Пол Андерсон - Звездный лис
— Моше, рад снова видеть тебя! Сколько лет, сколько зим!
— Хэлло, — ответил Петерс.
Уязвленный такой холодностью гостя, Хейм выпустил его руку и озадаченно спросил:
— Э… Что-нибудь не так?
— Благодарю, со мной все в порядке. Чудесный у тебя дом.
— Ну, с ним еще предстоит повозиться — столько лет простоял в запустении… Но мне он тоже нравится. Хочешь, сперва осмотрим сад?
— Пожалуй.
Несколько мгновений Хейм стоял молча, потом вздохнул.
— О'кей, Моше, — сказал он. — Видно, ты принял мое приглашение к обеду не ради того, чтобы поболтать со старым приятелем по академии. Если у тебя есть какие-нибудь вопросы, может, лучше обсудить их сразу? Довольно скоро сюда приедет еще кое-кто.
Петерс пристально взглянул на него карими глазами, в которых таилась боль.
— Да, чем раньше мы покончим с этим, тем лучше, — сказал он.
Они пошли по зеленой лужайке.
— Постарайся взглянуть на все с моей стороны, — продолжал Петерс.
— Благодаря тебе Земля начала действовать. Мы нанесли алеронам решающее поражение в пограничной зоне, и теперь они просят мира. Прекрасно! Я гордился тем, что знаю тебя. Я нажал на все кнопки, чтобы добиться назначения на командование кораблем, официально посланным Землей с целью узнать, как идут дела на Новой Европе, какую помощь может оказать Земля в ее реконструкции, какой мемориал следует воздвигнуть в память о погибших с обеих сторон — ибо победы достаются недешево, Гуннар.
— И что, с твоими людьми недостаточно хорошо обошлись? — спросил Хейм.
— Да, вот именно! — Петерс сделал резкий жест, словно срубая кому-то голову. — Все члены экипажа, получившие краткосрочный отпуск с корабля, едва добирались до грузового катера — так щедро их поили и кормили. Но… я давал разрешение на отпуска с величайшей неохотой, лишь потому, что мне не хотелось еще ухудшать ситуацию. В конце концов… Когда мы подлетели к планете, опоясанной защитными установками, — которые не собираются демонтировать, — нашему кораблю, кораблю Всемирного Флота, указали, на какое расстояние он может подойти! Как ты думаешь, какие мысли могли возникнуть у человека, не один год прослужившего в военном флоте?
Хейм закусил губу:
— Да, этот приказ вашему кораблю был ошибкой. Я выступил в совете против него, но голосование решило иначе. Могу поклясться, ни у кого и в мыслях не было нанести вам оскорбление. Просто большинство считает, что мы с самого начала должны продемонстрировать свой суверенитет. После того, как данный прецедент будет воспринят как надо, мы успокоимся.
— Но почему?! — Ярость окончательно ушла, не оставив Петерсу ничего, кроме боли и изумления. — Эта фантастическая декларация независимости… Какие вооруженные силы имеются в вашем распоряжении? Ваш флот не может насчитывать больше боевых единиц, чем твой старый капер, да, может, еще несколько трофейных судов. Ну, плюс еще полиция. Какую силу может противопоставить нам полмиллиона человек?
— Уж не угрожаешь ли ты нам, Моше? — тихо спросил Хейм.
— Что?! — взвизгнул Петерс и остановился, хватая ртом воздух. — Что ты сказал?
— Может, Земля собирается завоевать нас по примеру алеронов? Вам это, конечно, удалось бы. Пришлось бы потратить немало кораблей и средств, но в конечном счете это удалось бы.
— Нет… нет… Вы что, все здесь за время оккупации стали шизофрениками?
Хейм покачал головой:
— Напротив, мы полагаемся на добрую волю и здравый смысл Земли. Мы ожидали, что вы будете протестовать, но в то же время знали, что вы не станете применять силу. Тем более сейчас, когда и ваша, и наша планеты пролили столько крови.
— Но… Послушай, если вы хотите получить национальный статус, это касается главным образом французского правительства. Но, судя по твоим словам, получается, что вы вообще выходите из Федерации!
— Вот именно, — подтвердил Хейм. — По крайней мере, юридически. Мы надеемся установить взаимоотношения с Землей и всегда будем находиться в родстве, если можно так выразиться, с Францией. Фактически президент считает, что Франция будет только «за» и отпустит нас с миром.
— Гм… Боюсь, что он прав, — угрюмо ответил Петерс и машинально принялся расхаживать взад-вперед. — Франция все еще весьма холодно относится к Федерации. Она не станет выходить из нее сама, но будет рада, если вы сделаете это за нее, тем более если ее интересы при этом не пострадают.
— Она больше не станет точить зуб на Федерацию, — предсказал Хейм.
— Да? В свое время ты вырвался на свободу с той же целью?
Хейм пожал плечами:
— Б какой-то степени это, без сомнения, так. Поверь мне, конференция в Шато Сант-Джеквес держалась на одних эмоциях. Плебисцит выявил подавляющее большинство в пользу независимости. Но причиной тому была не только обида новоевропейцев на то, что Земля не пришла им на помощь в трудную минуту. Корни основных причин уходят в будущее.
— Де Виньи тоже пытался убедить меня в этом, — фыркнул Петерс.
— Давай теперь я попробую. Боюсь только, мой язык не столь элегантен. Что такое Федерация? Святыня или просто орудие для достижения цели? На ваш взгляд, как раз последнее, причем служить своей цели здесь она не может.
— Гуннар, Гуннар, неужели ты забыл историю? Известно ли тебе, что значил бы распад Федерации?
— Войну, — кивнул Хейм. — Но Федерация пока еще не собирается умирать. Несмотря на свои недостатки, она имеет столь неоспоримые заслуги перед Землей, что отказ от нее невозможен… по крайней мере, в ближайшем будущем. И все же Земля — это всего лишь одна планета. Ее можно облететь по орбите за девятнадцать минут. Нации живут в тесноте, словно сельди в бочке. Они вынуждены объединяться, чтобы не перебить друг друга. — Взгляд Хейма устремился куда-то вдаль. — У нас здесь побольше места.
— Но…
— Вселенная слишком велика для каких бы то ни было шаблонов. Ни один человек не в состоянии постичь или проконтролировать ее, не говоря уже о правительстве. За доказательствами не надо далеко ходить. Нам пришлось пойти на обман, пришлось терзать и запугивать Федерацию, чтобы заставить ее сделать то, что — мы ясно видели это — сделать было необходимо. Потому что она этой необходимости не видела, не в состоянии была увидеть. Если человек собирается освоить всю Галактику, ему необходима свобода и выбор собственных путей, тех, которые, как подсказывает ему прямой опыт, наиболее соответствуют его обстоятельствам. И разве при этом раса не осознает своего потенциала? Разве есть иной путь, кроме как пробовать все и повсюду? — Хейм хлопнул Петерса по спине. — Я знаю, ты опасаешься, что, если планеты станут суверенными, в будущем могут возникнуть межзвездные войны. Не беспокойся, это же абсурд. За что будут бороться цельные, независимые в экономическом отношении, изолированные миры?
