Юрий Бурносов - Право хотеть
Взлет интереса публики к чехарде сопровождался увеличением объемов производства портвейна. Старков скупил все сады, поля и виноградники страны, и пополз грабить зарубежье. С Европейского рынка как-то в одночасье исчезли веками известные сорта вин и появились новые разновидности портвейна разного вкуса, цвета и крепости. Экспансия эта не ограничилась алкогольными напитками — появился газированный детский портвейн «Чебурашка» без градусов, минеральный лечебный портвейн, портвейн для принятия ванн, а также белый непрозрачный портвейн, который добывался из коров.
Постепенно в мире не осталось ни одного напитка, который бы не назывался «портвейн» и на котором не было бы клейма «Starcо-cola company». Началось производство сублимированного портвейна в таблетках, который, кроме основного своего предназначения, можно было использовать в качестве сухого горючего, пятновыводителя и отравы для крыс. Кроме того, выпускался концентрированный гиперпортвейн — от 200 до 600 градусов, одной капли которого хватало на ведро воды. Старков скупил несколько фешенебельных отелей и провел в каждый номер три крана — с водой холодной, горячей и с портвейном.
Производство портвейна настолько разрослось, что появилась возможность подсоединить к портвейнопроводам не только каждый дом, но даже фонтаны, а сам Старков до того ополоумел, что ради рекламы на целую неделю превратил Ниагарский водопад в Ниагарский портвейнопад при помощи концентрированного портвейна.
Помимо многочисленных фабрик по производству портвейна Старков теперь владел крупным звукозаписывающим концерном «Peerut records» и несколькими предприятиями, выпускавшими спортинвентарь. Через некоторое время в мире стали признавать лишь два занятия, достойных настоящего мужчины — портвейн и игру в чехарду.
Кстати, о чехарде. В традицию вошло напиваться розовым портвейном перед каждым матчем, после чего игра теряла всякие правила и превращалась в грандиозную свалку на середине поля, в которую вскоре втягивались и зрители с трибун (учитывая, что перед каждым креслом был установлен маленький краник для подачи портвейна, в этом не было ничего удивительного). Рамки стадиона становились драке тесны, и она выплескивалась на улицы города, по которым разъяренная толпа мчалась, прыгая друг через друга, через машины и троллейбусы.
Однако время шло, и запасы сырья для производства портвейна стали истощаться — никто уже не выращивал ни яблок, ни винограда. Старков стал использовать разное экзотическое сырье, а затем и вовсе все, что только подвернется под руку. Так на рынке появился «Арбузный портвейн» с полосатой этикеткой, «Банановый» и «Ананасовый» портвейны, портвейны из киви, гуайявы, папайи и авокадо, а также «Тыквенный», «Брюквенный» и «Хреновый» портвейны. Шедевром Старковских разработок стал портвейн «Рябинушка» — самогон из кленовой патоки, подкрашенный вишневым сиропом. Но в конце концов не стало и этого.
Производство портвейна катастрофически падало. Деградировавшие люди, признававшие только портвейн и чехарду, уже не могли управлять сложной техникой, и цивилизация начала разрушаться. Дикие орды чехардистов крушили города в поисках запасов портвейна (длительное его употребление вызывало устойчивое привыкание), а доступен он был сейчас далеко не каждому. Портвейн стал валютой, а народ стал роптать против диктатуры Старкова, в чьих руках сосредоточилось все его производство.
Положение становилось все более катастрофическим, и по Земле прокатилась серия разрушительных войн. Старков завел огромный бюрократический аппарат по выслеживанию и уничтожению подпольных портвейновых синдикатов. В его распоряжении находилась целая армия и обширный штат шпионов, с которыми он расплачивался марочными сортами портвейна. Эти люди были готовы на всё.
В мире образовалась новая аристократия. Директора заводов, назначенные Старковым, вместе с большим штатом охранников поселялись на территории предприятий и постепенно становились мелкими феодалами со своим двором, гвардией и вассалами. С другой стороны, обделенные чехардисты уходили в леса, собирались там в огромные орды и разбойничали, грабя караваны и обозы.
Огнестрельное оружие к тому времени было уже основательно забыто, и война велась мечами и дубинками. Все города лежали в руинах. Землю покрыли леса и степи, кишевшие полубезумными чехардистами, которые воевали друг с другом и осаждали замки, возведенные вокруг портвейновых заводов.
Старков же уединился на своей вилле, на острове Пасхи, и жил затворником, никого к себе не пуская. Он купался в море, загорал, пил излюбленные сорта портвейна и слушал старые пластинки эпохи золотой чехарды. Его фонотека поражала воображение. Особенно много было его собственных записей с группами «Глюконат Кальция», «Колокола Бельды», «Ублюдки Ёпперного Театра» и «Chekhno-dance», а также многочисленные сольники. Но особенно он любил слушать один сингл с мегахитом «Душечка Чехардушечка», записанный в дуэте с многообещающим левым крайним «ДУШЕГУБОВ» Семой Сосниным, который таинственно пропал впоследствии во время Олимпиады в Тайланде.
Время от времени Старков продолжал эксперименты, совершенствуя технологию производства портвейна. В качестве сырья он брал теперь то водоросли, то омаров, а то и акульи плавники, но прежнего качества добиться уже не удавалось. Так продолжалось до тех пор, пока Старков, копаясь в лаборатории, случайно не вывел бактерию, которая сбраживала в портвейн обыкновенную воду[6]. Открытие это привело его в восторг, и всю последующую неделю он превращал все запасы воды в розовый портвейн, вплоть до туалетного бачка и аквариума с золотыми рыбками.
Преображенные реки и ручейки несли портвейн в океан. В это время мимо проплывала флотилия пиратов-чехардистов, возвращавшаяся после неудачного набега на портвейновые заводы Соединенного Алеутского Королевства. Завидев подозрительно розовую струю океанского течения, они зачерпнули его бочкой и продегустировали. Портвейн был сильно разбавлен, но это был портвейн.
С криками «Портвейн за бортом!» пираты попрыгали в воду и вплавь устремились к вожделенной земле. Часть из них утонула, так как не умела плавать, часть съели акулы, часть — упилась портвейном по пути и тоже пошла ко дну, но около пяти тысяч чехардистов через пару дней достигли сказочного острова, где реки текли портвейном.
Несколько дней обезумевшие чехардисты вели осаду Центральной Башни, где укрылся Старков. Приняв решение покинуть остров, тот подземным ходом пробрался на побережье, где в секретном гроте его поджидал личный танкер «Адмирал А. Старков». Трюмы судна были за полнены последним поколением портвейнового штамма, который Старков собирался продать на Большой земле.
