Надежда Первухина - ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДЕВСТВЕННИЦА
Боги продолжали политику напряженного невмешательства. Жрецы дулись, колдун Тонтон Макут, недовольный электрификацией, ушел куда-то в глухие джунгли. А простые вибутяне как люди с добрососедским и неглумливым характером новшествам радовались, хотя до сих пор не могли понять: почему для того, чтобы осветить жилище, нужно включить странную стеклянную штучку, прикрепленную к красивому прочному шнурку, а не поймать вместо этого обычного светляка. Также не понимали и того, почему по нужде следует ходить не под ближайшую пальму, а только на красивый белый сосуд, который при другом жизненном раскладе можно было бы и тотемом объявить…
Вместо примитивных хижин столица республики теперь была застроена симпатичными коттеджами со всеми удобствами. Очередь была за городами Натуту и Тунету, однако там могли не волноваться - строительная программа выполнялась бешеными темпами. Российские строители даже не делали традиционных перекуров и не тратили время на посиделки за стаканом жабьей настойки - являли такой пример трудолюбия, что Викентий только диву давался: что ж в России-то никто так не трудогольничал? Хотя в России за работу алмазами расплачиваться не принято, а тут их - горстями носи… Й потом опять же - климат. И местные девушки, которые очень благосклонно относились к светлокожим пришельцам. Так что на третий год правления Викентия Вересаева в стране уже стали появляться дети от смешанных браков…
Тут Викентий опомнился. Слишком хороша стала республика Вибути с ее прогрессом, богатствами и недавно подключенным Интернетом (самолет с российскими программистами тоже благополучно долетел до африканской республики). Слишком лакомый кусок для агрессивных соседей и назойливых сверхдержав. Переувлекся Викентий прогрессом и совсем забыл про создание регулярной армии. А ведь, того и гляди, нападут на беззащитную республику Вибути враждебные племена уваке и тка-тка. И железная стена их не остановит, потому что женщины-людоедки уваке славились своей неостановимостью, а ловцы жемчуга племени тка-тка были поистине неистощимы на выдумки разных милитаристских хитростей… К тому же две соседние республики - Сото и Мошешобо - разорвали с Вибути дипломатические отношения после того, как Викентий занялся строительством больниц и санаториев с новейшим медицинским оборудованием и привлек туда не колдунов-знахарей, которыми славились Сото и Мошешобо, а опять-таки своих, то есть русских.
Викентий схватился за голову, посоветовался с Розамундой и женами, полистал принятую в первом чтении конституцию республики Вибути и решил, что надо создавать мощную регулярную армию. На контрактной основе. И привлечь к этому опять-таки бывших соотечественников. Алмазов, бананов и обогащенного урана у республики, к счастью, еще оставалось предостаточно, чтоб оплатить недешевые услуги российского воина-контрактника.
– Ты, Викентий, не миндальничай,- заявила тут Розамунда.- Делай заказ по полной программе. Только чтоб сверхдержавы о нем не пронюхали…
– Ты о чем, Розамунда? - не понял Викентий. Президентство сильно утомило его и притупило остроту мысли. Он все чаще мечтал об отдыхе, о путешествии куда-нибудь в девственные джунгли, в мраморный грот к изысканному жирафу…
– Я говорю о том,- развеяла мечты Викентия Розамунда,- что воин-контрактник не будет сражаться местным копьем, луком со стрелами и бумерангом. Нужно современное оружие. И боевая техника. Тогда мы будем не по зубам не только соседним племенам. И сверхдержавы станут с нами считаться…
– Розамунда, я тебя не узнаю,- сказал Викентий.- Ты стала настоящей милитаристкой…
– Я стала политиком. Как и ты. Я тоже несу ответственность за эту страну. Мы изменили ее. Совершенно преобразили. Мы даже здешних богов поставили на место. И я не позволю никому испортить то, что мы сделали!
– Розамунда, а как же это: «Тот, кто берет Путь в помощь господину людей, не подчиняет мир силой оружия: ибо это навлечет скорое возмездие…»?
– Не цитируй мне даосов! Мы не в Китае и даже не в России! Мы в республике, которую создали сами! Своими силами! И мы должны ее защитить!
– Что ж, ты права. Значит, снова посылаем Онене и Нину на переговоры с президентом России насчет взаимовыгодного сотрудничества.
Онене и Нина отправились проторенным путем, но вернулись на удивление быстро. И принесли странные, нерадостные вести.
– В России творится черт знает что,- сказала Нина. Она говорила и одновременно переходила из ветреного состояния в человеческое - процесс завораживающий и пугающий стороннего наблюдателя, но не Викентия, Викентий за эти годы ко всему привык.- Можно даже сказать, что России вообще как таковой больше нет.
– Что-что? - в один голос спросили Викентий и Розамунда.
И тогда Нина рассказала о том, что в России победили на очередных выборах два президента: некие Фаина Фартова и Владимир Стебалов. И доселе единая страна разделилась на два суверенных государства:Центральную Московию и Уральскую республику. Московией заправляет президент Стебалов, а Уральской республикой - Фаина Фартова… Делегатки от республики Вибути нанесли визит в оба новорожденных государства и имели разговор с тамошними президентами…
Тут в речь вмешалась Онене:
– Я хочу сразу поставить тебя в известность, Кентино. Уральской республикой правит не человек. Фаина Фартова - это Государственная Девственница.
Викентий напряг память:
– Та самая, что должна была обеспечивать процветание народа вибути? Да?! Мне не изменяет память?
– Твоя память превыше всех похвал, Кентино,- кивнула Онене.- Государственная Девственница изменила свою внешность и возраст, но я, благодаря своему опыту и способностям, узнаю ее в любом обличье. Она самовольно покинула государство Вибути, не исполнив своего предназначения. Вместо этого Государственная Девственница решила сделать процветающей всю Россию, но вся Россия за ней не пошла. Тогда она узурпировала правление Уральской республикой и объявила суверенитет.
– И что, за Уралом теперь растут бананы? - криво усмехнулся Викентий.
– А также кокосы, ананасы, манго, папайя, финики, золотые пальмы и повсюду понатыканы кимберлитовые трубки,- перечислила Онене.
– Ого. Мощный размах у этой Фаины…
– Именно. До того мощный, что народ считает ее почти божеством. Она подчинила себе их волю. Как ты думаешь, Кентино, свободная воля в обмен на экономическое процветание - это плохой обмен?
Викентий пасмурно глянул на Онене. Потом сказал:
– Я не просился в президенты. Я не собирался никого осчастливливать. Меня вынудили работать, и я работаю. Так что не надо обвинять меня, Онене…
