Олег Дивов - Новый мир
А с другой стороны, сердечные приступы обычно происходят ночью. И отнюдь не все люди сразу, при первых симптомах недомогания, вызывают врача. Некоторые наоборот, скрывают от домашних свою слабость, пока не происходит инфаркт или инсульт и слабость не становится заметной сразу всем.
Ладно, посмотрим, что скажет врач.
* * *Врач спустился из комнаты сеньоры в гостиную, подошел ко мне:
— Майор Берг, ничего страшного.
— Я опасаюсь за здоровье сеньоры.
— У сеньоры паническая атака. Это свидетельство нарушения обмена веществ, а не заболевания сердца. Я рекомендовал ей посетить гастроэнтеролога, поскольку полагаю, что причиной панических атак стала перемена диеты, непривычный климат и слишком много кофе. Я назначил некоторые успокоительные средства, хорошо помогающие в таких случаях, но она нуждается в сбалансированной диете.
— Я прослежу за тем, чтобы она получила квалифицированную помощь.
— И вот еще, важное. Сеньора Вальдес, разумеется, перепугана, но в госпитализации никакой необходимости нет.
— Она просила?
— Я бы сказал, настаивала. Причем чтобы ее отправили непременно в клинику Ротты Сведеборг. Да, это старая и известная клиника, но я не понимаю, чем объясняется выбор, там нет ни одного хорошего специалиста по ее проблеме. Да, клиника славится своим уходом за больными, но сеньоре нужно лечение, а не только забота.
Я взяла на заметку: клиника Ротты Сведеборг.
— Я бы советовал, если станет невмоготу, обратиться в госпиталь Святого Марка. Это лучшая клиника Шотландии.
— Я передам ваши слова начальству.
— Благодарю вас. И проследите, чтобы сеньора принимала лекарства. Больные этого психотипа могут быть очень капризны.
Врач попрощался и уехал. Итак, врач не курьер и не посвященный. Что будет дальше? Сеньора добьется, чтобы ее отправили в нужную клинику или удовольствуется сиделкой? А завтра — прием у Маккинби, и наверняка она использует этот повод, чтобы остаться одной, без моего и Весты надзора.
Мне пришлось ждать совсем недолго, и сверху спустились Лоренс Хикати и Мария. Женщина выглядела просветленной и задумчивой. Хикати деловито распорядился:
— Майор Берг, пригласите сюда кого-либо из охраны, кажется, тут была женщина с нашивками сержанта, она подойдет как нельзя лучше. Леди Мария желает пройтись, и я как психотерапевт нахожу, что прогулка пойдет ей на пользу. Но, разумеется, строго под охраной. И вот еще что, майор Берг: леди Мария не должна покидать дом одна. Ни при каких обстоятельствах. Ни на секунду.
— Мои подозрения оказались небеспочвенны?
— Да, — расстроенно кивнул Хикати. — Но вы вовремя спохватились. Собственно, кодировку я снял, благо первое воздействие обычно очень слабое. Теперь надо только беречься. И, разумеется, потребуется еще пять-шесть сеансов для полной реабилитации.
Мария улыбнулась мне — тихо и ласково:
— Спасибо вам, майор Берг. Не беспокойтесь, я буду очень послушной и стану выполнять любое распоряжение, касающееся моего здоровья и безопасности.
Я вызвала Весту и коротко проинструктировала ее. Веста взглядом ответила: мол, поняла, и в церкви нашли много неправильного, люди работают.
— Майор Берг, буду признателен вам, если подбросите меня до моей клиники, — объявил Хикати, и я поняла: не в доме же обсуждать его открытия.
Я поднялась наверх, предупредила Энрике, что отлучусь на полчаса. Он кивнул: его мать уснула после дозы успокоительного и вряд ли ей понадоблюсь я.
В машине Хикати протянул мне карточку с чипом:
— Передайте Ашену, это мой рапорт. За Марию беспокоиться не нужно, она чуть не стала жертвой обычной ловчей сети, примерно такой же, какая пыталась зацепить вас. Методы другие, но это не целенаправленная обработка. Нужен присмотр, не более того. Можно даже на сеансы ко мне не ходить, но я бы посоветовал все-таки не упускать такую возможность. Девушка очевидно нуждается в помощи. Можно найти и другого психотерапевта, но зачем, если мне она уже доверяет? А вот старая сеньора…
— После того как вы с ней поработали, у нее случилась паническая атака. Симуляция?
— Не думаю. Я применил довольно крутые методики воздействия, поэтому вполне могла быть такая реакция. — Он помолчал. — Сеньора полагала себя крепким орешком. Да и сейчас полагает. Видите ли, я тоже владею этими методиками запирания памяти. В данном случае счел за благо их применить. Она плохо помнит, о чем говорила со мной, но я сохранил ей уверенность, что она сумела обмануть меня.
— Мне намекнули, что она сектантка.
— В секту она, как и во все остальное, играет. Точнее сказать, пытается попользоваться. У сеньоры совершенно не развита эмоциональная сфера. Она темпераментна, но ей недоступны ни любовь, ни сочувствие, ни милосердие, ни раскаяние — ни одна из высших эмоций. Ей доступны жажда обладания, ревность, ненависть, обида, сентиментальные слезы, страх, боязнь разоблачения и так далее. Послушайте, что она говорит о Марии. Все, что она приписывает невестке, — в действительности ее собственные недостатки. Она отделила их от себя, чтобы чувствовать себя безупречной. И наградила ими другую женщину, свою соперницу, чтобы доказать всему миру, почему соперница должна быть уничтожена.
— Даже так?
— Да, я бы советовал разделить этих женщин. Мария откровенно сказала, что подумывает об убийстве, хотя, конечно, никогда дальше размышлений не зайдет. Но эти глубинные желания, не имея возможности реализоваться, оборотятся против нее. Не в силах убить свекровь, она начнет убивать себя. А вот ее свекровь об убийстве не говорит, нет. Она просто убивает. Неосознанно, каждый день. Обесценивает любое достижение невестки, отменяет ее саму. Это кончится тем, что она доведет Марию до попытки суицида.
— А что с ее сектантскими интригами?
— Я написал в рапорте. Советую усилить контроль. Потому что у сеньоры искажены все этические принципы. Я бы даже сказал, что в ее личной этике есть единственный принцип: хорошо то, что приносит ей удовольствие. Не пользу даже, заметьте, и тем она отличается от расчетливых людей. Именно удовольствие. Она опасна тем, что легко допустит ошибку, а в наших делах это смерти подобно. Передайте Ашену: я готов с ней работать как дознаватель, но только по особому распоряжению. А вас попрошу еще об одной услуге: используйте свое влияние на Вальдеса. Ему необходима помощь. Ему кажется, что он сам разберется в своих проблемах, но он не видит, что безнадежно запутался, и в ряде случаев уже принимает черное за белое.
— Он вам понравился?
Хикати изобразил недоумение:
