Андрей Прусаков - Древолюция
— Как ты проберешься туда, город оцеплен войсками? — спросила она.
— Проберусь. Я хорошо знаю пригороды и лес. А в Дымове я вырос, — отфыркиваясь от попавшей в нос воды, сказал Алекс. — Второй раз они меня не возьмут!
— Ты самоуверен, — заметила Света.
— Я уверен в себе. И горд, что хотя бы раз натянул нос спецслужбам, — не удержался от бахвальства Алекс.
— Хочешь стать знаменитым?
— Уже стал. Только со знаком минус. С работы меня попросили, материалы по дендроидам объяви‑ли фальшивкой и дешевой компьютерной графикой. Меня смешали с грязью! — Поборцев завелся. Светлане было удивительно и странно наблюдать голого, отчаянно жестикулирующего мужчину, стоящего в метре от нее в крохотном бассейне. Зеленоватая вода игриво преломляла свет красивых, похожих на гигантские ракушки, бра.
— Теперь Поборцев — мистификатор и обманщик, заводчик «уток». Ладно, черт с ней, с работой. Найду, чем заняться. А имя как отмыть? Фамилию сменить? Не дождутся! Тем более что и ты, и я знаем, что все это правда! Ведь ты видела дендроидов собственными глазами! И знаешь про них немало. А чего ты лишилась?
Света слушала и соглашалась. Действительно, что потеряла она? Да, случился скандальчик, когда Сергей заметил исчезновение Алекса, а вместе с ним и диска с информацией. А что они, простые ученые, могли поделать? Откуда они знали, что лесник — не лесник, а журналист? Это как раз Сергей и должен был проверять. Он — командир экспедиции. Он прошляпил журналиста, но успел предупредить своих. Поборцева взяли, диск вернули. Ей обещали присвоить ученую степень, Игорю и Павлу тоже. И, конечно, у них взяли подписку о неразглашении. А Поборцев подписок не давал.
— Знаешь, мне, в общем‑то, наплевать. Черт со мной, в конце концов! Люди же гибнут и гибнуть будут от незнания, с чем они имеют дело! Из‑за того, что какой‑то чиновник из Кремля решил, что с дендроидами все ясно и понятно! Вот что меня достает! Все равно они, — характерной гримасой Поборцев поднял глаза наверх, — скоро будут вынуждены признать правду! Никуда им не деться. Вот так. Потому что остановить дендроидов невозможно, ты должна это понимать! По лесам они доберутся куда угодно. Сибирь огромна, проследить за перемещением деревьев невозможно, даже с вертолетов. Так что вскоре ждите гостей в Новосибирске, Владивостоке, Китае! А это уже международный скандал! Да ты пойми, мне людей жалко, которых за дураков держат! Да просто жизни их ни во что не ставят! А когда хаос начнется, эти наверху на личных самолетах улетят!
— Ты преувеличиваешь, Алекс.
— Нет! Мы даже не смогли определить место начала этой эпидемии! Может, их уже миллионы!
Он замолчал, а она неожиданно вспомнила, что сидит абсолютно голая рядом с таким же голым мужиком, и они говорят о судьбах России. Ей стало смешно, она улыбнулась и тут же испугалась, что Алекс не поймет и обидится. Но он тоже улыбнулся, хотя до этого говорил долго и страстно.
— Осознала весь этот абсурд? — спросил он.
Света кивнула. Все‑таки Алекс неподражаем. Перед свиданием с ним она ожидала чего угодно: холодной деловой встречи или изворотливых объяснений, но сейчас… «Сижу теперь с ним голая, как дура, и слушаю голого патриота, — подумала Света. — А что, весело!» Вся злость на Алекса давно улетучилась, и теперь она готова была… Нет, пока еще не готова.
— Я хочу знать о них больше. Ты можешь мне помочь?
Света помотала головой:
— Это закрытая информация. Я давала подписку о неразглашении любой информации, касающейся дендроидов. Я рискую работой, всем. Тем более если за тобой следят, то и меня заметят. Я не могу.
— Эта секретность скоро полетит к такой‑то матери! — Поборцев впервые приблизился к ней и взял за руки. Глаза его были очень близко. — И наше государство отправится туда же! Ты думаешь, я не давал подписку? Когда меня поймали, то заставили подписать кучу бумажек, но плевать я на них хотел! — Он сделал паузу, краем глаза отмечая движение стрелки на огромном циферблате над дверью. — Ладно, обещаю, что дальше моей головы информация не пойдет. Я не собираюсь ничего публиковать, да мне и не дадут.
— Для чего тогда это тебе? — изумилась Светлана.
— Для себя. Я хочу убедиться.
— В чем?
— В своей гипотезе.
— Какой? — живо заинтересовалась Света.
— Скажу, когда съезжу в Дымов, — Поборцев отпустил ее и стал вылезать из бассейна.
— Ты куда? — опешила она.
— Одеваться. Наше время вышло.
Он направился к холлу, где висела одежда. Света ударила по воде руками и вылезла следом.
— Зачем ты меня раздел? Разве все это нельзя было и так сказать? — она почти кричала.
— Хотел убедиться, что на тебе нет микрофонов. А что, тебе чего‑то хочется? — Алекс повернулся к ней и лукаво прищурился. Почти Аполлон, если побрить кое–где.
— Съездить кое–кому по физиономии!
Она остановилась напротив Алекса. Его глаза были совершенно серьезными, он смотрел на нее не так, как смотрят на обнаженную женщину. За это она могла простить все.
— Я все время думала: зачем я тебя слушаю? — призналась она.
— Это не ты думала, это твои комплексы думали. Будь проще. Мы здесь как Адам и Ева. Без вранья и одежд. Согласись, хорошо, когда нечего скрывать!
Ева коварно улыбалась, разглядывая Адама:
— А где же змей?
— Вон, зашевелился. Но я ему не позволю!
— А я разрешу…
Подлец Поборцев снова ее разыграл. Но, Боже, как приятно сознавать, что весь этот красивый и безумный балаган устроен ради нее!
* * *Вожаков остановил машину и выключил двигатель. Бензин следовало поберечь — в их районе он стал буквально на вес золота. Действующих заправок в округе не осталось.
— Это Гребнево, — сказал дядя Петя. Он сидел впереди, рядом с водителем, и вслед за Николаем вышел из машины. Осень уже давала о себе знать. Деревья покрывала оранжево–желтая вязь, и неподвижный лес дышал испарениями и влагой.
Двое мужчин оставили машину и двинулись по деревенской улице. Село не было покинуто жителями: где‑то раздавался стук топора, а вдоль заросшего травой забора прогуливалась чья‑то корова. Петр Ильич выглядел бодренько, а Вожаков волновался, если не сказать — боялся. Не за себя, за Надю и Танюшку. Если с ним что‑то случится, что с ними будет, кто защитит? Волноваться было из‑за чего. Недавно, пытаясь поговорить с жителями одного из сел, они натолкнулись на ожесточенный отпор, а призывы не убивать дендроидов вызвали у сельчан неадекватную реакцию. Их едва не избили, а когда лесник выстрелил в воздух, чтобы разогнать разъяренных аборигенов, те тоже схватились за ружья. В результате пришлось бежать. Потом в машине обнаружили три пулевых отверстия.
— Здравствуйте! — поздоровался Вожаков. Из дома вышел косматый мужик, по виду пенсионер, в тельняшке с длинными рукавами и тренировочных брюках, оттопыренных на коленях.
