Стивен Дональдсон - Запретное знание. Прыжок в мечту.
Нет, пока Энгус был заморожен, конечно, он не просыпался. Ведь для этого его и заморозили. Если человек не просыпается, он и не болтает лишнего.
Однако существовали и другие причины заморозки. Криогенная транспортировка безопаснее транквилизаторов или «ступора» и уменьшает риск разрушения нервных клеток – Хэши Лебуол не хотел, чтобы повреждение получил хотя бы один нервный узел Термопайла. Директор Бюро по сбору информации связывал с Энгусом осуществление определенных замыслов, успех которых полностью зависел от целостности всего того, что тот знал, помнил и умел.
Поэтому, не успела Мин Доннер завершить свою командировку на Рудную станцию – провести протокольные встречи, консультации, обсудить проблемы борьбы с пиратством и перспективы взаимоотношений с запретным пространством, – как Энгуса подвергли заморозке.
Затем вместе с Майлсом Тэвернером его отправили в Департамент полиции.
Вскоре Энгус начал просыпаться. Но эти кратковременные пробуждения следа в его памяти не оставили. Прежде чем использовать Энгуса в каких-либо целях, его необходимо разморозить, в противном случае он останется столь же неподатливым, как и вечная мерзлота. Энгус сменил криогенную капсулу на более уютную больничную палату, где, впрочем, его продолжать держать в бессознательном состоянии с помощью «ступора». Иногда, правда, его ненадолго приводили в чувство, чтобы выяснить, как идет восстановление организма. Но эти случаи были слишком мимолетными, чтобы Энгус мог зафиксировать их в памяти, зато испытываемая при этом боль, утихавшая только при введении болеутоляющих средств, вновь погружавших Энгуса в бессознательное состояние, была слишком сильной. Подчиняясь инстинкту самосохранения, его память попросту избавлялась от таких случаев.
В результате Энгус едва ли имел представление о том, что с ним делали врачи и какой кошмар ему снился.
Он не знал, что с его предплечий и кистей, словно кожуру апельсина, сняли кожу и подкожную ткань, обнажили кости, чтобы установить вдоль них многоцелевые лазеры, острые, как стилеты. Подсоединенные к источнику питания, они могли с одинаковой легкостью резать как плоть, так и металл. Когда операция завершилась, между третьим и четвертым пальцами обеих его рук образовались странные промежутки – пальцы в этих местах не смыкались.
Не знал Энгус и того, что почти все его тело было разобрано на части: сила мышц его рук и ног была увеличена вдвое и даже втрое; в спину ему был вставлен щиток, который одновременно укреплял и защищал ее; другой щиток защищал его ребра; под ключицы ему была вставлена тонкая, но прочная пластина, которая не только укрепляла его плечи и защищала сердце и легкие, но также заключала в себя источник питания и компьютер, который со временем должен был стать составной частью Энгуса.
Не ведал Энгус и о том, что у него вынули глаза и снабдили их протезами, подсоединив к глазным нервам, что дало ему возможность видеть в инфракрасном спектре – очень полезное свойство, если имеешь дело с системами сигнализации и другими электронными устройствами.
Не знал он, что в его мозг внедрили несколько зонных имплантатов. С их помощью управление Энгусом осуществлялось столь незаметно, что, по сравнению с таким манипулированием, то, что он делал с Мори Хайленд было просто грубым насилием.
И, конечно же, он не знал, что на проведение всех этих операций ушли недели. Врачи смогли уложиться в столь относительно короткие сроки лишь благодаря новейшим достижениям медицины и фармакологии – при обычных обстоятельствах подобные операции могли занять месяцы или даже годы. Создание киборга – дело непростое. Кроме того, ситуация осложнялась тем, что его создатели должны были учитывать то, что Энгус будет категорически против полученных технологических преимуществ.
И не потому, что у Энгуса будут возражения морально-этического плана. Насколько было известно полиции, Термопайл ради собственной безопасности не откажется стать кем угодно, и не только киборгом. Нет, он будет стараться избавиться от своих новых возможностей потому, что ему никогда не позволят пользоваться ими по собственной воле. Вознеся его над собой, эти усовершенствования будут управлять им и полностью лишат его воли. Когда операция завершится, Энгус станет не более чем биологическим инструментом в руках полиции.
Если ему повезет, он станет хорошим инструментом. Он сохранит разум, память и свою внешность – сохранит все то, чем в свое время наводил ужас на рудные компании и ближний космос. Он сможет свободно передвигаться и посещать все те места, которые посещал раньше, но теперь – под руководством новых хозяев.
Итак, желая того или нет, но врачи произвели в Энгусе столь же глубокие изменения, какие мог бы произвести в нем какой-нибудь амнионский мутаген.
Оставалось лишь убедиться, что все операции прошли успешно.
Однако информацию о результатах операций могли предоставить лишь молекулярный анализ и анализ обмена веществ. Кроме того, компьютер, с помощью которого предполагалось управлять Энгусом, мог быть калиброван только при наличии информации о его, Энгуса, специфическом электрохимическом «коде» и уникальных эндокринном и нейромедиаторном балансах.
В общем, в конце концов, Термопайла потребовалось разбудить.
Очистив кровь Энгуса от наркотиков, врачи начали стимулировать его мозг. Таким образом, Термопайл потихоньку стал выходить из состояния сна и терять свою единственную защиту от страха и боли.
Когда к нему вернулось сознание настолько, что он закричал от боли и стал сопротивляться внедренным в его организм артефактам, ему начали объяснять, кто он.
Ты изменился.
Ты – Джошуа.
Таково твое имя.
Таков твой код доступа.
Ответы на вопросы, которыми ты можешь интересоваться, станут тебе известны. Твое имя является доступом к ним. Найди в своем сознании разрыв между пониманием того, кто ты есть, и тем, что ты помнишь. Найди это место и произнеси свое имя. Джошуа. Произнеси его про себя. Джошуа. Разрыв исчезнет. Все необходимые ответы явятся к тебе. Вопросы пропадут.
Джошуа.
Произнеси это имя.
Джошуа.
Энгус вновь закричал. Если бы не слабость, одолевавшая его после стольких недель, проведенных на операционном столе, он бы разорвал сковывавшие его путы. Бесполезно. Тогда Энгус постарался отрешиться от всего. Теперь связь между его мозгом и встроенным компьютером не прослеживалась. Если бы он стал думать, если бы он позволил себе эту роскошь, преследующий его кошмар вновь настиг бы его. Он бы вспомнил, что его корабль пошел на слом, вспомнил большое стерильное помещение, наполненное оборудованием для криогенного инкапсулирования, вспомнил капсулу, а затем – разверзшуюся перед ним бездну, от которой он прятался всю жизнь.
