Б Липов - Метагалактика 1995 № 3
Антихрист, ловко провернувший дельце, широко улыбнулся и покровительственно обнял Яшу.
— Простите за нескромный вопрос, — почтительно обратился он к Ахенэеву. — Куда это Вы похищали нашего питомца?
Владимир Иванович не ожидал подобного вопроса и немного растерялся. Выручил, как всегда, Яков.
— Шеф, а разве Вам не известна широка популярность Вольдемара среди представительниц слабого пола? Странно. Еще находясь в Богеме, мы дали обещание, что при посещении Армагеддонских игр в Идоле обязательно заглянем во вновь организованный фен-клуб писателя Ахенэева. Я сопровождал Вольдемара в качестве телохранителя, иначе бы его на сувениры разобрали…
Ахенэев смотрел на своего помощника, сочинившего подобный бред и ожидал, что сейчас раздастся хохот. Но, к его удивлению, никто не смеялся. Напротив, многие с сочувствием глядели на фантаста. Новобрачная же, порывшись в сумочке, достала две визитные карточки и, протянув их Владимиру Ивановичу, томно попросила:
— Я, честно признаясь, не читала Ваших произведений, но уверена, что писатель, снискавший такую популярность, действительно гениален. Поэтому прошу Вас осчастливить автографом. Вторую карточку можете оставить себе. Мой небольшой салон посещают многие знаменитости даже из других кругов, и я буду рада видеть Вас в их числе. Надеюсь, что станем друзьями.
Ахенэев впервые в жизни ставил свою роспись не на каком-то документе, а просто на память.
Перед тем, как черкануть на карточке банальность: «Очаровательной от очарованного», он прочел краткие данные графини и с удивлением узнал, что Далдубовская, плюс ко всему, является по совместительству и зам. предом Всеадовского общества меценатов. Вернув «очаровательной» меценатке карточку, Владимир Иванович обратил внимание на то, с какой пожирающей страстью сверкнули ее глаза, когда графиня протянула руку для поцелуя.
— Ну, так я надеюсь на встречу, хотя мы еще увидимся на свадьбе, — произнесла Далдубовская и отступила в сторону.
— Все, босс. Считай, дело в шляпе. Моя драгоценная женушка — известная на весь ад коллекционерка. Коллекционирует интимные связи со знаменитостями. Нет, ты только посмотри, как она тебя облизывает глазами. Ну, ты не робей, в обиду не дадим…
К ним снова подошел Антихрист в сопровождении высокого, облаченного в роскошное одеяние священнослужителя.
— Позвольте Вам представить одного из моих личных друзей, в свое время с блеском замещавшего меня на Земле.
Священник с достоинством поклонился и представился.
— Экс-папа Иоанн XXIII, в миру — Граф Балтазар Косса. Здесь же, в аду, заведую регистрацией и надзором за различными фенклубами. Многие из них, по моему представлению, получили статус официально признанных самостоятельных религий. Поклоняться и молиться в Идоле разрешено кому угодно и на что угодно. Не то что на Земле. О Вашем фэн-клубе не наслышан: вероятно вновь организован и поклонницы таланта Ахенэева разрабатывают программу. Но, как только мы его зарегистрируем, убедительно прошу посетить меня. Нужны Ваши фотографии, изготовим факсимиле, чтобы в дальнейшем пресечь деятельность всякого рода спекулянтов и фальсификаторов, которые, несомненно, постараются заработать на Вашей популярности. Такого рода деятельность беспощадно пресекается.
Одиозное имя пирата, папы Балтазара Коссы, не раз встречалось Ахенэеву в литературе. Интриган, сластолюбец, жестокий убийца! — короче, само воплощение всех наихудших человеческих страстей стоял перед ним. Антихрист был прав, назвав папу Иоанна своим заместителем на Земле. Балтазар, несомненно, заслужил право именоваться так по своим ухищреннейшим злодеяниям.
Экс-папа раскланялся с фантастом и принялся за Якова, убеждая того, что проклясть чету Загробштейнов лучше него никто не сумеет.
— Князь, я недорого возьму, — краем уха услышал Владимир Иванович увещевания папы.
Остальные священники, присутствующие на помолвке, поняв, что Иоанн XXIII перехватил инициативу в свои руки, с возмущением разорались, стыдя конкурента.
— Это надолго! — Ахенэевым вновь завладела графиня. — Прошу Вас, пойдемте в соседнюю комнату, побеседуем. Там никто не помешает.
— Началось! — С ужасом подумал Владимир Иванович.
* * *Смежная с кабинетом комната, куда привела Ахенэева Яшина супруга, использовалась директором банка, вероятно, для отдыха.
— Брат иногда предоставляет этот будуарчик мне для деловых свиданий. Проходите, присаживайтесь.
— Ого! — подумалось фантасту. — Да она, к тому же, еще и сестра директора банка. Вот это клубочек! Недаром так усердствовал братец, да и Антихрист, не иначе как в паях состоит. Бедный бес!
На удобном диване, куда настойчиво предлагала сесть фантасту графиня, удобства Владимир Иванович не почувствовал. Наоборот! Вероятно, Далдубовская придерживалась мнения, что любой контакт с предметом своего интеллектуального вожделения должен быть тесным. Упругое бедро меценатки заставило неединожды ретироваться Ахенэева от середины дивана вплоть до подлокотников. Дальше отступать было некуда!
— Как Вы относитесь к трудам и деятельности Зигмунда Фрейда? — Бюст Яшиной жены вмялся в плечо Владимира Ивановича.
Ахенэев читал Фрейда и знал, что он проповедует. Отвечать на вопрос не хотелось, но отвечать было надо.
— Да, графиня, я уважаю эту незаурядную личность. Его теории действительно оригинальны. Но, честно говоря, я не слишком глубоко изучал работы этого апологета сексуальной революции. Одно время его труды считались реакционными и было опасно не только проповедовать, но даже публично называть имя приверженца новых сексуальных отношений между полами. Хотя, скажу откровенно, любые новации мне по душе.
Владимир Иванович с дрожью ощутил, что левая рука графини протискивается между подушками дивана и его спиной. Он инстинктивно отпрянул, но тут же, с небольшим опозданием, произнес:
— Я, графиня, считаю себя фрейдистом-теоретиком.
Однако, признание не помогло. Вторая рука, скользнув по груди, сомкнулась с левой в капкан.
— О, какая мелочь, я сделаю из Вас практика! — Прошептала графиня таким взвинченным голосом, что Ахенэев провел безуспешную попытку вернуть свою свободу. Но тщетно. Он даже не успел что-либо возразить, как меценатка, задушив его в объятиях, впилась губами в обнажившуюся из-под распахнутой в неравной борьбе рубашки волосатую грудь.
— О!!! — Произнес фантаст.
— О!!! — С несколько другой интонацией ответила Яшина половина и перенесла всплеск эмоций на напрягшиеся губы Владимира Ивановича.
