Лау Миллер - Талискер (Последний человек из клана - 1)
Талискер лежит на груде одежды и одеял на боку, согнув колени. Рука, как всегда, тянется к мечу. Интересно, думает Фирр, где же он мог научиться такой осторожности и подозрительности в своем мире?.. Она обнажает кинжал и садится рядом со спящим на корточки, бесстрастно глядя на его лицо. Вот человек, само существование которого напугало ее брата, исполнило его бессмысленной ярости. Красивое лицо, хотя даже во сне черты тронуты горечью. Ярко-рыжий цвет волос будто воплощает все противоречия характера.
Фирр вспоминает тот момент их поединка в Руаннох Вере, когда оба поняли, что Талискеру пришел конец. Ей случалось видеть безрассудную храбрость, убивать людей, когда они изображали из себя героев, но такого взгляда... Огонь, что горел в каждом из них - в ней ярость, в нем горечь, на миг замер. Мгновение мира и покоя, настоящее чудо для обоих.
Практичность - еще одна их общая черта - взывает к немедленным действиям, но богиня все же тянет руку, чтобы откинуть прядку у него с лица.
Дункан просыпается и хватает ее за запястье, открывая глаза. Она пытается отдернуть руку; он не выпускает.
- Фирр? - Талискер озадачен. Он не видит кинжала в ее руке, и пальцы богини сильнее сжимают рукоять, но удар она не наносит, сидит неподвижно несколько секунд, тяжело дыша. Разум упрекает ее за нерешительность.
- Талискер. - Она смотрит ему прямо в глаза, ожидая, когда Дункан отпустит ее руку.
Взгляд богини такой же пронзительный и холодный, как и в прошлый раз. Черная грива волос закрывает почти все лицо. Что же с ней не так? Дункан тянет ее на себя, мягко откидывает пряди и видит левый глаз. В неясном свете он вспыхивает как лунно-белый опал среди узора царапин и синяков.
- Что случи...
Она рычит, как зверь, черты искажает ярость, ярость за то, что он смеет жалеть ее, ярость на собственную слабость. Фирр высоко поднимает кинжал, и - увы, слишком поздно - Талискер видит блеск стали. Но она так же неожиданно исчезает, и клинок падает на землю. Богиня зла пощадила его жизнь, и ни он, ни даже она не знают почему.
Дункан сидел на ложе еще много часов, вертя в руках кинжал и слушая холодный мягкий звук дождя.
...и все звери есть лишь один зверь,
зверь Лизмаира. Реки серебряных
снов текут и струятся
по огненным жилам. Весть
несется по земле такой похожей
и непохожей. И к ней мы летим
и бежим. Нас ведет
яркая музыка сыновей Лиз,
обреченных вечно странствовать
на пути к дому.
Макпьялута парил по ночному небу на крыльях бури. Он знал, что эта поэма, рассказанная ему матерью, на самом деле куда длиннее, однако с каждым новым поколением легенды отступали во тьму. Некоторые сиды уже считали Лизмаир сказкой.
Там, внизу, где-то среди вереска и камней, бежала одна из таких молодых сидов. Маленькая серебристая рысь по просьбе Мирранон бесшумно уносила наследие Старшего Народа - Бразнаир - в Сулис Мор.
Еще утром, путешествуя с Уллой и так называемыми героями, принц принял решение последовать за ней. С тех пор как они встретились с Талискером и Малки, Макпьялута знал, что камень теперь несет Деме - мысли недалекого горца читались легко. Он надеялся, что Эскариусу это неизвестно, хотя был почти уверен в обратном - серые волки вездесущи. Теперь по крайней мере принц принял решение, которое считал верным, "Я не предатель. По крайней мере не предатель феинов". Когда он произнес эти слова, семя выбора было посажено. Загляни Талискер ему в разум - на что он был вполне способен, обязательно увидел бы, как удивлен Макпьялута собственной твердой уверенностью. Бразнаир принадлежит сидам, и если Талискер сумеет заручиться поддержкой младших богов, феинам он не понадобится. Нужда народа Макпьялуты, о которой забывали поколениями, куда сильнее.
Он шевельнул крыльями и начал спускаться. Вон она, Деме из клана рыси. Жаль будет, если сида не отдаст ему Бразнаир по доброй воле.
- Приветствую тебя, Деме.
Орел опустился на камень в нескольких шагах от рыси. Та села, ожидая объяснений, и не ответила, как было принято. В желтом свете убывающей луны Макпьялута видел у нее на шее мешочек, в котором лежало сокровище.
Над пустошью повисла тишина, только ветер одиноко завывал вокруг двух фигур, стоящих лицом к лицу.
- Макпьялута? - наконец промолвила Деме. - Мирранон, Белая Орлица, предупредила меня о твоем появлении.
- Если ты знала, что я прилечу, то знаешь и почему. Так же как и то, что многие считают Мирранон предательницей, а ты вступила с ней в союз.
- Такое могут сказать изгнавшие ее, те, кто верит в старые сказки о Лизмаире, коего больше нет.
Макпьялута встопорщил перья.
- Деме, отдай мне Бразнаир, и я прощу твою дерзость, хотя люди и сиды умирали за подобное святотатство. Ты не можешь...
- Ошибаешься, могу. Мне сказала Мирранон. Такая красивая сказка - сиды возвращаются в Лизмаир благодаря волшебному камню. Жаль только, что позабыли об одном маленьком обстоятельстве. Вернуться могут только сиды определенного происхождения. Их очень мало, Мирранон насчитала сорок восемь - включая тебя, разумеется. - Она поднялась. - Простите, ваше высочество, мне пора бежать на помощь тем, кто в ней нуждается.
- Нет! - запротестовал Макпьялута. Его смутило и расстроило только что услышанное трактование пророчества. - Мирранон лжет. Ей безразлична судьба сидов.
- Учти, что сама Белая Орлица могла бы вернуться - со стороны матери она принадлежит к избранному роду.
Деме побежала дальше, а Макпьялута запрыгал ей вслед, неловко чувствуя себя на земле.
- Это неправда! Вернуться смогут все сиды!
Вокруг завывал ветер, и инстинкты подсказывали ему взлететь - сверху он без труда разодрал бы нахальную рысь на куски. Расправив крылья, Макпьялута поднялся в воздух.
- Деме! Отдай мне Бразнаир!
Подобно серебряной тени, рысь мелькнула среди камней и вереска и исчезла.
Деме без устали бежала через пустошь, и принц летел ей вслед еще много часов, не пытаясь напасть. Макпьялута не мог разобраться в собственных мыслях. Если маленькая сида права и Мирранон сказала правду, то сидам лгали долгие годы. Зачем? Немыслимо! И все же некоторый смысл в этом был. Легенды о Лизмаире помогали сидам держаться вместе, хранить свою культуру...
Его внимание привлекло движение далеко внизу. То была не Деме. У каждого, животного есть определенная манера двигаться, о которой они и не подозревают, и только птицы, глядящие из поднебесья, могли бы рассказать им об этом. Даже когда рысь скрывал вереск или камень, Макпьялута мог предсказать, где она появится в следующий момент. Зверь, кравшийся внизу, двигался широкими кругами, таясь в тени деревьев и кустов, а не камней, как Деме. Волк. Даже с такой высоты принц видел черные и белые перья, прикрепленные к кольцу в ухе. Эскариус.
