Наталья Никитина - Полтора килограмма
– У меня нет вакантных мест, и не могу я вот так сразу экспедитора перевести вдруг на одну из
руководящих должностей, – вмешался в разговор Джим.
– Раньше надо было думать, почему ты родного отца именно в экспедиторы засунул? – возмущенно
проворчал Том.
– А кем я его еще мог нанять? Его бы просто из страны выставили, если бы я его на тот момент не
оформил хотя бы экспедитором! У него даже диплома об образовании нет! – огрызнулся Джим.
– Теперь есть, – улыбнулся я. – Металлург цветных металлов. Из России привез.
– От этого, конечно, не легче, но хоть что-то.
– У меня возникла вот какая идея! Джим, может, тебе купить мотоцикл и мы будем оба байкерами?
Начнем вместе кататься и вроде как на почве общих интересов станем друзьями. Мне кажется, вполне
нормальная ситуация, – предложил я.
– Байк я хоть сегодня возьму. Раньше катался, но Натали это напрягало. Она считает его слишком
аварийным видом транспорта. Так что будь готов к тому, что она тебя невзлюбит.
– Ну, это я переживу. Будем считать, что один вопрос решен. Теперь надо придумать, как нам найти
пути пересечения с тобой, Том.
Мы с Джимом уставились на друга. Длинный Том стоял перед нами, покачиваясь с пяток на носок,
держа в руке стакан с виски.
– Нет, дорогие мои. Я на байке сижу, как кот на заборе. Зато рыбачить люблю. Покупай, Дэн, удочку,
– ехидно предложил Том.
Я закатил глаза вверх и выдохнул:
– Еще варианты есть?
– Работать вместе мы точно не можем. О! Придумал! – радостно воскликнул старик. – Может, тебе
устроиться стриптизером, а я буду твоим поклонником?!
Джим раскатисто засмеялся. Для него наши словесные баталии были привычны. Я набрал воздуха в
103
легкие, чтобы послать его куда подальше. Том меня перебил:
– А что, туда именно таких и берут – с мощными руками и животом в клетку!
Джим продолжал смеяться. Я смерил друга презрительным взглядом, давая понять, что даже не
удостою его ответом. И, запрокинув голову, допил виски из бокала.
– Том, ты, как всегда, оригинален в своем мышлении, но хотелось бы услышать более
конструктивные предложения.
– Джим, ну как дружить старику и молодому парню? – воскликнул он. – Я бы усыновил его, честное
слово, но, боюсь, Деми будет против. Хотя, признаться, больше опасаюсь, что она будет не против!
Мы опять засмеялись, на этот раз уже втроем.
– Может, устроишься беби-ситтером в семью моего плодовитого сына? – продолжал ерничать Том.
– Тем более Зайчиха опять беременна. Этот парень упорно отвергает презервативы, как лейкоцит
инородное тело.
– Предложение заманчивое. Обязательно об этом подумаю, – изобразив озабоченность, серьезно
ответил я.
Увидев на столе газеты, Том скорчил рожицу и показал на них пальцем Джиму. Они оба рассмеялись.
Я смерил их осуждающим взглядом, который лишь вызвал у них повторный приступ смеха. Мы выпили еще
немного.
– Джим, мой дом еще не продали? – грустно спросил я.
– Нет. Дом дорогой, желающих мало.
– Патрик и Даниэла там?
– Да.
– А Винчи? Я очень по нему скучаю.
– Я хотел его забрать к себе, но Патрик уговорил оставить его там, пока дом не продан.
Остаток вечера мы пили виски, вспоминали былое, строили планы на будущее. Мы так и не
придумали, как мне видеться с Томом. Было решено, что первое время будем общаться через Джима и
встречаться у него дома. Ближе к полуночи гости покинули номер, и я завалился спать.
Утром, позавтракав, я отправился по двум оставленным Томом адресам смотреть дома,
выставленные на продажу. Ни первый, ни второй вариант меня не заинтересовал. В первом случае были
шумные соседи: голосами, переходящими на фарси, они громко выясняли отношения на протяжении сорока
минут, пока я был в доме. Также не устроила маленькая территория сада. Во втором случае дом нуждался в
капитальном ремонте, хотя владелец категорически это отрицал. Однако особнячок в колониальном стиле в
зеленом районе Вест-Роксбери показался очень даже уютным.
Затем, пообедав в ближайшем кафе, я прокатился по автостраде номер девяносто, что, начинаясь в
центре Бостона, прямой линией уходит на Запад, в сторону Олбани, столицы штата Нью-Йорк. Позже
заглянул в аутентичный Чарльзтаун, где на набережной обнаружил скопление байкеров. Они, сидя на своих
железных конях, устроили ланч с сэндвичами и колой. Я не решился вступить с ними в диалог. Лишь
припарковался метрах в пятнадцати и, опершись о бетонное ограждение, закурил, делая вид, что
рассматриваю береговую линию. Сам же боковым зрением изучал этих бывалых, познавших сотни
километров дорог, пронизанных ветрами людей. Здесь были и женщины, уже лишенные первозданной
нежности. Уверенные в себе, держащиеся наравне с мужчинами. Я так и не решился подойти к ним и,
докурив сигарету, поехал дальше колесить по городу.
Я вернулся в свой номер, когда часы показывали двадцать один пятнадцать. Приняв душ, налил
стакан виски, взял пульт от телевизора и лег в постель, отдавшись приятной прохладе простыней.
Переключая каналы один за другим, я наткнулся на старый добрый фильм «Цвет ночи» с Брюсом
Уиллисом. Мне очень нравился сюжет и особенно песня в исполнении Лорен Кристи. Под нее мы с Элизабет
танцевали наш первый танец в качестве супругов на свадьбе. Лиз внешне очень походила на главную
героиню этого фильма – такая же тонкая, с копной каштановых волос, пухлыми губами, и за фасадом
невинности тоже скрывалась ложь.
Я налил второй бокал виски. Поставил на постель пепельницу и закурил. На экране развивалась
эротическая сцена в бассейне. Низ живота налился тяжестью и томлением. Я вдруг вспомнил Кэрол: какая
она спортивная, какая у нее красивая кожа, аромат ее духов. Рука сама потянулась к телефону, лежащему на
прикроватной тумбочке. Я решительно сел, нашел ее номер и замер в нерешительности.
Так легко коснуться пальцем сенсорного экрана и через несколько секунд уже услышать ее
волнующий голос! Но что дальше? Она мне нужна здесь и сейчас вот в этой постели. Однако этого не будет!
Эта девушка другого сорта, это не Жаклин.
Жаклин!!! Может, позвонить в бар, и, если она сейчас там, предложить подняться ко мне? Боже! Дэн,
ты же не животное! Нет, я не животное, но я мужчина! И я чертовски одинокий мужчина!
104
Я решительно нажал на строчку с именем «Кэрол» в адресной книге. Послышались гудки. Сердце
билось где-то в горле. Я ждал.
– Алло, – послышался знакомый меццо-сопрано.
– Привет, это Алекс, – хрипло произнес я и слегка откашлялся.
