Айзек Азимов - Мечты роботов
Однако никто не осмелился прямо спросить: «Скажи, Арчи, а не превратилась ли Земля в руины?»
Они надеялись, что Арчи заговорит сам, но он ждал вопросов — ведь роботы очень вежливы. Впрочем, Арчи так устроен, что он должен повиноваться приказам, из чего следовало, что пришла пора докладывать о наблюдениях, забыв о правилах вежливости.
— На Земле в будущем все хорошо, — сказал Арчи. — Социальные структуры не изменились и работают вполне успешно.
— Не изменились и работают успешно? — сказал один из темпоралистов так, словно услышал признания еретика. — Повсюду?
— Обитатели мира были очень добры. Они показали мне все части земного шара. Повсюду царят мир и процветание.
Темпоралисты переглянулись. Казалось, им было легче поверить в то, что Арчи ошибается, чем в будущее процветание Земли. У меня уже давно сложилось впечатление, что, несмотря на оптимистические заявления, все они не сомневались, что Земля находится на грани колоссального кризиса или даже физического уничтожения.
Теперь они начали задавать Арчи вопросы.
— А как насчет лесов? — закричал один из них. — Они ведь почти уничтожены.
— Был реализован грандиозный проект по восстановлению природы, сэр, — ответил Арчи. — Повсюду, где только возможно, устроены заповедники дикой природы. При помощи изощренной генетической коррекции удалось вернуть в леса и джунгли даже те виды, которые почти исчезли или остались только в зоопарках. О загрязнении окружающей среды люди успели забыть. Мир 2230 года стал спокойным и прекрасным.
— Ты уверен? — спросил темпоралист.
— На земле нет мест, хранящих секреты. Мне показали все, что я просил.
Тогда с неожиданной суровостью заговорил другой темпоралист:
— Арчи, послушай меня. Может быть, ты видел разрушенную планету, но не говоришь нам об этом, опасаясь, что мы впадем в отчаяние и покончим жизнь самоубийством. Стараясь не причинить нам вреда, ты лжешь нам. Этого не должно быть, Арчи. Ты обязан сказать нам правду.
— Я говорю правду, сэр, — спокойно отвечал Арчи. — Если бы я солгал, вне зависимости от мотивов, то мои позитронные потенциалы изменили бы свое строение. А это легко проверить.
— Тут он совершенно прав, — пробормотал темпоралист.
Его немедленно подвергли проверке. До получения окончательного результата Арчи запретили говорить. Я с интересом наблюдал за тем, как темпоралисты сверяли показания приборов, которые затем анализировались компьютером. Наконец проверка завершилась. Вне всякого сомнения, Арчи был в полном порядке. Он не мог лгать.
Тогда ему задали следующий вопрос:
— Расскажи о городах.
— У них не осталось городов в нашем понимании, сэр. В 2230 году жизнь перестала быть централизованной — у них нет таких больших скоплений людей, как в наше время. С другой стороны, существует разветвленная система связи, и все человечество можно считать одним огромным поселением.
— А космос? Возобновилось ли исследование космоса?
— Луна довольно широко используется, сэр, — ответил Арчи. — Она стала обитаемым миром. На орбитах вокруг Земли и Марса построены космические станции, на которых живут люди. Появились человеческие поселения и на кольце астероидов.
— Тебе об этом рассказали? — подозрительно спросил темпоралист.
— Никаких слухов, сэр. Я видел все собственными глазами. Провел на Луне два месяца. В течение месяца жил на орбите Марса, а также побывал на Марсе и Фобосе. Пока люди сомневаются, стоит ли им колонизировать Марс. Существует мнение, что его следует населить низшими формами жизни и предоставить ему развиваться самостоятельно, без вмешательства людей. Вот только кольцо астероидов мне посетить не удалось.
— А почему они так хорошо обращались с тобой, Арчи? Почему так охотно отвечали на твои вопросы? — спросил один из темпоралистов.
— У меня сложилось впечатление, сэр, — сказал Арчи, — что они ждали моего появления. Циркулировали какие-то слухи. Многие в них верили. В общем, мне показалось, меня ждали.
— А они говорили, что ждали твоего появления? Говорили, что существуют записи о твоем предстоящем путешествии в будущее?
— Нет, сэр.
— А ты их спрашивал?
— Да, сэр. Задавать вопросы было не слишком вежливо, но я получил приказ собрать как можно больше информации, поэтому мне пришлось задать такой вопрос. Однако они отказались на него ответить.
— Много было вопросов, на которые они отказывались отвечать? — вмешался другой темпоралист.
— Несколько, сэр.
Один из темпоралистов задумчиво поскреб подбородок и сказал:
— Тогда тут что-то не так. Сколько людей живет на Земле в 2230 году, Арчи? Они тебе сказали?
— Да, сэр. Я спрашивал. В 2230 году на Земле проживает немногим меньше миллиарда людей. И еще 150 миллионов в космосе. Количество людей на Земле остается постоянным. А вот людей, живущих в космосе, становится все больше.
— Ага, — сказал темпоралист, — сейчас на Земле живет почти десять миллиардов человек, причем половина из них в тяжелых условиях. Как людям из 2230 года удалось избавиться от девяти миллиардов?
— Я задал им такой вопрос. Они ответили, что это было печальное время.
— Печальное время?
— Да, сэр.
— В каком смысле?
— Они не сказали, сэр. Просто заявили, что это было печальное время — больше они ничего добавить не могут.
Один из темпоралистов, родившийся в Африке, холодно спросил:
— А каких людей ты видел в 2230 году?
— В каком смысле?
— Меня интересует цвет кожи, форма глаз.
— В 2230 году ничего не изменилось, — ответил Арчи. — Я видел разных людей, с самыми разными оттенками кожи, волос и так далее. Средний рост, как мне показалось, увеличился, хотя я не изучал статистику. Люди выглядят моложе, сильнее и здоровее. Более того, я не видел голода, нищеты и болезней.
— Значит, геноцида не было?
— Нет, сэр, — сказал Арчи. — Мне также не удалось заметить следов войн или репрессий.
— Ну, — сказал один из темпоралистов таким тоном, словно с трудом привыкал к хорошим новостям, — похоже на счастливый конец.
— Счастливый конец, вполне возможно, — покачал головой другой, — но он слишком хорош, чтобы в него поверить. Похоже на возвращение в Эдем. Вот только что им пришлось сделать, чтобы добиться искомого результата? Мне не нравится упоминание о «печальном времени».
— Конечно, — вмешался третий, — нет никакого смысла сидеть здесь и строить догадки. Мы можем отправить Арчи на сто лет вперед или на пятьдесят. И тогда станет ясно, что же произошло, точнее, что произойдет, — поправился он.
