Альфред Ван Вогт - Лунный зверь
Стапли продолжал:
— Возможно, ты, Перратин, не знаешь, но только что ты описал мифического владыку акул. Вот уж не думал услышать, что такое чудовище существует на самом деле…
— О Господи, — кто-то прервал его, — мы что, должны выслушивать весь этот вздор про туземные суеверия? Продолжай, Перратин.
Тот посмотрел на худощавого Стапли с выражением нескрываемого уважения, которое он и еще несколько из собравшихся испытывали к англичанину, а потом, когда Стапли ничего не добавил к своим словам, по всей видимости, погрузившись в собственные думы, он продолжил:
— Первым его заметил Дентон. Расскажи им, Дентон.
Дентон, коротышка с подвижными черными глазками, в своей обычной резкой и отрывистой манере повел свой рассказ:
— Как отметил Перратин, мы сидели в лодке, а этот кусок мяса плясал в воде, как приманка. Вы знаете, что вчера нам пришлось взять темное мясо, знаете и то, как пугливы акулы, когда видят темное мясо. Ну, так оно и случилось. Они просто ходили кругами вокруг, почти обезумев от запаха мяса, но боялись приблизиться, поскольку оно было темное. Думаю, их было не меньше пятнадцати, когда я увидел эту тушу в воде — и существо это вынырнуло на поверхность.
И оно не было одиноко. Рядом с ним была стая рыб-молотов, самых опасных акул, которых мне когда-либо доводилось видеть. Огромные, мощные, длиннющие твари, с жуткими головами и торпедообразными телами… пару из них мы подстрелили — вы видели их. Как бы то ни было, но эта громадина с плавниками плыла посередине них, словно повелитель.
Ну, в этом на самом деле нет ничего удивительного. Нам уже доводилось видеть, как рыба-меч описывает круги вокруг акул, и как все акулы собирались вместе, словно им известно о своем родстве; хотя, признаться, я раньше никогда не встречал вместе с акулами морского дьявола и не знал, что он может примкнуть к стае акул.
В любом случае, это чудовище было там, огромное, как сама жизнь. Оно остановилось и посмотрело на приманку, которую мы еще не вытянули из воды; а затем, как бы говоря: «Эй, приятели, чего же вы боитесь?» — бросилось к мясу, и это послужило сигналом. Вся стая рванула к приманке и принялась с удовольствием рвать мясо… ну, а мы того и ждали.
Корлисс заметил, что незнакомец вглядывается в Дентона напряженно и завороженно. На секунду ему стало понятно отвращение Проже к этим глазам, но, пересилив себя, он сказал:
— Дентон хочет сказать, мы обнаружили, что, когда акулы атакуют, у них наблюдается полное отсутствие страха, независимо от того, сколько их гибнет во время этой атаки. Вся наша работа — добыча их поразительно прочной кожи — основывается на этом факте.
Незнакомец смотрел на них, словно давая знать, что он все понимает.
Дентон продолжал:
— Ну, так все и было. Когда вода успокоилась, мы начали вытаскивать их из…
Перратин нетерпеливо перебил его:
— Тогда-то я заметил, что гигант отплыл в сторону и просто наблюдает за нами — во всяком случае, именно так мне показалось. Говорю вам, он просто лежал там, не сводя с нас своих холодных глаз, со спокойным равнодушием наблюдая за нашими действиями. И я попал ему точно между глаз. Он метнулся, словно ужаленный мул, а затем погрузился в глубины, как свинцовая болванка.
Говорю вам, босс, я в него попал, и, наверное, сейчас он наверняка плавает на поверхности. Поэтому двоим из нас следует выйти и отбуксировать его сюда.
— Гм-м! — хмуро пробурчал Корлисс. Он задумался, и его сильное, загорелое лицо помрачнело. — На самом деле мы не можем послать больше одного человека. Тебе придется самому отправиться на небольшой лодке.
Существо вздрогнуло, внутренне затрепетав в неудержимой ярости, при взгляде на Перратина. Именно этот человек вел огонь из оружия, которое нанесло тот ужасный удар. Каждый его нерв дернулся от секундного ужасного воспоминания о поразительной боли от этого удара по голове. Он в ярости едва не набросился на этого человека, и с большим трудом ему удалось подавить в себе это неистовое желание, после чего существо слабым голосом произнесло:
— Буду только рад отправиться вместе с ним и помочь. Я должен каким-то образом зарабатывать себе еду. Я могу помогать в любой физической работе.
— Спасибо! — воскликнул Корлисс. Он надеялся, что Проже после этого предложения станет стыдно за свои подозрения в отношении этого чужака. — И, кстати, поскольку мы не знаем твоего настоящего имени, мы будем звать тебя. Джоунсом. А теперь отправляйтесь. Впереди тяжелый день!
Следуя за людьми в сыром и душном полумраке зарождающейся зари, существо с алчностью подумало: «Это оказалось даже легче, чем мне казалось!» — На мгновение внутри чудовища все сжалось от пожирающего его неистового желания. Напрягшиеся стальные мышцы вибрировали от предвкушения того, что оно сделает с человеком, когда они вдвоем останутся в маленькой лодке.
Дрожа от жажды крови, оно следовало за людьми — следовало по мягко стелющейся траве, пересекая погруженную в тень землю в направлении выступа суши, вдававшегося в серые воды лагуны. Там маячили очертания какого-то здания — длинного и низкого, вскоре превратившегося в деревянное строение с платформой, доходящей до воды.
От здания несло вонью. Когда первая волна этого невероятного пронзительного смрада ударило в ноздри чудовища, оно остановилось как вкопанное. Мертвая акула! Терпкая вонь разлагавшейся рыбы. Чудовище, чувствуя тошноту, двинулось вперед. Его мозг закружился в безумном водовороте назойливых мыслей, и по мере того, как вонь становилась все сильнее и сильнее, этот неуправляемый поток мыслей с каждой секундой становился все безумнее и неистовее.
Оно не сводило со спин мужчин горящих сверкающих глаз, пытаясь справиться с дьявольским желанием наброситься на ближайшего человека и вонзить острые, как лезвие, зубы в мягкую шею, а потом атаковать с убийственной яростью второго человека и разорвать его на куски до того, как остальные поймут, что происходит.
Затем… Чудовище почти беззвучно зарычало с дикой ненавистью. На мгновение от ярости и жажды крови с ужасным возбуждением при мысли об убиении этих людей и вырывании внутренностей из слабых человеческих тел оно едва не утратило над собой полный контроль.
Но тут в сознании существа возникло яркое воспоминание, которое покончило с этим безумным побуждением. Воспоминание о том, что сейчас оно имеет слабое человеческое тело. И напасть на этих крепких опытных людей будет самоубийством.
Чудовище вздрогнуло, когда увидело, что Перратин приотстал и теперь идет рядом с ним. Человек сказал:
