Андрей Карелин - Альсара
— Прямо, вперед, марш, бегом, развернутся, — перекрикивая дрожь земли, надрывал свое горло мужчина, направляя людей к единственному правильному пути к спасению из Эвэдэ.
Рухнул опорный вал деревянного ограждения, поддерживающий основание одной из дозорных башен. Башня накренилась — и с пятидесятиметровой высоты на собравшуюся толпу посыпалась черепица. Один из осколков угадил кричащему мужчине (регулировщику) в глаз, полностью рассек череп, пробив горло с нижней стороны. Регулировщик, захлебываясь собственной кровью, корчась в предсмертных конвульсиях, в агонии все продолжал что-то кричать. У него подкосились ноги — и он оперся коленями об бортик, все продолжая отдавать никому неслышимые команды. Он высоко задрал голову — и начал всматриваться в беззвездное небо, подернутое легким туманом.
"А там, наверное, хорошо", — эта была последняя мысль, пришедшая ему в голову. "Господи, спаси нас и сохрани".
Между тем толпа на мгновение вздрогнула. Ее охватил ужас от вида трещины в стержневом фундаменте накренившейся кольцевой башни. Но башня не упала, и все снова принялись, не обращая, ни на кого внимания, расталкивая других, пробивать себе дорогу подальше отсюда. У остальных уцелевших замерло сердце. На их мертвенно-бледных лицах уже не осталось и тени сомнений: день, о котором так долго говорили, настал.
Никто и не заметил усиления пульсации. Башня накренилась еще больше и с огромной силой рухнула в самое сердце гудящей толпы. Раздался неописуемый рев и плач. Не столько от того, что каменные глыбы навсегда похоронили под собой десятки человек, сколько от того, что прямой путь к спасению оказался перекрытым — не многим теперь удастся спастись.
— Друзья, не бросайте меня здесь. Вытяните меня отсюда. Мне придавило ноги, — кричал мужчина в возрасте из-под завала. Из беспорядочной толпы выбежали два человека, и из-за всех сил принялись вытягивать придавленного.
— Ты можешь идти?
— Наверное, помогите мне, — молил пострадавший.
Двое мужчин быстро взяли друга под руки и побежали с ним.
— У меня заплетаются ноги, наверное, сломан позвоночник.
— Хорошо, хорошо. Слушай, мы можем спастись. Полежи здесь, а мы сбегаем за доктором.
— Друзья, только не бросайте меня здесь. Я же не могу идти. Сам я не спасусь. Без вас я здесь погибну, — устало кричал он вслед отдаляющимся силуэтам. А их уже и след простыл. Редко кто остается верен другу на протяжении всей жизни.
Как повезло тем, кто оказался по ту сторону крушения башни. Они уже почти спаслись. Им осталось только добраться до безопасного места. Сколько раз в школах, университете и просто в праздничные дни проводились плановые учения по эвакуации в разные места в зависимости от направления шторма. Само Эвэдэ лежало в самой безопасной долине, но и тут никто не был застрахован. Жаль, что мягкий климат разнежил поселенцев, и они обленились учиться. Теперь те, кто знали, куда бежать вели за собой других.
В это время в центре поселения вокруг административного здания в форме пирамиды внезапно стало тихо. Тишина всегда опасна. Ступенчатая пирамида, состоящая из желтого ракушника, представляла собой правильную геометрическую форму с квадратным основанием. На пике пирамиды днем блекло, а ночью ярче горел биоосветитель.
Над ступенчатой пирамидой закрутилось несколько смерчиков, вызванных надвигающимся штормом. Тихий шорох слегка прорезал эфир. Центральный стержень пирамиды провалился в никуда, а за ним по цепной реакции и все ее уровни. Там, где только что стояла пирамида — раскрылась пасть гигантской земляной воронки, которая расширяясь, пожирала все вокруг. Несколько подобных воронок показались и в других частях поселения, отметившись тоненькими струйками песка, поднятыми в воздух. Они поглощали дома, людей, животных, словно голодные звери. Многие нашли свою смерть в открытой пасти земли. Но закончилось все так же, как и началось — спонтанно. Течение песка остановилось и подземелье, насытившись вдоволь, закрыло свои бездонные закрома.
От уличного шума и света в одном из домов проснулся маленький ребёнок, которого родители еле уложили вечером спать:
— Мама, что случилось? Мне страшно.
— Ничего, доченька. Спи спокойно. Мама пойдет, посмотрит. А ты ложись спать, утром все будет в порядке.
Но на этом безумные вакханалии не закончились. Мощный жар поднялся над селением. Огромное, похожее на язык дьявола, пламя лизнуло багровые небеса. Песок раскалился так, словно его кто-то поджарил на сковородке. Разжаренная пыль, вперемешку с пеплом, дымом и угарным газом густой завесой обволокли привычное розовеющее небо.
Не все еще покинули Эвэдэ, — обреченно кричали люди с высоты остановившейся канатной дороги. Многие от ужаса прыгали вниз и сильно калечились. Ещё была ночь на часах, но было светло будто днем. В раскаленном воздухе странно поблескивали окружающие предметы.
Пожары охватили поселение. Все новые и новые очаги возгорания вспыхивали над Эвэдэ. Дома, словно бумажные, полыхали в огне. Мощные опоры зданий и стены не выдерживали и рушились, а камни плавились как воск. Наглотавшись угарного газа, многие валились на землю. Вот языки пламени коснулись и креселки. Легко возгораемая канатная дорога тотчас же вспыхнула. Остающимся наверху уже не суждено было спастись. Духи смерти летали над селением, желая прибрать к своим рукам все, что движется.
Мощный жар, как из топки, вырвался из посохших плауновых зарослей, служивших ранее топливом для литейных печей, продолжая несметную череду пожаров, беспощадно пожирающих Эвэдэ.
В один момент все пожары соединились в одно всепоглощающее зарево первичного огня творения. Души людей, замкнутые в этом безвыходном пространстве, в ярких языках пламени вздымались к небесам. Не многим еще удастся спастись.
И все-таки полуобгоревшие, а то и вовсе обугленные, теряющие сознание люди продолжали отчаянно бороться за свои жизни.
Последним из Эвэдэ вырвался обугленный человек. Может ему еще суждено успеть? Его лицо, глаза, нос, уши превратились в бесформенную массу. Единственный глаз, в котором навсегда застыли отпечатки беззвездной ночи и смерти от огня, бездумно смотрел из обугленного черепа. Он уже давно ничего не видел и не чувствовал. Может быть, он уже давно был мертв, но ноги все продолжали уносить его вон из власти огня. Насколько силен инстинкт самосохранения и выживания! Он еще размахивал изуродованной рукой, больше похожей на поджаренный кусок мяса.
Пустыня даровала жизни всем тем, кто до нее добрался, и последнюю возможность добраться до безопасности. По всему Эвэдэ с давних времён были расставлены сигнальные знаки, указывающие путь к спасению в случае терминаторного шторма разной силы и направления, теперь всем приходилось заново постигать их значение. Но к счастью этот шторм не был настолько сильным, и они просто спасались, уходя на плоскогорья, в долину Хейдериана. Туда, где сейчас было безопасно.
