Грегори Бенфорд - Панорама времен
— Как вы себя чувствуете, мистер Петерсон? — спросила она певучим голоском, наклонившись над ним.
— Лучше. Который час?
— Половина шестого.
— Я бы хотел получить обратно мои часы. Я проголодался. Думаю, что мог бы управиться с чем-нибудь легким.
— Я узнаю, что вам можно, — ответила сестра и вышла из палаты.
Он с трудом сел. Через некоторое время она вернулась, держа в руках транзистор и записку.
— У вас была посетительница, — улыбнулась сестра. — Она не задержалась, но оставила вот это. Вам позволили выпить немного бульона. Скоро его принесут.
Он узнал красивый почерк Сары с закруглениями и завитушками и вскрыл конверт.
"Ян, представляю, какая это тоска для тебя. Терпеть не могу госпитали, а потому приходить не буду, но, думаю, радио тебе пригодится. В пятницу я уезжаю в Канны. Надеюсь увидеть тебя до отъезда. Если не получится — позвони. Возможно, я вернусь домой в среду вечером. Будь-будь. Сара”.
Петерсон скомкал записку и бросил в мусорную корзину. Он включил радио — маленькую изящную вещицу на батарейках. Казалось, что, кроме музыки, в мире ничего не существует. Он автоматически взглянул на запястье и вспомнил, что часов нет. Который час, сказала сестра? В желудке у него сильно забурлило. Неожиданно музыку прервали три коротких сигнала.
«Говорит Би-би-си, Радио-четыре, — объявил женский голос. — Время — восемнадцать ноль-ноль. Сообщаем новости. Сначала короткий перечень основных событий: пятьдесят человек погибли в результате беспорядков на улицах Парижа. Самолет “Юнайтед Эйрлайнз”, следовавший рейсом Лондон — Вашингтон, разбился сегодня после полудня. Экипаж и пассажиры погибли. Цветение, зародившееся в Атлантическом океане, распространяется со скоростью одной мили в сутки. Всемирный Совет одобрил план развития энергетики, несмотря на вето со стороны ОПЕК. Шестичасовой перебой в подаче электроэнергии привел к остановке заводов в Мидленде. Контрольный матч по крикету на Площадке Лордов сегодня отменен из-за пищевого отравления десяти членов австралийской команды, которых пришлось госпитализировать. Погода на завтра: частичная облачность, увеличивается опасность штормов”. Пауза. “К бунтующим студентам сегодня присоединились рабочие…»
Петерсон не слушал. Он чувствовал себя каким-то невесомым и неустойчивым. В палату вошла сестра с подносом. Он жестом показал, чтобы она поставила его рядом с кроватью. Что-то в радиосообщении беспокоило его, но Петерсон не мог сразу понять, что именно. Наверное, новости о цветении. Нет, это его не задело. Тогда он принялся прокручивать все в памяти. “Юнайтед Эйрлайнз”, борт 347, Лондон — Вашингтон, Колумбия, на подлете к аэропорту “Даллас” попал в воздушное завихрение и разбился сегодня после полудня. Сообщения пилота были неразборчивыми. Создается впечатление, что командир и второй пилот запаниковали перед крушением самолета. Как сообщают очевидцы, самолет взорвался при столкновении с деревьями. В живых никого не осталось. Эта последняя серия авиакатастроф…"
Господи! У него взмокли ладони. Он нажал на кнопку вызова сестры. Никто не являлся. Он продолжал нажимать на кнопку, а потом крикнул:
— Сестра!
Она торопливо вбежала в комнату.
— Ну, что опять случилось? Вы даже не прикоснулись к бульону.
— К черту бульон. Какой сегодня день? Среда?
— Да, среда.
— Мне нужен телефон. Почему здесь нет телефона?
— Его забрали, чтобы вас никто не беспокоил.
— Хорошо, поставьте его обратно.
— Я не уверена, что должна это сделать.
— Что здесь происходит? — Снова появилась первая сестра.
— Мистер Петерсон просит, чтобы ему поставили телефон.
— О нет, нам этого не нужно. Мы ведь не хотим, чтобы нас беспокоили, не правда ли?
— Меня сейчас беспокоят! — заорал Петерсон. — Немедленно поставьте телефон!
— Ну-ну, мистер Петерсон, мы не можем разговаривать в таком духе…
— Слушай, ты, дешевка, — выговорил он четко, напряженным голосом. — Немедленно телефон, или я позабочусь, чтобы тебя здесь больше не было.
Наступило молчание. Девушки, испуганно поглядывая на Петерсона, попятились к дверям. Он откинулся на подушку. Его трясло. Через открытую дверь он слышал стоны.
Вскоре санитар принес телефон и подключил его. Петерсон глотнул воды и, сдерживая подступающую к горлу тошноту, начал набирать номер своей секретарши.
Глава 22
Гордон, не торопясь, шел через холл в лабораторию, когда услышал обрывок разговора. Беседовали вполголоса двое профессоров. Подойдя ближе, он разобрал конец фразы: “…и, как сказал Паули, это даже не ошибка!” Увидев Гордона, они сразу же замолчали. Вольфганг Паули был выдающимся, весьма критически настроенным физиком первой половины столетия. Об одной научной статье он сказал: “Эта работа настолько плоха, что ее даже нельзя назвать ошибочной”. Это означало, что у нее нет ни начала, ни конца. Положения ее настолько плохо сформулированы, что их невозможно проверить. Гордон сразу же понял, что профессора говорили о нем. Статья в “Лайф” сделала свое дело. Когда он дошел до конца холла, разговор продолжился, но уже шепотом, а затем раздался взрыв смеха.
Пенни принесла домой свежий номер журнала “Нэшнл Инквайер”, чтобы Гордон мог его прочесть. На первой странице крупным шрифтом был напечатан заголовок “ЯДЕРНЫЙ ВЗРЫВ ИЗ ОТКРЫТОГО КОСМОСА”, а ниже: “Выдающиеся ученые контактируют с другими мирами” и под ним два снимка, очевидно, полученные у фотографа “Лайфа”. Гордон, не читая, бросил журнал в мусорную корзину.
В начале учебного года был устроен вечер для факультета физических наук, чтобы отметить открытие здания Института геофизики. Технический персонал продезинфицировал резервуар фонтана на лужайке рядом со зданием. Хью Брендер и Гарольд Урия наполнили его мощной смесью водки и фруктовых соков. Гордон выбросил приглашение вместе с обычными университетскими уведомлениями, но Пенни обнаружила его и настояла пойти. Ему очень хотелось отдохнуть, однако Пенни изводила его до тех пор, пока он не надел свой самый легкий пиджак. В этот раз он решил обойтись без галстука — в Калифорнии такие детали несущественны. Пенни надела широкополую соломенную шляпу. “Надо же как-то приодеться”, — пояснила она. Ниспадающие края шляпы закрывали часть лица. Очередное превращение в таинственную незнакомку подогрело в Гордоне интерес к Пенни. Он вдруг понял, что последние недели существовал как автомат, занятый подготовкой к лекциям и работая большую часть времени с установкой ЯМР. Это открытие шокировало его. То веселое оживление, с которого начиналось их знакомство, постепенно улетучивалось. Трения между ними сдирали косметику иллюзий.
