Ната Чернышева - Это был просто сон...
— Пошел ты, — Ирина захлопнула дверь у него под носом, не дожидаясь ответной реплики.
Она упала на диванчик и долго лежала, не в силах шевельнуться. Страх не отпускал ее. Чертов Флаггерс! Чтоб ему пусто было…
Болела голова. Побочный эффект наведенной правдивости, наверное.
Ирина заставила себя встать. Пора на работу, опоздаешь — получишь фитиль от начальства туда, куда тебе больше понравится. За госпожой заведующей не задержится. И ей все равно, по какой такой причине Ирина опоздала.
…Успела она вовремя, так что обошлось без фитилей. Привычная рутина вернула какое-то подобие спокойствия. Но Ирина не могла забыть о словах барлага. И о своей страшной догадке забыть не могла тоже. В конце концов, она не выдержала, отправилась в группу, куда определили Ойнеле. Девочка сидела в уголку, прижимая к себе мягкую игрушку. Остальные дети шумно носились по игровой. У них как раз было свободное время, и дети выплескивали свою неуемную энергию в шумных играх.
— Как она? — спросила Ирина у воспитателя. — С ней все… в порядке?
— Пока не совсем, — ответил тот. — Но она еще слишком маленькая, она быстро забудет все, что с ней приключилось. Мы поможем.
Ойнеле подняла головку, увидела Ирину. И узнала ее. Она бросилась к Ирине, вцепилась в ее одежду и расплакалась. Ирина обняла ее, стала гладить по головке.
… Маленькая испуганная девочка. Моя дочь… Ирина начала подмечать сходство с собой — такие же серые глаза, светло-русые волосы, бледные веснушки на носу и щечках… "Никому не позволю обидеть тебя. Никогда!"
Ирина прижимала к себе теплое тельце Ойнеле и лихорадочно обдумывала, как быть, что делать дальше. Нельзя, чтобы вскрылась правда о происхождении девочки. Никто не должен знать, никто… иначе ей жизни не будет. А значит, надо делать вид, будто Ойнеле — не одна-единственая, ненаглядная, но одна из многих. И как же трудно будет делать такой вид!
Но еще труднее будет увидеть казнь дочери Флаггерса.
"Вот уж этого я точно не переживу…"
Ирина отдала девочку воспитателю. Ойнеле мгновенно подняла дикий рев, не желая расставаться. Пришлось уйти. Жестоко, зато не будет повода для разговоров. Не станут говорить, будто Ирина гралри особенно выделяет одну девочку из всех остальных. Не будет повода задуматься над происхождением девочки. А там Флаггерс придумает, как без вреда забрать отсюда ребенка…
Ирина вышла в коридор. У нее болела голова, болело сердце. Душа болела. Как же так… вот Флаггерс заберет Ойнеле и увезет ее, и Ирина не будет знать, куда… Ничего знать не будет! Но и здесь дочери оставаться надолго нельзя. Рано или поздно, ведь докопаются же.
— Что с вами? Вам нехорошо?
Вездесущая Раласву Ди-Тонкэ. Не позже и не раньше, именно сейчас! Но Ирина по-прежнему не могла лгать, отвечая на прямой вопрос.
— Да, — сказала она. — Голова болит.
— Скверно выглядите. Может, пойдете к врачу?
Ирина покачала головой.
— Не надо. Пройдет к утру.
— Что случилось?
— Это все ваш сынулька, — не сдержалась Ирина. — Ненавижу гада!
Раласву моргнула, вскинула голову. Таким тоном с ней никто еще не разговаривал.
— Которого именно? — с обманчивой мягкостью уточнила сэлиданум.
— Клаверэля, — объяснила Ирина. — Он — урод. Прицепился ко мне, допрашивал… урод, ненавижу.
— А, понятно, — кивнула сэлиданум. — И о чем же он спрашивал?
— О детях.
Ирина стиснула зубы. Ладно, лгать ей нельзя, но помолчать-то хоть немного можно все-таки! Вот уж кому точно не следует знать об Ойнеле, так это Раласву сэлиданум. Змея она. Не пощадит…
— Вот что, — решительно выговорила сэлиданум. — Мне совершенно ни к чему несчастные случаи. Ступайте домой и отдохните как следует. Завтра явитесь.
— Но…
— Идите.
— Спасибо…
Да. Это хорошо, что отпустили. Поспать не помешает. Теперь только домой добраться бы без приключений…
Но добраться до своей квартиры совсем уж без приключений ей не удалось.
Ирина шла быстро и по сторонам не глядела, потому едва не столкнулась с проходившим мимо человеком.
— Извините, — буркнула она, уступая дорогу.
— Какая неожиданная встреча! — восхитился этот прохожий.
— Вот блин! — вырвалось у Ирины помимо воли.
Фарго. Его тут только еще не хватало для полного счастья!
— Прогуливаетесь на сон грядущий? — между тем поинтересовался он издевательски-вежливо. — Очень полезно для здоровья, знаете ли!
— Не ваше дело! — отрезала Ирина.
На лице Фарго проступила медленная беспощадная улыбка. -
Восхищен вашим непроходимым упрямством, госпожа Ирина, — проговорил он доверительно.
Уже знает! Ирина скривилась, собираясь отбрить наглеца чем-нибудь по-настоящему убийственным. Но потом передумала. Презрительное молчание, вот что ему на самом деле нужно. Голос выдаст. Голос для слепорожденного — основной источник информации. "Если промолчать, то Фарго не поймет, насколько сильно он меня достал, — подумала Ирина. — Вот и отлично!"
Она решительно прошла мимо, — в конце-то концов! Наведенная правдивость, ха! Да Ирина и без всякой правдивости в любой день недели поступила бы точно так же!
— Продолжайте в том же духе и дальше, — крикнул ей в спину Фарго. — Хорошо начали!
Ирина прибавила шагу, хотя на языке уже вертелся ругательный ответ, сплошь непечатный. "Достал, — раздраженно думала Ирина. — До самых печенок!" Она вздохнула с облегчением только перед знакомой дверью. "Запрусь, и пошли они все вон! Не хочу ни с кем точить лясы…"
Она вздохнула с облегчением, открывая дверь своей так называемой квартиры. И замерла на пороге.
В комнате кто-то был. Нет, но это уже просто становится дурной традицией! "Да что ж это такое?! — в раздражении подумала Ирина. — Прямо Винни-Пух и День Забот!"
Ей вдруг стало смешно. "Ослик Иа, — вот я кто сейчас такая. Унылая серость, грустный голосок и печальные глаза с крокодильей слезой, самое то…" И толпа приятелей, старающихся по мере сил развлечь пессимиста-неудачника.
— Клаемь, что вы делаете в моей квартире? — спросила Ирина прямо от порога. — Я ведь вас к себе не приглашала.
— Что с вами сучилось? — спросила Клаемь. — Ужасно выглядите.
— Плохо себя чувствую, — Ирина плюхнулась на подушки, сложенные стопочкой у стенки, с наслаждением вытянула ноги. — Я, вообще-то, собиралась ложиться спать…
— Что с вами? — повторила Клаемь вопрос. — Вы в порядке?
— Нет, — нервно расхихикалась Ирина. — Не в порядке. Но это мои проблемы. Выкладывайте, с чем вы там явились, и уходите. Без вас тошно.
Клаемь лишь головой покачала, удивляясь поведению своей подопечной. Такой она Ирину еще не видела.
