Сергей Диноров - Змеиное проклятье
Леонид снова вздохнул, нога, судорожно нажимавшая временами на сцепление болела. Еще бы, ведь гипс с нее сняли только позавчера, не успел не разработать ее не чего. В Сущности историк решил, что время проведенное в больнице потрачено зря и теперь стремился наверстать упущенное. Впрочем думал он теперь не сколько о кладе, сколько о том, что могло случиться с Сергеем. Надо было ждать и ехать вместе, не пришлось бы сейчас в спешке пылить по грунтовке, стремясь как можно быстрее достигнуть Черепихова.
Дорога от Ярославля можно назвать идеальной, ведь проходит она в основном по брегу волги и позволяет проежающим напрямую любоваться красотами русской природы. Да и погода постаралась, обеспечила оба дня путешествия синим небом без облачка над головой и жаркой температурой не очень то характерной для августа. Да и выехал Леонид с очень даже хорошим настроением, которое однако по приближению к Черепихово стало стремительно скисать. И не помогал прекрасный ясный денек конца лета, не синие, играющие бликами волны великой реки Волги, и не колосящиеся золотые хлеба в стороне от дороги. Что тот гнетущее нависло над этой цветущей местностью, что то огромное и тяжелое, словно накрывающее окрестности темным колпаком. И хотя не видно было из за чего создается такое ощущение, птицы в окрестностях Черепихово что то чувствовали и не пели. Так что над трактом стояло только надрывное гудение автомобильного двигателя не первой свежести.
И чем ближе Леонид приближался к Черепихово, тем сильнее впадал в ощутимую депрессию. И даже нога, вроде бы отошедшая на выезде из города снова начала неприятно ныть.
Парой часов спустя, историк попал под дождь. Тяжелые тучи с горизонта подвалили совсем близко и разродились оглушающими потоками тяжелого дождя, который огромными каплями гулко забарабанил по капоту. Дворники не справлялись, их затапливало и окружающий мир выглядел все более мерзостным. А через лобовое стекло, по которому теперь текли полноводные реки, было видно как грунтовка моментом раскисает под тяжелыми струями, пузыриться и неуклонно превращается в глинистую трясину.
Глинистые дороги на средней Волге, это вообще бедствие. Глина здесь особая -тяжелая и вязкая, имеющая привычку неотвратимо прилипать к каждому опустившемуся в нее предмету. Особенно тяжело по ней ходить, ведь она налипает на сапоги огромными пластами, целыми горами, и тянет вниз, пока не создается впечатление, что на ногах находятся пудовые гири. Стоит очистить сапоги, сделать новый шаг, и вот все сначала и чем больше ступаешь, тем больше прилипает.
Особенно тяжело по таким дорогам на велосипедах, у тех вообще перестают крутиться колеса от массы налипшей грязи. Вообще есть способ избавиться от грязюки, для этого надо просто идти по траве, которая сдерживает почву и одновременно счищает уже налипшую грязь с сапогов. К сожалению к середине осени травы почти не остается и спасения от грязи нет никакого.
- Да что ж такое!!! - заорал Леонид когда передние колеса его машины бултыхнулись в исполинскую только что намытую ужу.
Он судорожно поддал газу. Колеса бессильно завертелись в жидкой грязи, но затем что то нащупали и толкнули легкий автомобиль вперед, в следующую лужу.
Историк вздохнул опять. Собственно он как раз дошел до того состояния духа, в котором находился Сергей именно на этом месте, а именно до состояния утомленного раздражения. Дождь лил как из ведра, похолодало, а через невидимые глазу микроскопические дырки в покореженной крыше лениво капали тяжелые водяные шарики.
Машина буксовала, шла юзом, но упорно пробиралась сквозь грязевое болото, к своей холодной отвлеченной цели, холм которой уже виднелся не так далеко впереди.
А температура падал на глазах и скоро историк, вынужден был остановится, чтобы натянуть на себя теплую куртку. Дождь, размочив наконец дорогу стал стихать и теперь лениво моросил заляпывая потресканное лобовое стекло.
Холм, на невидимом склоне которого стояло село, приблизился и машина, надрываясь своим слабеньким двигателем упорно полезла вверх. Периодически колеса на могли ухватить твердую землю, под ними плыло, и тогда водителю казалось, что он вот- вот соскользнет и покатиться вниз, сначала на днище. А потом кувырком. А такое похоже здесь уже случалось, во всяком случае один раз он увидел ржавый корпус какого то автомобиля в кустах, а позже еще один.
Вообще места были неприятные, особенно в дождь. Кусты и ветви ближайших деревьев были странны голы, словно давно уже засохшие, а на некоторых трепетали грязно-желтые листья, словно уже наступила осень, было грязно сыро и тягостно.
И еще странность- начинало темнеть. Леонид глянул на свои часы, но те показывали пять часов вечера, а когда он поднес их к уху, оказалось стояли.
Значит провозился он уже до позднего вечера. Иначе почему смеркается так рано в середине августа? Тучи закрыли собой остатки чистого неба, налились силой, потемнели, и лениво тянулись так низко, что казалось задевают верхушки деревьев.
Справа от машины, Волга тоже меняла цвет своих волн и они становились тускло черными, минуя серо стальной.
- "Буря?"- подумал Сергеев знакомый- "Опять буря?"
Но это не буря. Буря было полтора месяца назад, и прошла, а здесь было нечто серьезней. Леонид, сам того не зная, оказался первым пришедшим снаружи человеком за долгие четыре недели и пять дней.
Он поддал газу, стремясь как можно быстрее оказаться на вершине холма, но тут ему пришлось остановится и включить печку, потому что температура стала критически падать. Он сильно устал и не обратил на это внимание, решив, что и в августе ночами случаются заморозки, а зря, потому что температура в Черепихове уже давно пресекла черту заморозков, прочно установившись на пяти градусах ниже нуля. Не обратил он внимания, и на то, что не при каких заморозках не будет так обильно идти пар изо рта.
Волга не замерзала, что больше создавало иллюзию тепла. Увы, на самом деле вода в медленно текущей реки становилась такая густая и маслянистая, пронизанная черными токами, с крутого правого берега, что не могла совершено замерзнуть Машина наконец заползла на середину холма, и колеса ее проскальзывали уже не по жидкой грязи, а натуральному льду, и ему оставалось проехать еще метров десять, чтобы с вершины открылся вид на заснеженное Черепихово, как вдруг он увидел нечто неожиданное и резко затормозил, чуть не разбив лицо о секло.
Совсем рядом с замерзшим радиатором машины, не двигаясь, словно, высеченные из черного камня сидели три больших и на редкость мерзко выглядящих создания.
Поперву историк даже не понял кто они такие, но затем приглядевшись принял их за три больших черных пантер. Это было невозможно, потому что пантеры у нас не водятся, особенно на таком холоде, но факт был фактом, посреди дороги неподвижно сидели создания довольно напоминающие больших кошек и совершенно черного цвета.
