Игорь Колосов - Идущий
Что ему предпринять? Взять кого–нибудь живым и потребовать ответы на те вопросы, что плавят его мозг? Или приложить возможные усилия, чтобы вырвать ребёнка из рук Ордена, предавшего его, Драго? Вообще, нужно ли ему сейчас думать о мальчике, раз уж сам Старх, можно сказать, пожаловал в гости?
Монаха отвлекла тень, скользнувшая к дому связного. Наверное, один из тех, кто вдвоём прошли в одну сторону. Силуэт заставил вспомнить Уинара. Конечно, они здесь все. И Уинар, и Луж. Занл давно в доме, теперь сомнений быть не может.
Почему–то образ мальчика понемногу заслонял собой всё остальное. Нет, то, что мальчик практически не дал Драго погрузиться в тёмные воды загробного мира, не имело особого значения. Обычная благодарность — не для талхов. Конечно, как и любой другой человек, Драго был благодарен ребёнку, но это чувство не должно стать поводом для каких–то действий. Подобное — проявление слабости, основанное на ложном чувстве воздаяния. Точно, как и абсурд древних: око за око. Так и монету за монету, значило тоже самое, лишь с другого края. Причины, толкавшие монаха на то, чтобы вырвать мальчика из рук членов Совета Ордена, были другими.
Во–первых, он хотел знать всю подноготную паутины, что плелась Стархом вокруг мальчика и Пророчества. В конечном итоге так легче и умирать, когда дорога, приведшая к этому, не скрыта во мгле. Во–вторых, Драго не без оснований полагал, что предали не только его, но и Орден в целом. Группка людей, пусть даже верхушка, цвет Ордена, старалась лишь для самих себя. Это было теперь вполне очевидным, и хотя казалось немыслимым, Драго почти не удивлялся, приняв железные факты. В этой ситуации со стороны монаха не только не было чего–то противоправного, он, можно сказать, в некотором роде восстанавливал справедливость. Хотя, восстанавливать справедливость, понятие примитивное, это удел простых смертных, но не талха.
И, кроме того, в процессе действий могли приоткрыться некие новые детали, о которых Драго в данный момент не думал в силу своего неведения. Словом, он должен направить свои усилия на то, чтобы освободить ребёнка.
Понимая, что каждая секунда может оказаться решающей, Драго приготовился спуститься на землю. Дом, во дворе которого монах находился, погрузился в темноту, и вряд ли хозяева увидят его. Драго не беспокоил вопрос, как долго пробудут Старх с подручными в доме Гела. Отправятся ли они отсюда с утра или среди ночи. В любом случае Драго будет ждать. Хотя он и склонялся в пользу того, что талхи покинут убежище на рассвете, перед тем, как стражники откроют городские ворота.
Впрочем, был вариант, что талхи останутся здесь и завтра, и послезавтра. Им нужен был мальчик, и они его получили. Теперь им ничто не мешает, дорога же обязательно подарит свои проблемы. В этом случае положение Драго ухудшится.
Покинув дерево и скользнув в тень забора, Драго спросил себя, что он будет делать в этом случае. Мелькнула мысль, что остаётся столкнуть две стихии и под этот шум попытать счастья. То есть, сообщить кому–нибудь из гарнизона, где находится мальчик. В противном случае в дом Гела Драго не войдёт. Если понадобится, он пойдёт и не на такое. В конце концов, с ним поступили гораздо хуже. Хуже и подлее.
Монах ещё не успел продумать эту мысль, как его привлекло движение. Приоткрылась входная дверь. Драго не ожидал этого. Он рассчитывал, по меньшей мере, на несколько часов монотонного наблюдения. Ворота в Антонии уже закрыты, покидать же город, перебив стражу, неразумно. Хотя была вероятность, что талхи по какой–то причине решили сменить место. Возможно, другой дом приспособлен лучше для того, чтобы получить от мальчика то, что им надо.
Из дома выплыла тень, оглянулась по сторонам. За ней на крыльце показалась другая. Послышался неразборчивый разговор, и люди кляксами брызнули в разные стороны. Выскочил ещё кто–то и прошмыгнул куда–то за дом.
Происходило что–то странное. Драго почувствовал это. Талхи, находившиеся в доме, не просто вышли, чтобы осмотреть направления, в их движениях сквозила настоящая паника. Люди, что–то забывшие или потерявшие. Или упустившие.
Драго вдруг показалось, что он знает причину.
5Занл практически вышел из транса, когда Гел сообщил, что мимо дома проскользнули люди, явно испытывавшие интерес к его дому.
На самом деле медитация, позволившая проникнуть в собственное прошлое и рассмотреть существующие там лица заново, заняла гораздо больше времени, чем рассчитывал Занл. Понятное дело, когда погружаешься в подобное состояние, время контролировать почти невозможно. Оно вытекает песком в песочных часах, и тот момент, когда оно внезапно исчезает, ухватить нереально. Только что верхняя половина была полной, и вот она пуста.
Кроме того, это состояние Занл продлил искусственно, когда вроде бы получил то, что хотел. Он мог «выйти», но полученная картинка шокировала его, показалась ошибочной, некоей галлюцинацией, подброшенной могучим врагом, проникшим вместе с Занлом в его трансовое состояние.
Он увидел лицо Драго, смутно видел, как под вуалью, но это был именно Драго. Естественно, этого не могло быть, поэтому Занл повторил сеанс, по–настоящему так и не выйдя из первого.
Второй дался сложнее. Муть, закрывавшая лица людей, сидевших на повозках, не хотела рассасываться, она зависла перед глазами Занла упрямой опухолью, и тот даже заново «прощупал» всадников, каждого в отдельности. Нет, ничего. Все эти лица ни о чём не говорили. Никто из их обладателей не являлся источником той тревоги, которая и заставила Занла заняться медитацией. Занл снова «вернулся» к людям на повозках. Время шло, Занл упорствовал, если только это слово подходило к тому, что он делал. И оказался вознаграждён. Он снова «увидел» всех.
И снова один из сидевших на повозках являлся талхом по имени Драго.
Занл возвращался в прежнюю реальность медленно, будто не хотя. Как если бы рассчитывал узреть напоследок ещё какую–то деталь, позволившую объяснить увиденное. Когда он уже воспринимал окружающую действительность тихой комнаты и приглушённых звуков, проникавших из–за окна, Занл всё ещё сидел, не в силах сбросить странное, какое–то неправильное и противоестественное ощущение. Сложно было утверждать, что он вышел из транса. Казалось, нечто похожее продолжалось, протянув длинные руки из другой реальности и не желая отпускать его мозг. Мысли ворочались медленно, как опухшие с голода лошади, ими невозможно было управлять и тем более подчинять.
Драго, сидевший на первой из повозок, казался ошибкой, и какое–то время Занл потратил на то, чтобы обнаружить причину столь грубой ошибки. Затем, осознав, что дважды «прощупывал» людей на повозках, убедил себя, что ошибки быть не может. Где же скрывалось несоответствие?
