Александр Казанцев - Дар Каиссы (сборник)
– Трою раскопали, пользуясь указаниями поэмы Гомера, – заметил художник.
– Да, Шлиман! – кивнул слепец. – Может быть, и сейчас найдется кто-нибудь, кто по моему рассказу раскопает «игровую Трою», разгадает, ЧТО ПРОИЗОШЛО НА ИГРОВОМ ПОЛЕ богов у подножия Олимпа.
Мы расстались с нашим удивительным продавцом губок.
Подаренная им губка вот уже двадцать лет лежит у меня на столе, напоминая о встрече с «ожившим Гомером», лежит укором мне, поэту шахмат, все еще не расшифровавшему игры, в которой ее богиня Каисса не устояла перед обаянием героя.
Понадобились два десятилетия, чтобы я все-таки «откопал шахматную Трою», чтобы мог теперь предложить вниманию читателей свой вариант того, что произошло на игровом поле под Олимпом после слов Каиссы.
Вот какая позиция могла сложиться в шахматах (если это были шахматы!) в результате самонадеянной игры Корченного Тартара и неискушенного Геракла, у которого все же нашлось достаточно воли и ума, чтобы разгадать скрытый путь к выигрышу.
В этой позиции белые могут выиграть единственным этюдным путем, описанным в мифе о Геракле.
Первым ходом они жертвуют коня (кентавра), вторгаясь в стан черных.
1. Кe6!
Но черные разгадывают ловушку, связанную со взятием этого коня: 1… d: e6 2. d6 – и атака белых неотразима: 2… Фd4 3. Ф: e6 Фd5 4. d7+ и выигрывают. Или 2… e: d6 3. Ф: e6+ Сe7 4. c: d6 Крf8 5. d: e7+ К: e7 6. Ф: f6+ Крд8 7. К: h6+ и мат.
Потому-то черные и взяли другого коня, не видя непосредственной угрозы и увеличивая материальное преимущество.
Но теперь их ошеломляет новый удар слона (копьеносца), грозящего непосредственно черному королю:
1… Ф: g4 2. С: c6!
Слона приходится брать, ибо отход короля 2… Крf7 ведет к разгрому черных 3. d6, и уже не спастись. Попытка же ввести в бой ферзя обречена – 2… Ф: f5 3. С: d7+ Крf7 4. Кd8+ и выигрыш белых! Если же 2… Ф: h5, то 3. С: d7+ Крf7 4. d6, и черные или теряют ферзя, или получают мат ферзем на f7. Но чем взять дерзкого слона? Если конем 2… К: c6, то последует 3. d: c6 d: c6 4. Кd8 4… Фc4 5. Ф: c4 b: c4 6. e6 с выигрышем или 4… Фg7 5. Фe6, и мат следующим ходом.
Безопаснее взять слона пешкой:
2… d: c6
Но теперь освободился путь для броска белой пешки с серьезной угрозой черному королю: 3. d6
Взятие этой пешки развязывает неотразимую атаку белых: 3… e: d6 4. c: d6 С: d6+ 5. e: d6 Фg3 6. Кf4 Ф: f4 7. Фe6+ Крf8 8. Крb7 и у черных нет защиты. Если 8… Фe5, то 9. d7 Ф: e6 10. f: e6 Кре7 11. Крс7 и выигрывают.
Вот почему Корченный Тартар вынужден был вмешательством ферзя отвести удар белой пешки (стрелы) с поля d7.
3… Фd1
Но белые планомерно освобождают диагональ для действия своего ферзя, чтобы провести комбинацию «удушения» черных.
Ферзь черных уже не контролирует поле g7, и Геракл может пожертвовать сначала на g7 коня, а потом на f7 ферзя (героя!).
4. Кg7+ С: g7 5. Фf7+ Кр 6 f7
Итак, король белых остался один на доске против черного воинства: короля, ферзя, ладьи, слона и двух коней! По рассказу слепого грека, царю светлых предстоит целых восемь ходов быть в поле одному, вооруженному лишь «стрелами» (пешками!), и не только выстоять, но победить противника!
6. e6+ Крf8 7. d7 – вот он, смертельный зажим!
Тартар делает попытку вырваться хотя бы конем. Но у Геракла мертвая хватка, которую не раз познали враги:
7… b4 8. a4
Тартар лукав и пытается оплести противника коварной сетью.
8… b3
Никак нельзя сейчас 9. d8=Ф+? Ф: d8+ 10. Кр: d8 b: c2 и Геракл повержен! Но сила великого героя не только в гневном напоре, но и в ледяном спокойствии:
9. c: b3 Кb5+
Тартар отдает своего коня, идя на все!
10. a: b5 c: b5 11. d8=Ф+ Ф: d8+ 12. Кр: d8 b4!
Вот каково дно черного замысла! Сыграй здесь Геракл торжествующе 9. с6 и черным пат – ничья, закрывающая герою путь на светлый Олимп!
Однако Геракл настороже и не оставляет врагу никаких шансов. Своим тринадцатым ходом он завершает свой тринадцатый подвиг.
13. Крс7!
Черный король распатован, и белая пешка неизбежно пройдет на край доски, матуя черного короля.
Вот здесь богиня Победы Ника, очевидно, и опустилась на игровое поле, коснувшись крылом Геракла.
Корченный Тартар скандалил, пытаясь доказать, что план Геракла был ложным и опровержению помешал бог Гипнос, усыпивший бдительность Корченного Тартара.
Тогда богиня Каисса показала, что, если бы Корченный Тартар на восьмом ходу играл бы иначе, это не помогло бы ему:
8. a4 Ф: h5 9. d8=Ф+ Фe8 10. h5!
Но, конечно, не 10. Ф: e8+ как показывал Корченный, после чего ему хотелось провести 10… Кр: e8 11. h5 Сf8! 12. Крb7 Крd8 13. Кр: a7 Крс7 и ничья! При внимательной же игре будет совсем не так!
10… Кb5+ 11. a: b5 b3 12. c: b3 c: b5 13. Ф: e8+, и снова выигрыш на тринадцатом ходу!
Поскольку мне после двадцатилетних усилий удалось воспроизвести на шахматной доске «шахматную Трою», описанную «ожившим Гомером XX века» битву богов на склоне Олимпа, во мне утвердилось убеждение, что шахматная игра, завезенная с Востока, была известна и древним грекам, найдя даже свое отражение в одном из мифов. И возможно, что старинные ограничения действий фигур были последующими искажениями ее первоначальных «божественных» правил, восстановленных ныне полностью.
Пусть это лишь гипотеза, но, может быть, она придется кому-нибудь по сердцу!
Подарок Шамбалы
Летели воздушные корабли.
Лился жидкий огонь.
Сверкала искра жизни и смерти.
Н. К. Рерих. «Письмена»С Михаилом Николаевичем Новиковым я познакомился в ЦДКЖ во время одного из шахматных турниров. Потом он стал бывать у меня, оказавшись милым, оригинально мыслящим и разносторонним человеком.
Шахматы были его страстью. И не просто страстью, а ведущей (вернее сказать, зовущей) идеей. Было ему лет тридцать.
Жизнерадостный, деликатный, сын пианиста, он сам неплохо играл на рояле и даже сочинял музыку.
Во время легких шахматных партий он признался мне, что верит в существование единого алгоритма шахматной игры, основанного, как ему казалось, не на многомиллионных пересчетах всех возможных вариантов, что доступно лишь электронно-вычислительным машинам, а на некой геометрической основе.
Я искренне сомневался в надежности такого подхода, когда даже эвристический метод программирования электронного «гроссмейстера», разрабатываемый прославленным шахматистом и ученым М. М. Ботвинником, должен был бы отступить на второй план.
Большинство партий М. Н. Новиков мне проигрывал.
Но однажды он запасся бланком для записи партии (серьезных партий с часами я давно не играю, запретив это себе) и попросил у меня разрешения условно ставить фигуру на выбранное поле, геометрически анализировать создавшееся на доске положение и, если потребуется, выбирать другое поле или иную фигуру. Поскольку это был эксперимент, я, конечно, согласился. И представьте – проиграл по всем статьям!
