Кристофер Сташеф - Скорость убегания
Глаза Самми расширились.
— Не может быть!
— Вот и тебя, — сказал Дар с горечью, — заела эта бюрократическая машина. Джордж был невиновен, он следовал инструкциям по эксплуатации компьютеров и считал, что люди должны быть столь же логичны.
Самми покачала головой:
— Бедняжка, что сталось с ним?
— Какое-то время ничего не происходило, а с Гаммы Бетельгейзе жалоб не поступало.
— Наверное, сержант стал придираться?
— В том-то и дело, что нет. Джордж должен был сообразить, что это неспроста. Но, как я уже говорил, он был еще мальчишкой и не разбирался в сержантской психологии. Он не выдержал томительного ожидания и послал запрос по системе связи с целью выяснить, что же случилось с грузом.
Самми даже глаза прикрыла:
— Во дает!
— Да-да. Это было сделано не для того, чтобы привлечь к себе внимание, но со стороны представлялось именно так. На Гамме Бетельгейзе все было нормально. Командующий даже отправил приказ о наложении взыскания на лейтенанта, который проморгал включить кондиционер в список, ибо охладитель уже спас в госпитале несколько сот жизней. Так что не успел рабочий день закончиться, как Джорджу было приказано срочно явиться к сержанту.
Сержант метал громы и молнии. Джордж сделал попытку объясниться, но сержант ничего слушать не хотел. Для него важнее была собственная холка, которую за невыполнение приказа относительно отправки отопительной системы успел ему намылить лейтенант, чью холку уже намылили по приказу командующего. Под занавес сержант заявил, что Джордж поступает в распоряжение лейтенанта для дисциплинарного взыскания.
— Значит, лейтенант хотел досадить генералу с Гаммы Бетельгейзе?!
— Либо лейтенант, либо кто-то из его начальников. Кто знает? Может, у Главнокомандующего служил какой-нибудь офицер, который поссорился с лейтенантом Джорджа еще в академии. Так или иначе лейтенант дал ход заявлению сержанта о дисциплинарном взыскании. Джорджа разжаловали в рядовые и приказали явиться для дальнейшего прохождения службы на Эту Кассиопеи.
— Могло быть и хуже, Дар, — высказалась Самми.
— Джордж слышал, что на Кассиопее воюют, но это его мало тревожило после общения с сержантами и лейтенантами. Хуже было другое, лейтенант, заимевший на него зуб, возглавлял подразделение компьютерной службы.
— Ой, ты хочешь сказать...
— Вот именно. У предписания оказался иной код, нежели у Эты Кассиопеи.
— Да ты что?!
— И когда Джордж в первый раз показал свое предписание сопровождающему офицеру, тот мгновенно решил, что раз рядовой направлен на тюремную планету Вольмар, следовательно, является преступником, а посему заковал молодца в кандалы.
— До чего же тонко, — пробормотала Самми, глядя в пространство. — Попасть за решетку без права последнего слова, чтобы смягчить решение трибунала... Этот лейтенант и в самом деле умник.
— Он просто неплохо разбирался в Системе. Вот как Джордж оказался на пути сюда и ничего не мог с этим поделать.
— Разве он не мог подать апелляцию? Да что это со мной, — Самми закусила губу, — конечно же, нет.
— Да, — вздохнул Дар. — Джордж сидел в карцере. Кроме того апелляция подается по компьютерной сети, а лейтенант... Да и кто подпустит преступника к терминалу?
— Но разве Джордж не мог обратиться к капитану звездолета?
— Зачем? Каждый заключенный утверждает, что невиновен. И еще, как только в твоем деле появляется запись о направлении на планету-тюрьму, тебе на лоб автоматически ставится клеймо преступника.
Самми медленно покачала головой:
— Месть, продуманная до деталей. Лейтенант заставил Джорджа страдать, загнав его к черту на рога с гарантией, что жертва не сможет отомстить, — она заглянула в глаза Дару. — Или, может быть, ты сможешь вернуться к нормальной жизни по истечении срока?
Дар покачал головой:
— Ни о каком сроке речи быть не может. На Вольмар ссылают только пожизненно, — он остановился и показал направо:
— Там кончается жизнь.
Самми повернулась.
Они стояли посреди широкой плоской равнины. В нескольких сотнях метрах правее от них возвышался пакгауз, отгороженный высокой изгородью.
Под ногами поблескивала в лучах местного светила почва, испещренная спекшимися в стекло проплешинами.
— Космопорт, — ткнула пальцем Самми в ту же сторону, куда показывал Дар.
— Чудесный пейзаж на первый взгляд, не так ли? Командование предпочло возвести его в самом унылом месте планеты, чтобы новоприбывшим жизнь медом не казалась. Здесь закончилась карьера Джорджа.
— И началась новая жизнь?
Дар отрицательно покачал головой:
— Два года он старался понять, что лучше: день, когда вольмарцы швыряют в тебя всевозможными колющими и режущими предметами, или ночь, когда над тобой измывается охрана? — он показал глазами на пакгауз:
— В конце концов парень уяснил, что худшее из зол на Вольмаре — охранники. У горилл, пусть настоящие обезьяны простят мне это сравнение, не только телосложение гориллы, но и соответствующий интеллект. Любимое занятие причинить боль более слабому. А кто слабее на планете-тюрьме? Ответ ясен: тот, кто на нее попал не по своей воле — заключенные.
— Да, кстати, а где охрана? Я что-то ничего гориллообразного пока не встречала.
— Бог их знает, куда их загнал компьютер. Когда сюда прибыл Шаклер, охране пришлось ретироваться.
Самми даже остановилась.
— Это невозможно.
— Почему? — Дар огляделся по сторонам. — Сама же сказала, что охранников не видела.
— Откуда я знаю, для меня военная форма едина.
— Шаклер решил, что ношение формы вселит боевой дух в заключенных. До этого мы щеголяли в традиционных полосатых робах.
— И все-таки, какая же тюрьма без охраны?
— Вопрос сформулирован неверно. Попытайся взглянуть на все глазами психиатра. Спрашивается, на кой ляд нужна охрана?
Девушка сосредоточилась.
— Наверное, для того, чтобы у пленников не было возможности сбежать...
— Куда? — Дар обвел рукой вокруг. — К вольмарцам в деревню? Так мы же враги с самого начала.
— Нет-нет. Удрать с планеты вообще, туда, где весь остальной мир.
— Как ты себе представляешь подобный побег?
Самми открыла было рот, но замерла.
— Если у тебя возникнет какая-нибудь конструктивная мысль, рад буду выслушать, — глаза Дара насмешливо блеснули.
Самми захлопнула рот, аж лязг пошел:
— Нужно набрать побыстрее скорость убегания* [6].
— Гениально! И как ты себе это мыслишь? Заняться спринтом? Взмахнуть руками?
— Не язви, для этого требуется всего лишь угнать звездолет.
— Мы об этом думали. Корабль прибывает сюда раз в месяц. Ты сама на таком прилетела и знаешь, где он находится?
