Евгений Филенко - Объемный взрыв
– Почему в ногу? – спросил он вслух.
– А вы куда хотели? – сварливо осведомился капрал Даринуэрн. – В голову? Или в то место, которым вы думаете?
Он сидел на пригорке, через равные промежутки времени промакивая рукавом разбитую губу. Парализатор валялся неподалеку, в пределах досягаемости, но эхайн даже не смотрел в его сторону. Тони Дюваль стоял у него за спиной в чрезвычайно напряженной позе, воинственно оттопырив нижнюю губу.
– Тони, – укоризненно сказал Оберт. – Бить было необязательно.
– Я не бил, – сказал юноша, оправдываясь. – Он сам.
– Конечно, сам, – брюзгливо проворчал капрал. – Въехал себе же прикладом в физиономию, когда они пытались отнять у меня оружие. Ненавижу, когда вы так делаете. Вы знаете, что мы сильнее. Зачем нужно провоцировать нас на агрессию?
– А зачем понадобилось отстреливать мне ногу? – возмущенно спросил Оберт. – Я ее совсем не чувствую!
– Скоро почувствуете, – мстительно обещал капрал. – Вам понравится. Что за игру вы ведете, янрирр Оберт?
– Это не игра, – досадливо отмахнулся тот. – Это вам не шахматы, как вы привыкли. Мы всего лишь пытаемся донести до вас простую мысль о том, что по-прежнему уже ничего не будет.
– Будет, – упрямо сказал капрал. – Потому что это правильно и безопасно для всех.
– Я хочу домой, понимаете? – звенящим голосом сказал Оберт и снова попытался сесть. Ему удалось принять верную позу, чтобы видеть происходящее вокруг. – Мы все хотим домой. Вот что будет правильно. И никак иначе.
– Это невозможно, – немедленно возразил капрал. – У меня приказ охранять вашу безопасность. А еще у меня громадное желание выйти в отставку с титулом т’шегра. До сего дня эти вещи прекрасно сочетались. Пока вы все не испортили своими играми.
– За каким чертом вы в меня выстрелили? – злобно спросил Оберт.
– Хотел вас остановить. А еще вы сегодня все нервы мне вымотали. Есть предел любому терпению. Я с радостью свернул бы вам шею, и даже сейчас могу это сделать…
– Что же вас удерживает?
– … но не стану. Кто-то должен первым прекратить творить глупости. Смешно, но это будет эхайн.
– А почему они не стреляют? – Оберт кивком показал в сторону патрульных, застывших истуканами в отдалении.
– Потому что я запретил им применять оружие при любых обстоятельствах, – оскалился Даринуэрн. Он повторил: – При любых. За исключением угрозы личной безопасности. А мы умеем исполнять приказы.
– Даже если мы попытаемся вас убить?
– Зачем вам меня убивать? – поразился капрал. – Впрочем… мое убийство ни для кого не представляет угрозы личной безопасности, кроме, разумеется, меня самого.
– Похоже, это вы, господин капрал, играете в очень рискованную игру, – рассудительно заметил командор Хендрикс, который все это время с интересом прислушивался к их перепалке.
– Абсурдное предположение, – ответил тот с некоторым удивлением. – Из меня игрок не в пример хуже, чем охранник. И давайте уже обсудим, как мы будем выпутываться из возникшей неприятности.
– Насчет станции, – мрачно сказал Тони Дюваль. – Это правда?
– Правда, – подтвердил капрал. – Это что-то меняет?
Тони подумал, старательно морща лоб.
– Наверное, – сказал он неуверенно.
– Ничего это не меняет, – проворчал капрал и с кряхтением выпрямился во весь рост.
Их плотным кольцом окружали люди, в большинстве своем мужчины. Лица выражали какую-то недобрую готовность к любому повороту событий. Даже постоянно начертанное на бульдожьей физиономии Дюваля-старшего фермерское добродушие вдруг приобрело несколько зловещий оттенок. И тот же Ниденталь наконец расстался с обычной своей глуповатой ухмылкой. Готье, который после неудачной попытки побега как-то надломился и во всех ситуациях предпочитал оставаться в тени, на сей раз вылез вперед и выглядел довольно воинственно. «Тихо, тихо, – увещевал всех ван Ронкел. – Выдержка и спокойствие, господа, спокойствие и выдержка…» Что там творилось в задних рядах, можно было только гадать, но ясно было, что здесь очутились самые смелые и решительные, а за их спинами женщины вели свои бесконечные женские пересуды, дети играли, капризничали и хотели есть, спать и бегать по лесу одновременно, а мужчины не самой великой храбрости, вроде Россиньоля или Верпланка-старшего, дерзко переглядывались, как бы невзначай косились на вооруженных эхайнов позади себя и задавали друг другу один и тот же вопрос: «Ну? И долго мы еще вынуждены будем здесь торчать? Однако к ужину хотелось бы оказаться дома…»
«Я тоже хочу оказаться дома, – подумал Оберт сердито. – Но отныне ни одна сволочь не заставит меня считать своим домом эту жестяную тюрьму!»
– У вас ведь совсем нет планов вернуть нам свободу, не так ли? – спросил он вызывающим тоном.
Капрал Даринуэрн промолчал.
– Вы никогда нас не освободите, – настойчиво продолжал Оберт. – Мы будем заперты в этом террариуме, пока не умрем. Вы же не собираетесь однажды прекратить войну с Федерацией. И вам как можно дольше будет нужен живой щит.
– Не в моей воле решать, – сказал капрал уклончиво.
– Охо-хо, – вздохнул с непонятной досадой командор Хендрикс, нагибаясь и поднимая брошенный капралом парализатор.
– Что вы задумали на этот раз? – нахмурился эхайн.
– Корабль наш, господа, – провозгласил командор, печально улыбаясь.
– Какой корабль? – удивился Даринуэрн.
– Это образное выражение, – охотно пояснил командор Хендрикс. – Оно означает, что мы с вами поменялись ролями. Теперь мы хозяева на этой станции.
– Удивляюсь, почему вы раньше этого не сделали, – буркнул капрал.
– Раньше оружие не валилось из ваших рук.
– И это все? – спросил Оберт, с трудом сдерживая слезы. – Так просто?!
Причиной его слез была отнюдь не внезапная перемена участи. Нога как-то чересчур стремительно отошла от парализующего воздействия и теперь напоминала о себе самым жестоким образом – судорогами, жгучими мурашками по коже и невыносимой щекоткой где-то в самой кости.
– Ну хорошо, – промолвил капрал, старательно не обращая внимания на его мучения. – Допустим. Хотя для полного контроля над станцией вам понадобится еще разоружить моих людей. А у них нет приказа сдать оружие. Да я и не собираюсь им приказывать. Что вы станете делать со свалившимся вам в руки имуществом?
– Хватит врать!.. – прорыдал Оберт, корчась на траве, как подбитый футболист.
– Кто-нибудь, помогите ему! – не выдержала Клэр Монфор. – Что вы все стоите как истуканы?!
– Сейчас пройдет, – равнодушно проронил капрал Даринуэрн. – Ваш герой совершенно не умеет переносить боль.
– Я не герой! – плачущим голосом отозвался Оберт. – Сами вы… Черный Властелин! И вы снова водите нас за нос!
