Елена Жаринова - Дети Филонея
— Ульяна? Это Аэлита. Надо поговорить.
Сбитая с толку, Ульяна начала запинаться. Она объяснила, что освободится не раньше двух.
— Черт, это срочно! Вы что, не можете отлучиться на полчаса? Я звоню из автомата возле вашей школы. Здесь, на углу, булочная. Можно выпить кофе. Жду.
В распахнутом плаще Ульяна выбежала на улицу. Зонт тут же вывернуло ветром, и шквал холодного дождя пришелся прямо в лицо. И в сапоги она не сообразила переобуться — об этом ей напомнила первая же ледяная лужа.
Аэлита действительно ждала ее в булочной. Она стояла за столиком и грела руки о стакан. Продавщица подозрительно косилась на высокую девицу с мокрыми, торчащими ежиком волосами. В черном коротком пальто с поднятым воротником Аэлита походила на заправского беспризорника.
— Я балдею от этих цен, — сообщила она Ульяне. — Кофе с молоком — двадцать две копейки. И пирожное "картошка" — столько же. Здравствуйте. Давно не виделись. Как, голова не болит?
— Аэлита, у меня буквально двадцать минут, — взмолилась Ульяна. — Что вы хотели мне сказать? Что случилось?
У Аэлиты дрогнули губы. Высокомерные, мраморные черты ее лица словно поплыли. Ульяна с ужасом, со щемящей жалостью увидела, как дрожат на граненом стекле ее пальцы.
— Меня арестовали, — судорожно сглотнув, сказала Аэлита.
— Кто?! — нелепо выпалила Ульяна.
Но Аэлита поняла вопрос.
— Вы не поверите. Просто милиция. За наркотики. Вчера, после вашего ухода. Меня тупо подставил этот придурок Енот. Он подсунул мне в сумку пакетик дряни…
— Господи, зачем? — прошептала Ульяна, оглядываясь.
— А он меня так ревнует, — пожала плечами Аэлита. Она хорохорилась, старалась говорить беспечно. — Он не хотел, чтобы я летела в Африку… Ну, подробности вас не касаются… А теперь я под следствием. Подписка о невыезде, финиш. Адвокат говорит, что я смогу выйти под залог не раньше чем через две недели. У них там акция какая-то по борьбе с наркотой. Очень кстати.
— Кошмар! — искренне ужаснулась Ульяна. — Чем же вам помочь… Неужели этот ваш Енот такой мерзавец, что даст вам сесть в тюрьму?
— Да нет, наверное, — вяло сказала Аэлита. — Енот псих. Адвокат его на суде расколет. Но это время, понимаете, время! — она отчаянным жестом провела, как смазала, ладонью по лицу.
— Слушайте, может, надо дать взятку? — рассуждала Ульяна. — Это же немыслимо — молодая, невиновная девушка сидит в тюрьме…
— Да черт с ней с тюрьмой! — выпалила Аэлита так, что продавщица рассыпала конфеты вокруг весов. — Вы что, не понимаете? Монитор там остался — без меня… И эксперименты…
— Да. Эксперименты, — севшим голосом повторила Ульяна. Если они прекратятся, Назар запросто возьмет назад свое обещание насчет Влада.
— Я назову вам пароль, — сказала вдруг Аэлита. Она уставилась на Ульяну, глаза ее заблестели, как у больной. — Но вы мне поклянетесь, что никому его не скажете. Назар начнет вас убалтывать — ни за что не говорите. Он жук еще тот. Вы будете продолжать эксперименты. Кэт поможет вам подключить шлем, это несложно…
Ульяна тоже уставилась на Аэлиту. Время ее "окна" заканчивалось, но она забыла об этом. Получить пароль, минуя Адольфа, минуя Назара… Обмануть их всех. Распорядиться Реальностью самостоятельно…
— Мне кажется, вы его не обидите, — сказала Аэлита.
— Кого? — не поняла Ульяна. Да нет. Если честно — все она поняла. Просто ей было мучительно стыдно своего будущего неизбежного предательства…
— Монечку. Монитор. Вы же работали с ним. Он живой, вы почувствовали? Его нужно от всех защитить…
Ульяна как-то читала историю про волчицу, которая в голодный год притащила исхудавших волчат к домику лесника. Она отдавала своих детей, надеясь спасти им жизнь. История, напечатанная в бульварной газетенке, доверия не вызвала. Но в ней заключалась трогательная, запоминающаяся метафора апофеоза материнской любви. Ульяна ясно представляла себе эту сцену: волчица с отчаянием смотрит в глаза леснику, заключая с ним молчаливый договор.
Аэлита сейчас тоже отдавала, чтобы спасти. И это был не разумный выбор, а инстинктивный звериный порыв. Что она себе вообразила? Что Ульяна сроднилась с АМ, проведя вечер с проводами, торчащими из головы? И что теперь делать? Принять дар? Отказаться? Предупредить, что использует пароль, чтобы остановить Маятник и… уничтожить АМ?
— Ну, что застыли? — рявкнула на нее Аэлита. — Бумага, ручка есть? Там девять знаков, вы не запомните.
Ульяна суетливо достала из сумки блокнот и ручку.
— Красная? У учителей все ручки красные, — усмехнулась Аэлита, чиркнув по странице. Потом размашисто и отчетливо написала два ряда знаков.
— Слушайте внимательно, — отрывисто говорила она. — Сначала вы набираете первый пароль и получаете доступ к моему компьютеру. Потом вводите второй пароль — вход в программу. Вводите очень внимательно. Если вы ошибетесь хоть в одном знаке, программа самоуничтожится. Это защита от взлома. Поняли?
Ульяна судорожно кивнула, не веря своим ушам. Аэлита же расслабленно бросила ручку. У нее было лицо человека, только что сжегшего за собой все мосты.
— Как только вернется Реальность-1, приходите к Кэт, — устало сказала она. — Полазайте по экзотике, по далеким Мифам. Но учтите: я подложила вам гигантскую свинью. Как только все узнают, что я передала вам пароль, на вас начнется охота. Ну, что вы молчите? Даже не спросите, что это на меня нашло?
Ульяна смущенно пробормотала, что в самом деле неплохо бы узнать… Она боялась откровений Аэлиты. Боялась, что начнет ее понимать и жалеть. Но просто встать и уйти у нее духу не хватало.
— Просто вы способны решать сердцем, — сказала Аэлита. — Вы для меня что-то вроде русской рулетки. Я доверяю вам… как неизбежности…
Плечи под черным пальто опустились, и руки стиснули опустевший стакан.
— Аэлита, вы только не впадайте в отчаяние, — не выдержала Ульяна. — У вас все будет нормально. Здесь вам ничто не грозит, а там друзья вас не бросят…
Аэлита не ответила — только ее взгляд стал тяжелым и яростным.
Нормально?! — говорила она этим взглядом. Когда это у меня, у… А черт, к чему лукавить? Когда это у меня, у гения, была нормальная жизнь? Что касается друзей, то с моими друзьями и врагов не надо. А ты, моя русская рулетка, поменьше болтай ерунду. Выстрел за тобой.
— Ступайте, — велела она. — Вам уже давно пора… сеять разумное-доброе-вечное.
Понимая, что слова излишни, Ульяна запихала в сумку блокнот и выбежала под дождь.
Аэлита глотнула со дна противный остывший кофе.
— На обед закрываемся! — неприязненно окрикнула ее продавщица.
