Илья Твиров - Точка невозвращения
— Может — да, может — нет. Не знаю. Я не специалист.
— Что же за эксперименты они здесь проводили? Куда мы попали?
— Скоро выясним, — твердо пообещал девушке Михаил.
В это время до суперсолдата долетел мыслеголос Григория. Псионик почувствовал угрозу и предупреждал об опасности. Не долго думая, Кондратьев схватил девушку в охапку и повалил ее на пол, накрывая собой. Спустя мгновение воздух над ним взорвался пластмассовым пластиковым крошевом разнесенного в пух и прах монитора. За первым выстрелом последовал второй, чуть ниже, затем третий, немного в стороне. Разлетелся еще один монитор, зацепило микроскоп.
— Тихо сиди, — цыкнул на Марину Кондратьев и змеей скользнул в проход между лабораторными столами.
Тихо щелкнул Грязев-Шипунов. Мезенцев успел отследить перемещение одного из противников, используя свой паранормальный арсенал, и открыл огонь на упреждение. Тяжелые пули попали точно в цель, разнеся зомби-человеку голову.
Михаил сделал два кувырка, краем глаза заметил движение справа, тут же выстрелил туда дуплетом. Выстрел оказался точным. Тело монстра врезалось в стеклянную переборку, отгораживающую одну секцию лаборатории от другой. Стекло выдержало, а вот столик с центрифугой нет. Несколько десятков колб с какими-то жидкостями внутри упали на пол, примерно треть из них разбилась.
— Сколько по нам мочат? — выкрикнул Кондратьев, выцеливая очередного врага.
— Теперь двенадцать. Двоих ухлопали.
— Держишься?
— Пока да.
Как раз в этот момент перед Мезенцевым выросло агрессивно настроенное тело в лабораторном халате. Григорий успел заметить лишь безумный взгляд сошедшего с ума человека, после чего нажал на курок. Пуля ГШ, выпущенная практически в упор, не оставила некогда бывшему ученому не единого шанса.
— Минус один, — совершенно автоматически выпалил Мезенцев. Уроки Кондратьева даром не прошли.
Михаил не пожелал отставать от своего младшего товарища. Не рискуя пока что входить в боевой режим, он резким, гибким движением поднялся на ноги и сходу открыл поразительно точный огонь с двух рук. Слитные чихи пистолетов слились в один шелестящий вопль. Свинцово-стальной веер жалящих без всякой пощады ос, подвластных воле и мастерству лишь одного человека, прошелся по лабораторному отсеку, не пропустив не одной цели. Разом семь зомби-людей рухнули на гладкий пол комплекса без признаков жизни.
Однако это была еще далеко не победа. Пятеро человекоподобных созданий, очевидно сумев подавить свои первичные инстинкты, затаились, перегруппировались для следующей атаки.
— Давим, — скомандовал Кондратьев и молнией выскочил на открытое пространство комплекса.
Такую цель невозможно было пропустить, и монстры на это купились. Только Михаил как раз этого и ждал. Едва несколько голов высунулись из своих укрытий, прозвучали сухие выстрелы, и с противниками было покончено. Последнюю цель прикончил Мезенцев, отследив ее своим внутренним зрением.
— Кажись все, — выдохнул он спертый воздух.
Только сейчас парень понял, что в одночасье промок до нитки.
— Согласен, — утвердительно кивнул Кондратьев. — Ну и быстрые же твари.
Он подошел к одному из трупов, выглядящих поприличнее, вынул из его руки иностранный «Глок».
— Импортная штучка. В руках обезумевшего доктора, наверное, не так опасна, как в руках профессионала, но все равно, стоит держать ухо востро.
— Откуда он у них? — спросила Марина, вылезшая из своего укрытия. Для нее бой прошел слишком быстро, чтобы она успела испугаться.
— От охранников, — предположил Кондратьев. — Возможно, склад взломали. Какая разница. Важно то, что эти… эм… существа, некогда бывшие людьми, умеют обращаться с оружием, жаждут убийства, обладают бешенным метаболизмом и способны действовать командой. Если б не наши с псиоником возможности, рискну предположить, что десяток подобных тварей растерзали бы пару взводов подготовленного десанта.
— Ты серьезно? — удивилась Иванцова
— Абсолютно. Если тебе показалось, что я с видимой легкостью их прикончил, так вот знай, что это не так. Они двигаются столь же споро, сколь и я. Мое преимущество в опыте и в навыках стрельбы, которых они, по сути, лишены.
— Хочешь сказать, что, если б их кто-нибудь вздумал обучить воевать, то они б смогли заткнуть тебя за пояс? — ухмыльнулся Григорий.
— Вполне возможно, — совершенно серьезно ответил Михаил. — Правда, у меня тоже найдется пара тузов в рукаве, но, порой, количество может побить качество.
Осмотрев все тела, ребята изрядно прибарахлились. Лишь с двоих трупов было нечего собрать, поскольку они были вооружены обыкновенными хирургическими скальпелями. Все остальные некогда бегали с оружием как отечественного, так и зарубежного производства и в теперешнем состоянии в нем не нуждались. У одного из трупов на шее висел бейджик. Сорвав его, Кондратьев внимательно изучил задумчивое лицо доктора медицинских наук, профессора Альтова Виктора Игоревича. Возможно, при жизни он действительно был классным специалистом, но теперь…
— Куда теперь? — спросила Марина.
Григорий оценил ее психическое состояние, как удовлетворительное. Она вполне себе привыкла к этой странной, страшной игре на выживание.
— Туда, — ткнул пальцем в сторону общего коридора Кондратьев, кладя бейдж на тело его владельца. — Лабораторный сектор нужно осмотреть целиком и полностью.
Возражений не последовало. Все понимали, что Михаил предлагал дело, вот только воевать больше ни с кем не хотелось, а хотелось исследовать, узнавать об этом месте больше. Тем более что возможностей у ребят было предостаточно. Одна лаборатория сменяла другую. В одних проводились медицинские исследования, в других изучали свойства материалов, но не было ничего, что помогло бы ребятам соединить осколки найденной информации во что-то цельное, единое. Не было самого главного: понимания происходящего. Да, произошел Катаклизм, до неузнаваемости изменивший многое, но при этом до сих пор не удавалось понять его причины.
Наверное, напрасно они сунулись сюда, думал Григорий, ведь удача явно не собиралась помогать им. И, как это зачастую бывает, посетуешь на несправедливость судьбы, и она тут же проявит себя с противоположной стороны. Мезенцев копался в каких-то записях, принадлежащих очередному лаборанту, когда в сферу его паранормальных чувств вплыла вполне нормальная, человеческая аура, не принадлежащая не Марине, не Михаилу. Нормальная, естественно, по здешним меркам.
«Внимание, — тут же сообщил Мезенцев Кондратьеву мысленно, — у нас гость. На сей раз человек разумный».
