Сирил Корнблат - Две судьбы
Месяцем позже была произведена вторая попытка высадки, для чего были привлечены войска, которые приходилось наскребать отовсюду, включая оккупационные силы на территории Германии.
- Вся сложность положения японцев, - пояснил Пикерон, - заключалась в том, что они не представляли себе, каким собственно образом они могут сдаться противнику, и поэтому они не сдавались. Они не могли победить, но они еще были в состоянии продолжать самоубийственное сопротивление, перемалывая при этом мужскую силу противника и свою собственную, женскую и детскую - вот к какой хитрости прибегли японцы!
Третья волна десанта прорвалась к острову Кюсю и в конце концов овладела им. Какая задача стояла теперь перед американцами? Еще одна атака на остров Хонсю, главный остров, где жил император и где находились основные святыни. Стоял 1946 год. Капризные как дети американцы устали от войны и были на грани бунта. К тому времени погибли практически все лучшие из них.
Вот тогда-то и прозвучал призыв по радио из горной цитадели фюрера: "ГЕРМАНЦЫ! ВАШ ВОЖДЬ ВЗЫВАЕТ К ВАМ!" Последовали сто дней славы, во время которых германская армия была воссоздана и изгнала войска оккупантов - к этому времени состоявшие из детей, не имевших боевого опыта, с ничтожной примесью еще не полностью выведенных из строя ветеранов. Были захвачены аэродромы - люфтваффе вновь получило возможность выполнять свою работу. Затем поход, скорее даже праздничное шествие до самого Ла-Манша, огромные трофеи - склады военного снаряжения, дожидавшегося отправки на тихоокеанский театр военных действий, миллионы комплектов теплого обмундирования, прекрасные сапоги, горы провизии, штабеля снарядов и взрывчатки, вытянувшиеся вдоль дорог Франции на десятки миль, тысячи трехтонных грузовиков и целые озера бензина для них.
В апреле 1947 года в сторону Англии направились тысячи десантных барж. До этого они предназначались для переброски в Тихий Океан.
А на другой стороне планеты британский флот продолжал бомбардировать Токио, Нагасаки, Кобэ, Осаку, Хиросиму. Британцы - усталые женщины без своих мужчин и дети, заждавшиеся своих отцов в течение вот уже восьми лет, старики, охваченные смертельной тревогой за детей, были храбры, но не безумны. Они приняли мир на почетных условиях и капитулировали.
Как только впервые в истории Германии была обеспечена безопасность с запада, возобновился древний "дранг нах остен", ведшаяся с незапамятных времен борьба тевтонов со славянами.
С горящими от восторга глазами доктор Пикерон продолжал:
- В те дни мы были достойны славы тевтонский рыцарей, отвоевавших у нелюдей Пруссию! Европа наконец-то стала единой и германской. За пределами Европы лежали погруженные во тьму кишащие людьми просторы Азии, народы таинственные и непонятные, которыми пусть лучше управляют не германцы, а рыцарственные японцы. Они получили подкрепление судами из Биркенхеда, артиллерией с Путиловского завода, реактивными истребителями из Шаторуа, сталью из Рура, рисом из долины реки По, селедкой из Норвегии, лесом из Швеции, нефтью из Румынии, рабочей силой из Индии. Американские войска были изгнаны с острова Кюсю зимой 1948 года, а затем после кровопролитных боев - и с остальных островов, которыми они поочередно пользовались в качестве плацдармов.
Ответного удара со стороны Америки не последовало. Ощетинившись, она еще некоторое время угрожала безопасности Германской Атлантики и Японской Пасифиды, но к 1955 году ее сопротивление было сломлено.
И вот уже в течение 150 лет немцы и японцы с тревогой взирают друг на друга с берегов Миссисипи. Их ораторов любят называть эту реку рекой дружбы, не имеющей на своих берегах ни одного укрепления. Имело место даже определенное взаимопроникновение: японская колония занималась рыбной ловлей у берегов Ньюфаундленда, в пределах Германской Америки, а в самом сердце Японской Америки, в Нью-Мексико, имелась шахта по добыче серы, входившая в концерн "Фарбениндустри". Вот здесь-то и объявился доктор Эдвард Ройланд, теперь столь внимательно слушавший лекцию доктора Пикерона, доктора Гастона Пьера Пикерона, чистокровного немца.
- Мы здесь, разумеется, самые что ни на есть провинциалы, - с грустью произнес доктор Пикерон. - Живем просто, да и манеры у нас далеко не из лучших. А разве можно было ожидать, что на этот аванпост пошлют германских немцев?
Поэтому-то и приходится терпеть здесь нам, французским немцам.
- Вы все французы? - изумлено спросил Ройланд.
- Французские немцы! - строгим тоном поправил его Пикерон.
- Полковник Бидерман также французский немец. Майор Каппель - э... итальянский немец. - Он брезгливо поморщился явно откровенно не скрывая свое отношение к этому.
В тот самый момент, когда вопрос уже сорвался с губ Ройланда, как раз в этот момент в лабораторию вошел итальянский немец.
- И все вы прибыли из Европы?
Они с удивлением поглядели на Ройланда.
- Мой дед, - ответил Пикерон, и тут Ройланд припомнил, что именно так когда-то охраняли границы своей империи римские легионы-римляне, родившиеся и выросшие в Британии или на Дунае, римляне, которые за всю свою жизнь ни разу не бывали ни в Риме, ни в Италии.
- Так вот, вежливо произнес майор Каппель, - не стоит вдаваться в дальнейшие подробности. Похоже не то, дражайший приятель, что вам не удался этот маленький обман. - Он весело похлопал Ройланда по спине. Хотя, должен признаться, вы изрядно нас поводили за нос. А теперь позвольте перейти к фактам.
- Его история вымышлена? - удивился Пикерон. - А обувь? А отсутствия номеров? А то, что он, похоже, немного разбирается в химии?
- Ха-ха-ха! Да ведь он сам же сказал, что он по профессии физик. Это само по себе подозрительно.
- Весьма. Определенные несоответствия есть. А все остальное?
- Что касается его номера, то кто знает почему его нет. И не все ли равно, какая у него на ногах обувь? Пока он вас развлекал, я произвел тщательную проверку. Не было никакого проекта "Манхэттен". Не существовали ни доктор Оппенгеймер, ни доктор Ферми, ни доктор Бор. Не существует никакой теории относительности, так же, как и эквивалентности массы и энергии. От урана нет никакой другой пользы, кроме как подкрашивания стекла в темно-оранжевый цвет. Такое понятие, как изотоп существует, но оно не имеет никакого отношения к химии. Это термин, применяемый в Науке о Расах для обозначения допустимого отклонения в пределах подрасы. Так что вы на все это скажете, дражайший?
Судя по той убежденности, с какой говорил майор Каппель, Ройланду показалось, что он провалился в другую Вселенную, мир с совершенно иными физическими законами и другой с историей, туда, где Перу открыл Юлий Цезарь, а молекула кислорода легче атома водорода. С трудом ему удалось выдавить из себя:
