Бернар Вербер - Третье человечество
— Не жирновато? — спросила Пентесилея, всегда выражавшая вслух то, о чем другие думали про себя.
— Не волнуйтесь, я использовала обезжиренную сметану.
Она положила приглашенным обильные порции, в том числе и тем, кто ради фигуры попытался отвести ее щедрую руку.
Пока большинство собравшихся за столом с трудом осиливали рагу, Нускс’ия в своем рвении дошла до того, что попросила добавки.
— Нам нужно время, — сказала Пентесилея, отодвигая тарелку, содержимое которой было съедено лишь наполовину.
— Мы зависим от жизненных реалий, — ответила Наталья, заинтересовавшись тем, что появилось на одном из экранов.
Она взяла пульт и прибавила громкость. Старательно выговаривая слова, ведущий с удивительно ровными и белыми зубами рассказывал о событии:
— …компьютерный вирус, разрушивший всю систему безопасности иранского ядерного объекта по производству обогащенного урана. Президент Джаффар обвинил американские и израильские спецслужбы в том, что это они совершили диверсию на предприятии, которое, по его словам, работает исключительно в мирных целях. И пообещал быстро устранить все неполадки. Что…
Полковник Овиц заглушила звук.
— Гонка жизни и смерти, — сказала она.
— Этот компьютерный вирус дал нам еще одну передышку, — уверенно заявила Пентесилея.
Давид посмотрел на Наталью совершенно другими глазами. С начала их совместной работы он чувствовал, что его интерес к этой женщине постоянно растет.
Она поняла то, что мне пока не удалось понять. Потому что страдала больше меня.
За этой мыслью последовала другая: А нужно ли страдать, чтобы развиваться?
Он вспомнил, как приехал в центр НИСХИ в лесу Фонтенбло. Арсенал средств, предоставленных в распоряжение редукционистских воззрений на природу, его немало впечатлил.
Он задумался.
Эти двое, великан и карлица, наверное, сумасшедшие. Им как-то удалось убедить нескольких наивных простаков из правительства.
Но одна вещь все же побудила его им поверить: его собственная неудача. Безработица. Отсутствие жилья. И тогда ему в голову пришла еще одна мысль: А что я, собственно, теряю?
Он сказал себе: Она всего лишь предлагает платить мне за то, к чему я больше всего стремлюсь. Нужно быть дураком, чтобы упустить такой случай.
И даже сегодня, несмотря на череду поражений, ему все равно казалось, что он находится «на своем месте» и работает с прекрасными людьми.
— Мы должны увеличить количество вынашивающих зародыши самок уистити, — предложила Нускс’ия.
— И модифицировать комбинацию ДНК клеточного ядра, — добавила от себя Аврора.
— Еще нам нужно пересмотреть условия содержания уистити, — продолжала Нускс’ия.
— Нет, лишь внести изменения в инъекции гормонов.
— А питание?
Давид по-прежнему наблюдал за Натальей Овиц. Глаза ее следили за мельчайшими деталями, все звуки она, казалось, воспринимала необычайно остро.
Эта женщина никогда не знает покоя.
Аврора обратилась к Нускс’ии:
— Вы, кажется, предложили Давиду поэкспериментировать с галлюциногенными грибами?
— У нас это совершенно обычная вещь, — призналась Нускс’ия, — причем цель наша заключается не в психоделическом воздействии, а в путешествии по прошлым жизням.
С этими словами она отрезала хлеба и начала собирать им сметану с тарелки под умиленным взглядом Авроры.
— Как интересно. И чем же занимался Давид в прошлой жизни? — спросила Пентесилея.
— Это было восемь тысяч лет назад, — серьезным тоном ответила за него Нускс’ия, — Давид жил в Атлантиде и был ученым. Он уже тогда проводил генетические эксперименты с зародышами. Он работал… над уменьшением человеческого рода.
Аврора расхохоталась. Пентесилея тоже не смогла сдержать смеха.
— Потратить столько тысяч лет, чтобы вернуться к тому же, — смеялась она. — Как грустно!
— Жизнь — это вечное начало, — ответила Наталья, словно извиняясь за ее поведение.
— Не смейтесь, — сказала Нускс’ия, — прошлые жизни человека нельзя поднимать на смех.
— Но совпадение, согласитесь, все же странное, — сказала Аврора. Затем налила всем вина и весело спросила: — А ты, Пентесилея, веришь в переселение душ?
— Нет, я полагаю, что следы, оставленные генами наших предков, запечатлеваются в потайных закоулках клеток, но не души. И поэтому верю скорее в кровь, чем в дух.
— А как насчет вас, лейтенант Жанико? — обратилась молодая ученая к великану.
— Я не верю, — без обиняков ответил он.
— А вы, полковник Овиц? — не унималась Аврора.
— Я питаю вполне естественное недоверие ко всему, что относится к сфере мистики или религии. Но если вера в переселение душ может поспособствовать решению тех или иных проблем либо расширению горизонтов, то я не вижу смысла его отрицать.
Когда Давид прожевывал белую фасоль, на зубах у него хрустнула небольшая косточка. Вероятно, шейный позвонок гуся, который он незаметно выплюнул в салфетку.
— Ну что же, лично я считаю это сказками, — изрекла Аврора, чьим мнением никто не поинтересовался, — я верю в то, что жизнь начинается клеткой, а заканчивается мертвой плотью. А мертвая плоть разлагается, чтобы сначала стать тленом, а затем прахом. — Завладев всеобщим вниманием, она продолжала: — К тому же, сам принцип реинкарнации представляется мне предательским и коварным: он подразумевает, что, не преуспев в этой жизни, человек сможет наверстать упущенное в последующих. Лично я предпочитаю честно сказать себе, что за все про все мы должны сыграть одну-единственную партию, причем обязательно выиграть, потому что других попросту не будет.
Амазонка нежно взяла подругу за руку.
— Но несмотря на это, — вставила она свое слово, — на практике, в этой жизни, в реализации проекта «Хоббит» мы зашли в тупик. Мы лишь мучаем самок уистити, и если так пойдет дальше, то скоро исчерпаем запас яйцеклеток Нускс’ии и сперматозоидов лилипута Стефана Липковица.
Аврора сделала еще один глоток вина и ощутила влияние перебродившего виноградного сока.
— Если Давид жил в Атлантиде и был биологом, то почему бы ему не вспомнить о тех решениях, к которым он прибегал в предыдущей жизни? — насмешливо спросила она.
Головы присутствовавших повернулись к Давиду.
— Прекрасная мысль, — ответил он, принимая вызов молодой женщины, — Нускс’ия, у тебя остались ингредиенты Ма’джобы?
