Джоан Виндж - Псион
Зибелинг молчал, обдумывая мои слова. Как ему хотелось сейчас стать более сильным телепатом, чем…
— Хорошо.
Я опустил капюшон парки и открыл дверцу снегохода.
— Подожди.
Я обернулся.
— Попробуем сцепку? — в вопросе слышалось внутреннее напряжение, как будто он чувствовал себя не вправе предлагать это.
— Да… Но вообще-то не стоит. — Это было моей прерогативой, своеобразным долгом, который я должен отдать Рубаю. Кроме того, я сомневался, что смог бы сделать сцепку с Зибелингом, — между нами как-никак стояла Джули.
— Лучше, чтобы нас ничего не связывало, — сказал я, — но если мне понадобится помощь… — Я спрыгнул на снег. — Я дам вам знать.
— Будь осторожен, не рискуй без надобности…
— Во всяком случае, не жизнью Джули.
Передо мной был только белый шелест снега, я двинулся к нему.
Глава 21
Я ничего не видел, но тем не менее чувствовал, что приближаюсь к цели.
Системное управление щита планеты Синдер. Хотя я был готов ко всему, то, что я увидел, поразило меня больше, чем я ожидал. Я замер, глотая ледяной прозрачный воздух. Здание представляло собой гигантскую перевернутую чашу с окаймляющими ее башнями и системой проводов, окутывающими ее, как паутина. Чаша была покрыта льдом, слоистым, напоминающим рябь, разукрашенным узорами, отчего все здание напоминало пряничный домик. С башен, покрытых серебром, свисали сосульки, как замерзшие слезы. Вокруг центра стоял сказочный лес из кристальных деревьев, от которых исходила бесшумная сверкающая музыка. От этого зрелища у меня захватило дух, я на минуту забыл, что благодаря этому зданию Синдер за считанные секунды может быть отрезан от Галактики. Я увидел вход и направился к нему.
По дороге мне пришло в голову, что еще полгода назад, в Старом городе, ничто не заставило бы меня пойти на такой шаг, у меня не было близких, ради кого я стал бы рисковать жизнью. Я поймал себя на мысли, что не променял бы то, что должно произойти, на Старый город. Что бы со мной ни случилось.
Я сосредоточился и превратил свое сознание в непроницаемую стену, заблокировав яркий поток энергии и моего собственного заряженного тела. Но это оказалось лишь электрическим напряжением, и стоило мне перестать обращать на него внимание, как оно исчезло. Я вытащил парализующий пистолет и вошел в здание.
После сверкающего льда коридор показался темным, но мои кошачьи глаза моментально приспособились. Я откинул капюшон и расстегнул куртку — так будет гораздо легче двигаться. В воздухе стояло жужжание и потрескивание разрядов, от чего у меня мурашки побежали по коже. Я не мог отделаться от ощущения, что здесь находится нечто большее, чем щит. Я по-прежнему не улавливал никакой попытки установить со мной контакт, будто за этими стенами никто не прятался. Я сдерживал желание послать на разведку свой телепатический луч и предоставил Рубаю сделать первый ход. Теперь я видел свет, реальный свет, идущий из одного из контрольных помещений. Я вступил в освещенную комнату, и первое, что я увидел, была Джули; она сидела и ждала. Но не по собственному желанию. Ее черные волосы взметнулись изящной волной, когда она повернула ко мне голову, пытаясь предупредить меня, но не в состоянии была сделать это. Ее серые глаза имели выражение жертвы, попавшей в капкан.
— Что же, Кот, в конце концов, я неплохой психолог, не правда ли?
Рубай ждал меня в другом конце комнаты, сидя перед пультом управления, который позволял держать стены под напряжением. «Паутина, сеть сознания», — подумал я, выхватил оружие и ненатуральным голосом из какого-то фильма выкрикнул:
— Рубай, вы арестованы! Малейшее движение — и я…
Пистолет как будто вырвало у меня из рук, он отлетел в дальний конец комнаты. Я проследил взглядом, как он приземлился недалеко от Рубая. У меня моментально пересохло в горле.
— Тебе он не понадобится. — Его лицо было как всегда спокойно и непроницаемо, как будто ничего не произошло.
Я пожал плечами, пытаясь утвердить такое же выражение на своем лице.
— Я пришел. Что вы хотите?
— Так значит, ты, рискуя жизнью, примчался на выручку Джули Та Минг? Дочери хозяев Транспортного Управления Центавра? — Я кивнул, свернув в клубок свое сознание. Но он пока не пытался проникнуть туда. — И даже тебя завербовала Служба Безопасности. Можешь передать им мои поздравления. Твоя конспирация была безукоризненной.
— Достаточной, чтобы обвести вас вокруг пальца. — Я дотронулся до своего клейма.
— Да, пожалуй… И оно до сих пор при тебе. По крайней мере, мне приятно осознавать, что Управление Шахт вознаградило тебя столь достойным образом.
Он приподнял бровь.
Я хотел рассмеяться, но правда в его словах заставила меня проглотить смех.
— Послушайте, что вам от нас нужно?
— Это я у тебя должен спросить, Кот: чего ты добиваешься? Привести меня на шахты в качестве пленника? Это цель твоего прихода, ведь так? Заслуживают ли они такой награды?
— Заткнись. — Я подошел к Джули и тронул за плечо: ее сознание было закрыто.
— Кот, я сказку тебе, что мне нужно… — Я обернулся и внезапно увидел живое человеческое лицо, на котором запечатлено напряжение и страх, глаза, видящие впереди собственное унижение и смерть. Его сознание открылось и вцепилось в мое. — (Я хочу вырваться отсюда! Помоги мне. Кот, ты единственный, кто может меня спасти. Если ты сдашь меня, они уничтожат нас обоих. Вытащи меня отсюда — и я научу тебя всему, что знаю сам. Ты превзойдешь меня в телепатии, не предавай меня — и получишь все, что я обещал, все, о чем ты когда-либо мечтал!) Я закрыл руками уши, как будто это могло мне помочь. Ложь? Зачем ему это понадобилось после того, что произошло? Но я сделал шаг к нему. Джули вздохнула, как будто почувствовала, что я дрогнул. Его сознание притягивало меня, я чувствовал, что в его словах — правда. Я был нужен ему. Он требовал понимания с моей стороны: Гэлисс уже стара, ему нужен молодой, умный и сообразительный помощник.
Гэлисс знала, что Рубай сделал выбор, и поэтому непримиримо и всеми силами ненавидела меня. Но она настолько верна Рубаю, что стала бы помогать ему обучать меня. Ведь я лишь перспективное сырье, заготовка. Мне удалось достичь чего-то благодаря слепой удаче, я не мог даже представить, на что я вообще способен. Никому в целой вселенной не дано было обвести Рубая вокруг пальца. Я, один я сделал это. Я положил его на обе лопатки, я, мальчишка-полукровка, но он еще больше зауважал меня после этого. Он даже открыто восхищался мной и моими способностями. Если я протяну ему руку помощи, мы выйдем вместе из этой ловушки, он возьмет меня с собой, и тогда — никто не знает, каких еще невероятных высот я смогу достигнуть… Я предался мечтам о такой возможности, о мирах, принадлежащих мне, о чудесах, о власти, о том, что ко мне, наконец, начнут прислушиваться.
