Евгения Мелемина - Последний Инженер
Эта мысль запустила цепочку событий: практически одновременно на лестнице появились грузчики со старательно закрытой пластиковой коробкой, напоминающей холодильник, и Эвил, оставшийся маячить за их спинами.
Карага открыл дверь.
Грузчики, матерясь, принялись таскать коробку туда-сюда по коридору, Эвил вошел с бледной улыбкой и тут же уселся в единственное кресло.
Стыковку коробки и камеры-кладовки удалось провести со второй попытки, и то только потому, что Карага поставил бутылку и взялся за дело сам. Служба доставки старательно разыгрывала сцену невероятной сложности. Несмотря на их преувеличенные старания и страдания, Карага денег выдал ровно столько, сколько полагалось, и вытолкал ругающуюся братию обратно в подъезд.
Эвил с кислым видом подошел к решетке, подергал замок и глубоко задумался.
– Пива? – спросил Карага из обычной вежливости.
– Нет, благодарю, – так же вежливо отозвался Эвил. – Дорого?
– А ты посмотри на него внимательнее.
– Да уж вижу. – Эвил постучал пальцем по решетке. – Больной какой-то…
– Устал.
– Он сдохнет, не успеешь ты глазом моргнуть, – с уверенностью сказал Эвил.
– Почему это? – насторожился Карага.
В хобби он понимал ровно столько, сколько любитель понимает в шахматах: знал основные принципы и ходы, но не вникал настолько, чтобы с первого взгляда разглядеть то, что разглядел Эвил.
Эвил считался профи среди любителей хобби, и к нему стоило прислушаться.
– Он долго не ел и не собирается, – пояснил Эвил, глядя на Кеннета, стоящего в углу кладовки в странной позе – его так вытянуло, что казалось, он повесился. – В полиции брал? Его явно уже загоняли до полусмерти.
– Я купил еду, – сообщил Карага, открывая холодильник. – Будет жрать как миленький. С чего ему не жрать?
Кеннет от еды напрочь отказался. Точнее, он не отреагировал на нее вовсе. Все так же стоял в углу и смотрел перед собой, и стал походить не только на повешенного, но и на утопленника, потому что весь посинел.
Карага забеспокоился. Труп в квартире – масса возни, да и потраченных денег жалко… Эвил молча слонялся по комнате и наблюдал за мучениями Караги, а Карага изо всех сил пытался заинтересовать Кеннета едой: то выкладывал тушенку на тарелку, то перекладывал в руку и просовывал ее сквозь решетку.
– Я еще здесь, – наконец напомнил Эвил.
– Погоди ты…
Эвил вздохнул.
– Попей пивка, Крэйт, – сказал он. – Так уж и быть, преподам тебе маленький урок. Удивительно, как ты умудряешься вести дела, если не имеешь ни малейшего представления об особенностях процесса.
Он отстранил Карагу, усадил его в кресло и поставил рядом бутылку пива и стакан.
– Звукоизоляция в квартире хорошая? – спросил он на всякий случай.
– Стопроцентная.
– Это хорошо.
Устроив Карагу, Эвил вернулся к решетке и сказал обычным, располагающим тоном:
– Я вытащу тебя из клетки, отрежу твою правую руку и наделаю из нее стейков, и это будет единственное, чем я буду тебя кормить, а когда они закончатся, аппетит уже разгорится, и ты будешь просить еще.
Кеннет впервые шевельнулся. Он поднял голову и посмотрел на Эвила с детским любопытством.
– Пошли, – приказал Эвил, повернул ключ в замке и распахнул решетку.
Он распластал Кеннета на полу, коленом прижал его правую руку к спине и попросил у Караги нож.
– Эй! – сказал Карага, приподнимаясь в кресле. – Ты его сейчас изувечишь, а потом покупать раздумаешь. Куда я его тогда дену?
– В мусорный бак, – отозвался Эвил. – Неважно, калекой или нет, если выживет – заплачу.
– Никаких скидок, – проворчал Карага, протягивая Эвилу охотничий нож, подаренный ему то ли первой, то ли второй женой.
Эвил взялся за рукоятку, и Кеннет впервые подал голос: вскрикнул отчаянно.
На холодный каменный пол брызнула кровь и тут же просочилась в швы покрытия. Лицо у Эвила стало белое, совершенно белое, а глаза еще больше потемнели. Казалось, он настроился на операцию по замене сердечного клапана, а на самом деле просто перерубал плечо застывшего в шоке парня, размахивая ножом почем зря.
Полетели лохмотья, брызги и мелкие темные капельки. Карага увидел, как длинная струйка крови вопреки всем законам физики поднимается за лезвием ножа вверх, словно пытаясь на него вскарабкаться. Потом увидел, как Кеннет утыкается лицом в пол и начинает биться о него, медленно поднимая и опуская голову.
И вдобавок зазвонил телефон. Карага посмотрел на экранчик: Юга.
– Погоди, – сказал он Эвилу и схватил его за руку, чтобы тот успокоился хотя бы на минуту. – Юга? Какого хрена ты звонишь по ночам?
Некоторое время он слушал, прикусывая губу и глядя на расплывающуюся лужу крови под ногами.
– Выхожу, – коротко бросил он, за шкирку приподнял опьяневшего, шатающегося Эвила и оттащил его от парня. – Еще один поезд. Прибыл на вокзал на всей скорости, врезался в людей, разбил платформу…
– Как вовремя, – тяжело дыша, сказал Эвил. – Мы думаем, это работа маньяка.
– Да, – согласился Карага, роясь в куче вещей в поисках свитера. – И он приобретает почерк. Ему очень понравились поезда.
– Кали считает, что мы с тобой должны работать вместе.
Карага мог бы возмутиться, потому что сам так не считал, но он умел экономить время, поэтому только неопределенно мотнул головой и сухо приказал:
– Перевяжи парня и засунь обратно в клетку. У тебя есть семь минут до выхода.
Эвил тоже умел экономить время, поэтому тут же присел рядом с Кеннетом и, внимательно рассмотрев рану, принялся перевязывать ее бинтом, который тремя часами раньше Карага снял со своей головы и бросил на пол.
– Теперь точно сдохнет, – семь минут спустя сделал вывод Карага, нажимая кнопку лифта.
– Нет, – покачал головой Эвил. – У него там спицы из биоинженерной стали. Так что извини, но твой нож скорее всего затупился. Это странно, но… обнадеживает.
Карага посмотрел на него с удивлением, но быстро переключился на главное:
– Бригада Берта уже на месте происшествия. Мы с Югой будем работать, а ты поменьше попадайся на глаза.
Юга ждала в припаркованной у подъезда «Пчеле» и уже успела перебраться на заднее сиденье, освободив водительское место.
– Садись за руль, – сказал Карага Эвилу. – Гони на Белый вокзал. Юга, разряд.
Она протянула к нему руки и взялась за виски наклоненной головы. Снова вспыхнули синие огни, запахло так, словно молния ударила в мокрую землю.
Эвил даже не обернулся. Осторожно миновав темную улицу, он вывел «Пчелу» на такой же темный проспект, подсвеченный по обочинам маленькими зелеными огоньками.
По проспекту тащились две-три машины, их он обогнал, придерживаясь, впрочем, правил дорожного движения.
