Дин Маклафлин - Ястреб среди воробьев
И снова повисла тишина.
- Мсье, - наконец сказал Деверо. - И простое топливо достать не так уж просто. Сейчас я пытаюсь взвесить возможное уничтожение Бруно Кейсерлинга что является нашим всеобщим желанием - и объяснение, для чего мне понадобилась такая прорва парафинового масла для кухни. К тому же, у меня остаются сомнения в успехе вашей миссии. Мне придется взять с вас слово, что для полета вам необходимо именно такое количество керосина.
- Могу поклясться на стопке Библий.
- Ладно, - криво улыбнулся Блэйк. - Но, Деверо, как вы обоснуете заявку на сорок тысяч литров керосина?
Деверо склонил голову, как бы прислушиваясь к голосу, который нашептывал ему что-то на ухо.
- Думаю, придется сказать часть правды: мы испытываем оружие, для которого требуется парафиновое масло.
- Да? И что же это за оружие? - спросил Блэйк.
- Если им понадобятся детали, - наклонился вперед Фармен, - скажите, что вы наливаете керосин в старые бутылки из-под вина и засовываете внутрь тряпку. Затем вы поджигаете конец тряпки и швыряете бутылку с самолета прямиком в немецкие окопы. Бутылка разбивается, поливая все вокруг горящим керосином.
Блэйк и Деверо переглянулись. На их лицах расцвели улыбки.
- Думаю, это пойдет, - сказал Блэйк, потирая рукой подбородок. - А ведь этим предложением на самом деле можно воспользоваться!
Впервые он воспринял что-то с энтузиазмом. По крайней мере, это было оружие, в котором он разбирался.
- Бутылки лучше заправлять бензином, - сказал Фармен. - Это называется "Коктейль Молотова".
- Мсье Фармен, - сказал Деверо, - мы обязательно испробуем это. - Он встал, держа в руке пустой стакан. - Энри! Еще вина.
Через два дня стали подвозить керосин. Партии поступали нерегулярно то привозили несколько бочек, то несколько грузовиков. Керосин не относился к стратегическим боезапасам, и его нельзя было заказать на ближайшем складе, как в эпоху сверхзвуковой авиации.
Пошел следующий месяц. Пригревало июльское солнце. День за днем Фармен фильтровал керосин, чувствуя, что сходит с ума от постоянного резкого запаха. Иногда его тошнило до такой степени, что он переставал есть.
Один день сменял другой. Свободного времени у Фармена почти не было. Изредка он поднимал голову, когда слышал шум возвращающихся аэропланов. Он видел самолеты, крылья которых были изорваны в клочья. Он видел, как однажды, не долетев до земли, самолет развалился в воздухе и пилот погиб. Он видел, как другой пилот посадил свой самолет, вырулил на стоянку и умер от потери крови, а пропеллер все еще крутился. И много раз он смотрел в небо в поисках самолетов, которые уже никогда не вернутся.
Несколько дней керосин не привозили. Он использовал это время, чтобы узнать тактику немцев, возможности их техники. Хотя по сравнению с "Пика-Доном" немецкие самолеты были почти что неподвижными целями, но, имея в баках всего десять тысяч галлонов керосина, он должен точно знать, где следует искать самолеты и когда. У него хватит времени только на то, чтобы подняться в воздух, найти цель, выпустить ракеты и вернуться на базу. Счет будет идти на минуты.
- Когда я поднимусь, - сообщил он Деверо, - в воздухе не должно быть ни одного нашего аэроплана. Я должен быть уверен, что любой самолет - это враг. У меня не будет времени разглядывать его.
- Это просто невозможно. Более того, неразумно, - сказал Деверо. Его шарф развевался по ветру. - Наши самолеты ведут патрулирование линии фронта. Мы не можем оставить воздушное пространство открытым.
- Вы патрулируете фронт между швейцарской границей и Вогезами, так? спросил Фармен.
- Этим занимается несколько эскадрилий.
- Ясно. Значит, их тоже надо предупредить. Сколько миль занимает линия фронта?
- Пятьдесят километров, - ответил Деверо.
- Отлично. Я буду летать со скоростью в 2 числа М. Таким образом, я преодолею это расстояние за три минуты. Только на разворот мне требуется двадцать миль. Я сам буду, патрулировать весь фронт.
- Так быстро? Вы не преувеличиваете, мсье?
- На высоте в шестьдесят тысяч футов я могу летать еще быстрее. Но я буду на высоте в сорок тысяч. Плотность воздуха там гораздо больше.
- Понятно, мсье.
Фармен не был уверен, что француз поверил.
- Боюсь, мсье, вы все же не учли всех факторов. Допустим, вы беретесь патрулировать весь фронт. Но вот появляется немецкий самолет. Вы атакуете его, и завязывается воздушный бой. А немцы, заметьте, по одному не летают.
- Я уничтожу всех, кто будет в тот момент находиться в небе, - твердо сказал Фармен. - Мне понадобится не более пяти минут с момента обнаружения самолетов противника до пуска ракет. Затем я возобновлю патрулирование.
Послышался шум приближающихся аэропланов. Деверо пристально вглядывался в небо.
- Вы полагаете, мсье, что немцы будут спокойно следить за тем, как вы стреляете по их самолетам своими ракетами? Все они опытные мастера воздушного боя. И даже если каждая ракета попадет в цель, то вы собьете только шесть аэропланов.
- Они и не заметят меня, - сказал Фармен. - Они не успеют даже удивиться. К тому же одной ракеты хватит... - Он сделал красноречивый жест рукой. - Единственное, о чем я вас прошу: уберите на пару часов все свои самолеты. С десятью тысячами галлонов я все равно не продержусь в воздухе дольше. Разве я прошу так много? Всего два часа.
Аэропланы снижались: один впереди, два за ним. Фармен не знал, сколько самолетов ушли на патрулирование в этот раз, но обычно на задание вылетало не меньше четырех самолетов. Опять сегодня в столовой будут пустовать стулья.
Первый самолет пошел на посадку. Его нижнее крыло было изорвано в клочья, трепыхавшиеся по ветру, как флаги. Переднее колесо вихлялось из стороны в сторону. Когда аэроплан сел, шасси оторвалось. Крыло чиркнуло по земле, и через секунду аэроплан превратился в бесформенную груду обломков, из которой торчало хвостовое оперение. Люди бежали по полю. Фармен увидел пилота, который пытался выбраться из-под обломков. К небу стал подниматься столб густого черного дыма. Через мгновение самолет превратился в горящий ад.
Два других аэроплана приземлились невредимыми.
Деверо посмотрел на Фармена.
- Нет, мсье, - сказал он. - Вы просите совсем немного. Это мы слишком много требуем от людей.
Заря только занималась, когда Фармен поднял "Пика-Дон" с аэродрома. Двигатели надсадно ревели. Что ж, та бурда, которой он поил самолет, отличалась от обычного меню истребителя. Фармен набрал высоту 8 000 футов и перешел в горизонтальный полет. Вскоре он преодолел звуковой барьер. Указатель числа М показывал 1.25.
Солнце взошло, когда "Пика-Дон" летел на высоте 20 000 футов. Воздух был кристально чист. Где-то внизу две армии стояли друг против друга. Это длилось более четырех лет. Фармен поднял самолет до 40 000 футов и начал патрулирование, делая "восьмерки" от швейцарской границы до вершин Вогезов. Он пристально следил за экраном кругового обзора, ожидая, когда же появятся немецкие самолеты.
