангарда под командованием графа Фландрии. Затем Блуа с основными силами, который ужасно огорчился, что опоздал к сражению. На Рейнарда вдруг обрушилась усталость, ему ужасно захотелось есть. Когда он нашел своих людей, охранявших Эмбер, те спали, а ведьма бесследно исчезла.
II. Ночь ведьм
«Тем лучше для нее», — первым делом подумал Рейнард. Он не стал ругать изможденных стражников — куда им тягаться с изобретательной, полной решимости ведьмой. Кроме того, ему совсем не хотелось отдавать женщину Наместнику-Инквизитору. Однако Рейнард так и не узнает ее тайны. У него остались жезл, стеклянные флаконы и колода карт, но разве это имеет значение?
Лишь в ее руках жезл творил чудеса. Валлиец получил страшные ранения, но когда Рейнард в последний раз видел его, тот уже шел на поправку, уплетая за обе щеки спагетти из здоровенной миски. Небольшие порезы и синяки исчезли всего за несколько часов. Очень удобно, когда собираешься на битву. Но самого Рейнарда жезл не слушался. Не помешала бы воину и белая таблетка, которая утоляла голод и снимала усталость.
Рыцарь был в изнеможении. Передав командование своему заместителю, он снял доспехи, улегся на обочине и мгновенно заснул.
Проснулся он от невыносимого чувства голода, ведь Рейнард ничего не ел с тех пор, как подкрепился перепелиными яйцами и маринованными миногами у графа д'Аленсона. Хуже того, мир перевернулся. Утреннее солнце находилось совсем не в той части небосвода. Если только Сомма нежданно не обратила свои воды вспять.
Потом Рейнарду пришло в голову более простое объяснение. Он проспал весь день — и солнце уже клонилось к закату. Одна маленькая таблетка поменяла для него день и ночь, заставив перепутать восток и запад. Магия — какие тут могут быть сомнения.
Надев доспехи, он вскочил на Купидона и отправился на поиски графа д'Аленсона в надежде на ужин. Он захватил с собой часть добычи, а также большой трофейный шестифутовый лук из вооружения англичан. Его тисовые стрелы пробивали кольчугу, а с близкого расстояния от них не могли защитить даже доспехи.
Авангард направился в Абевилль, чтобы перейти там Сомму и продолжить вялое преследование противника. Впрочем, французы явно запаздывали. Поскольку они разрушили все мосты в нижнем течении Соммы, целая армия была вынуждена переходить реку в Абевилле, где образовался грандиозный затор, который обещал рассосаться не раньше чем к следующему дню.
Несмотря на то, что Рейнард проспал полдня, он легко догнал графа д'Аленсона. Брат короля закусывал холодным каплуном и зеркальным карпом. Рейнард преклонил колено и был вознагражден порцией рыбы, отчего почувствовал себя собакой д'Аленсона. Или ручным тюленем. Но голод оказался сильнее гордости.
Граф д'Аленсон поздравил Рейнарда с тем, что он отыскал нужный брод.
— Если бы вы нашли его раньше, нам удалось бы их захватить.
Рейнард молча принял сомнительный комплимент и подумал: «Если бы ты сразу двинул свои войска, мы вполне успели бы перехватить англичан». Именно медлительность графа д'Аленсона не позволила пленить короля Эдуарда.
Отведав холодного каплуна, он показал графу захваченный лук.
— Вот что остановило нас у брода; они метко пускают стрелы в ярд длиной.
Однако лук не произвел на графа д'Аленсона впечатления.
— Луки хороши на охоте. Мы покажем англичанам, как нужно воевать.
— Но это не охотничий лук. Вот, возьмите стрелу. Ее наконечник пробивает доспехи. — Рейнард запил порцию каплуна несколькими глотками коньяка. — Надо спросить валлийца. Возможно, он покажет нам, как пользоваться луком.
Жаль, что здесь не было Эмбер, которая помогла бы допросить пленника. Кто знает, сколько у противника таких луков?
— Слишком поздно, — равнодушно бросил граф. — Я приказал повесить урода.
— В самом деле? — Холодный каплун и хороший коньяк мгновенно потеряли вкус.
— Он прятался среди итальянцев. И не нужно меня благодарить, — заявил граф, — но в следующий раз делайте такую работу сами. Я не могу всем заниматься лично.