Виталий Фролов - Цивилизация страуса
— Добрый день, Антон.
— Добрый, — Гусев сел рядом.
— Хорошо выглядите. И костюм на вас отлично сидит. Итальянский?
— Не помню, — скал Гусев. — Невеста выбирала.
— Тогда разрешите вас поздравить, — сказал Кац.
— И погода чудесная, — сказал Гусев. — Весной пахнет.
— Понимаю, — сказал Кац. — Ваше время дорого, да?
— Неужто ж ваше дешевле?
— Я все же не стал бы сравнивать, — скал Кац. — Молодой, перспективный политик…
Гусев демонстративно зевнул.
— Хорошо, я перейду к делу, — сказал Кац. — Антон, зачем вам это?
— Зачем мне это что?
— Вы пытаетесь на нас давить, — сказал Кац. — Вы произносите речи о том, что бизнес должен быть более прозрачен и социально ответственен, а на нас валится проверка за проверкой. Министерство здравоохранения, налоговая, даже Счетная Палата… На прошлой неделе прокурорская проверка была. Думаете, я не знаю, куда они копии отчетов отправляют? Вашему Филинову и отправляют. Он как бультерьер, которого кто-то на нас натравил. Он использует все свои связи, чтобы нас достать, и я уверен, что действует он не по своей инициативе. Поэтому я и спрашиваю, зачем вы это делаете?
— Это такая стратегия, — объяснил Гусев. — Ты давишь на людей и делаешь это до тех пор, пока они не начнут говорить правду.
— Мы никогда вам не лгали.
— Вы лжете мне прямо сейчас, — сказал Гусев. — И это может означать только одно. Я вас недодавил. Но я исправлюсь, обещаю.
— Мы несем убытки, — сказал Кац. — Пока незначительные, но это тревожит акционеров. И еще мы терпим репутационные потери. Собрание акционеров поручило мне поговорить с вами и попытаться уладить наши разногласия.
— То есть, вы сами себе и поручили, — сказал Гусев. — Я видел копии выемок ваших документов, а мои юристы сумели свести концы с концами. Вы хорошо маскируетесь, Аркадий Оттович, но теперь-то я знаю, что никакой вы не завхоз.
— В каком-то смысле как раз завхоз.
— А также держатель пятидесяти трех процентов акций.
— Пятидесяти пяти, — поправил его Кац.
— Значит, недоработали, — согласился Гусев. — Что ж, должен сказать, мне любопытно, как вы намерены все уладить.
— А чего вы хотите?
— Для начала, правды, — сказал Гусев. — Можете рассказать, зачем вы меня убили.
Аркадий Оттович взмахнул руками.
— Бог с вами, Антон, вы уже однажды приходили к нам с таким обвинением…
— Видимо, в тот раз я недостаточно далеко зашел.
— Все факты уже достаточно давно были у меня перед глазами, — сказал Гусев. — Просто я долгое время задавал себе не тот вопрос. Я спрашивал, зачем кому-то понадобилось меня убивать, но только в детективах сыщики сначала ищут мотив. В реальной жизни надо выяснить, кто это сделал, а потом спросить у него, зачем. Вот я вас и спрашиваю.
— И о каких же фактах вы говорите?
— Самый главный из них — кислородное голодание, — сказал Гусев. — Смерть мозга наступает достаточно быстро, а технологии по восстановлению, о которых с вашей подачи рассказывал мне мой собственный клон, еще не отработаны. По сути, их еще даже тестировать не начали. Ваша бригада просто не успела бы приехать на место до того, как я окончательно отправился на тот свет. Из чего можно сделать простой вывод — она там была с самого начала.
— А как же мы обошли вопрос с полицией? Ведь было расследование…
— Я думаю, вы рассказали им какую-нибудь сказку о ранней системе оповещения и о том, что ваша машина случайно оказалась поблизости, — сказал Гусев. — Дали кому-то денег, чтобы в вашу сказку поверили и не задавали лишних вопросов. А потом ваши хакеры уничтожили электронные полицейские архивы, и кто-то подчистил бумажные.
— Вам уже наверняка задавали этот вопрос в прошлый раз. Зачем нам стрелять, ведь…
— Потому что это самый быстрый и безболезненный способ, — сказал Гусев. — Кроме того, причина смерти должна быть очевидна, а что может быть очевиднее дырки в сердце? Таким образом вам удалось избежать вскрытия.
Кац улыбнулся, но это была невеселая улыбка.
— Или, например, клоны, — сказал Гусев. — Кому было удобнее всего меня клонировать? Кто располагал всем богатством моего генетического материала, у кого есть необходимые производственные мощности? Тут даже ходить далеко не надо, все сходится.
— Могут быть и другие объяснения.
— Бритва Оккама, — сказал Гусев.
— Не все в жизни поддается этому методу.
— Знаете, Аркадий Оттович, такими темпами мы ничего с вами не уладим.
— Хорошо, — сказал Кац. — Тридцать семь лет назад мы действительно вас застрелили, я это признаю. Застрелили и положили в криокамеру, и уладили все вопросы с полицией. Вы ведь этого хотели услышать? Но вы ведь не умерли окончательно. Вы живы. Вот вы, прямо передо мной сидите и глазами лупаете. И после мы вовсе не желали вашей смерти. Вспомните, когда вы попали в переплет, мы прислали к вам на помощь спецназ. Наши люди умирали за вас, Антон, и вы это видели. И даже потом, когда вы отправились в сольное путешествие по Москве и области, мы старались прикрывать вас. Откуда же, как вы думаете, на вашем счету в игре столько трупов? Некоторых из них вы не то, что не убивали, вы их даже не видели.
Но как они меня отслеживали, подумал Гусев, и сразу же понял, как. Телефон, который прислал ему Макс. Разлоченный, но, видимо, с жучком-маячком. Макс, он ведь откуда взялся? Их с Гусевым познакомил Стас. А со Стасом Гусев познакомился в общаге «Второй жизни».
Вот тебе и здрассьте.
— Так что, как бы парадоксально это ни звучало, именно нам вы обязаны своей жизнью, Антон.
— И в туннелях тоже прикрывали, да?
— И там тоже.
— И парня убили, — сказал Гусев. — За то, что он вашу систему взломал и меня на клонов навел.
— А если я скажу вам, что его убили по ошибке? — поинтересовался Кац. — Что у наших специалистов была команда отстреливать всех, кто не вы, чтобы гарантировать ваше выживание?
— А файлы в системе потом сами себя заменили? — спросил Гусев. — Хакер мертв, следов в сети нет. Удачное совпадение.
— Вы-то живы, — сказал Кац. — И клон ваш жив, хотя, если исходить из предписываемой нам кровожадности, мы и его должны были убить. Ведь мы могли бы, но не стали.
— Не стали, — согласился Гусев. — А к чему была эта история с ложкой и виртуальными мирами?
— Тут наши психологи ошиблись, — сказал Кац. — Признаюсь честно, когда вы работали дворником, мы хотели вас раскачать, заставить действовать, посмотреть, что из этого выйдет. Но после охоты вы слишком уж раскачались, и были принято решение вас притормозить. Для этого и придумали историю с виртуальным миром. Мы и не ждали, что вы поверите в нее сразу, полностью и безоговорочно, мы хотели заронить в ваш разум сомнения относительно тщетности всех ваших действий. Но психологи неправильно просчитали ваш профиль. Сравнивали психотип с психотипом клонов, но не учли, что вы принадлежите к тому поколению, чья молодость пришлась на девяностые. Кто рос на обломках страны и воспитывался в этом бардаке. Вы ведь вообще никому не верите, Антон. Даже самому себе.
