Джон Уиндем - Том 4. Чокки. Паутина. Семена времени
Я внимательно посмотрел на него.
— Наверное, произошла ошибка, — сказал я ему. — У моего имени нет приставки, даже такой незначительной, как «сэр».
Он был удивлен.
— Ай-ай-ай! Простите меня. Такое сходство!.. Я был уверен, что вы сэр Джеральд Лэттери…
Теперь пришел мой черед удивляться.
— Я действительно Джеральд Лэттери, но мистер, а не сэр.
Незнакомец слегка смутился.
— Ай-ай-ай! Конечно! Как глупо с моей стороны!. Здесь, — он оглянулся, — нет ли здесь такого местечка, где мы могли бы переговорить конфиденциально?
Я колебался лишь одно мгновение. Было совершенно очевидно, что этот джентльмен — человек интеллигентный. Может быть, адвокат. Во всяком случае, он не собирался просить у меня денег или что-нибудь в этом роде. Мы были недалеко от «Быка», и я повел его туда, в гостиную Он отказался от моего предложения выпить, и мы сели.
— Так в чем же дело, доктор Гоуби? — спросил я его.
Он замялся; было заметно, что он смущен. Затем он заговорил с таким видом, будто бросился в воду.
— Это связано с Тавией, сэр Джеральд, гм. мистер Лэттери Мне представляется, что вы, вероятно, не отдаете себе отчета в том., гм-м… до какой степени создавшаяся ситуация… гм-м… чревата последствиями. Дело не только в моей личной ответственности, хотя, как вы понимаете, это меня тоже очень тревожит. Дело в результатах, которые даже нельзя предусмотреть. Она должна — действительно должна — вернуться, прежде чем произойдет какая-нибудь большая беда. Она должна вернуться, мистер Лэттери!
Я смотрел на него. В том, что он говорил серьезно, не приходилось сомневаться: он и в самом деле был очень расстроен.
— Но, доктор Гоуби… — начал я.
— Я понимаю, что это для вас значит, сэр, однако умоляю вас, уговорите ее! Не только ради меня и ее семьи, но… но ради всех! Надо соблюдать величайшую осторожность. Невозможно предвидеть последствия даже самого незначительного поступка. Порядок и гармонию необходимо сохранить. Если даже одно-единственное зернышко упадет не в должное место, никто не в силах сказать, что из этого выйдет! Поэтому я умоляю вас…
Мне пришлось прервать его. Я говорил мягко. О чем бы он там ни болтал, было ясно, что все это он принимает близко к сердцу.
— Одну минуточку, доктор Гоуби! Боюсь, что произошла ошибка. Я не имею ни малейшего представления… О чем вы?
На его лице появилось тревожное выражение.
— Как!.. — начал он и замолчал, думая о чем-то и хмурясь. — Вы хотите сказать, что еще не встретились с Тавией?
— Насколько мне известно, это именно так. Никогда даже и не слыхал ни о ком по имени Тавия, — уверил я его.
У него перехватило дыхание. Мне стало жаль собеседника, и я повторил свое предложение насчет выпивки, но он отрицательно покачал головой. Однако вскоре доктор несколько пришел в себя.
— Мне так неловко, — сказал он. — Действительно, произошла ошибка. Пожалуйста, примите мои извинения, мистер Лэттери! Вы, наверное, считаете, что я пьян? Мне трудно объяснить… Разрешите мне попросить вас забыть об этом. Совсем забыть! Пожалуйста!
Вскоре он ушел, и вид у него был очень печальный.
Он озадачил меня, но уже через два-три дня я выполнил его последнюю просьбу… Так по крайней мере мне казалось.
Впервые я увидел Тавию года два спустя. Конечно, я тогда не знал, что это именно она. Когда я вышел из «Быка», на Хай-стрит еще был народ. Я почувствовал, что кто-то на другой стороне улицы наблюдает за мной. Я поднял голову, и наши взгляды встретились. Глаза у нее были карие…
Она была высокая, стройная и красивая — не просто хорошенькая, а нечто большее. И я продолжал смотреть.
На ней была довольно обыкновенная шерстяная юбка и темно-зеленый джемпер. Туфли, однако, у нее выделялись, довольно странные, на низком каблуке, но какие-то замысловатые; они не подходили к остальной ее одежде. Что-то еще резало глаз, хотя в тот момент я не понял, что именно. Только потом я сообразил — прическа. Прическа ей очень шла, но была совершенно несовременной. Вы скажете, что волосы есть волосы и что существует бесконечное множество вариантов причесок. Но дело обстоит не так просто. Есть какой-то общий стиль времени, перекрывающий текущую моду. Посмотрите на любую фотографию, снятую тридцать лет назад… Ее волосы, как и туфли, не гармонировали со всем остальным.
Несколько мгновений она стояла, застыв, не улыбаясь. Затем, словно еще не совсем проснувшись, шагнула вперед, чтобы перейти улицу. В этот момент пробили часы на базарной площади. Она бросила взгляд наверх; внезапно выражение тревоги появилось на ее лице.
Она повернулась и бросилась бежать по тротуару, как Золушка, за последним автобусом.
Я сел в машину, раздумывая: за кого она меня приняла? Я был совершенно уверен, что никогда прежде ее не видел.
На следующий день бармен в «Быке», поставив передо мной кружку пива, сказал:
— Одна молодая женщина спрашивала о вас, мистер Лэттери. Она вас нашла? Я сказал ей, где вы живете.
Я покачал головой:
— Кто такая?
— Не назвала себя, но… — И он описал мне ее — девушку с другой стороны улицы. Я кивнул.
— Я ее видел. Мне хотелось бы узнать, кто она, — сказал я.
— Ну, она-то вас знает! «Это мистер Лэттери был здесь некоторое время тому назад?» — спрашивает она. «Да, — говорю, — он». Она кивнула и задумалась. «Он ведь живет в Бегфорд-холле?» — говорит. «Нет, мисс, — говорю, — Бегфорд-холл принадлежит майору Флакену. Мистер Лэттери, — говорю, — живет в Четкомб-коттедже». Тогда она спрашивает меня, где это, и я ей отвечаю. Надеюсь, все в порядке? Мне она показалась очень милой барышней.
Я успокоил его:
— Мой адрес можно узнать где угодно. Но странно, что она спросила о Бегфорд-холле — это именно тот дом, который мне бы хотелось иметь, если б у меня когда-нибудь завелись деньги.
— Тогда, мистер Лэттери, вам надо поторопиться разбогатеть, потому что старый майор уже доживает свое, — сказал бармен.
Все это ни к чему не привело. Для чего незнакомка хотела узнать мой адрес, я понятия не имел, во всяком случае за этим ничего не последовало, и вся эта история вылетела у меня из головы.
Примерно месяц спустя я снова увидел ее. У меня появилась привычка ездить верхом раз или два в неделю. Мы ездили с одной девушкой, по имени Марджори Креншо. А потом я отвозил ее домой в машине. Ехать нужно было по узкому шоссе, между насыпями, где едва-едва могли разойтись два автомобиля.
Однажды, миновав крутой поворот, я должен был затормозить и прижаться к обочине — встречная машина, объехав пешехода, шла посередине шоссе; она чуть не зацепилд меня. Тут я посмотрел на пешехода и увидел, что это та самая девушка. В то же мгновение и она узнала меня и встрепенулась. Я увидел, как она заколебалась, а потом, видимо, решилась заговорить со мной и пошла к машине. Но тут она заметила Марджори, сидящую рядом со мной. И, очень неискусно изобразив, что и не собиралась подходить к нам, пошла в сторону. Я включил скорость.
