Олег Мушинский - Нф-100: Мародеры
Толпу составляли сельские рабочие, которые выглядели не столько воинственно, сколько испуганно. Стоило одному из солдат отдать приказ стоять, как все дружно остановились. Наверное, на этом бы всё и закончилось, но двое молодых жнецов зачем-то с воплями побежали вперед. Им позволили достичь середины моста, а потом убили. Толпа в панике разбежалась.
Глеб повернул голову на север, высматривая пограничье. Сразу за историческим центром начиналась полоса производственной зоны, вытянутая вдоль реки. Собственно, формально там владения нового мира и заканчивались. Граница последнего выброса проходила как раз по центру реки, и сверху это было особенно заметно: утопающий в зелени ближний берег резко контрастировал с серыми рядами руин на дальнем.
Нетерпеливые мутанты уже обосновались в них, но новый мир пока не торопился со следующим выбросом. Он, конечно, имел влияние и за пределами своих границ, но чем дальше — тем слабее. А без его влияния и псионика хуже работала, и климат был холоднее, и вообще сразу ощущалось, что вокруг — дикая глушь. Причем это даже без учета сновавших туда-сюда мародеров.
Тарелку тряхнуло и она стала быстро снижаться. Глеб закрутил головой. Окно перемещалось вместе с его взглядом.
— Справа внизу! — первым заметил Герман.
Трое солдат, стоя на крыше пятиэтажки, запустили по тарелке ракету. Глеб мысленно скомандовал: "вниз!". Тарелка начала быстро снижаться. Ракета увязалась следом. Промелькнула мысль, что придется ее всё-таки сбить. Остальное тарелка взяла на себя. Стремительно развернувшись, она одним разрядом прожгла ракету насквозь. Та взорвалась, и тарелку вновь тряхнуло. Глеб буквально почувствовал, как острый осколок впивается в силовую установку.
— Поврежден двигатель, — сообщил Герман. — Ах да, ты и сам это чувствуешь.
— Да, только не знаю, что с этим делать!
— Эй, мы что, падаем?! — спросила Кира.
— Вроде того.
Тарелка, слегка накренившись, по спирали уходила к земле, а на крыше уже готовили новую ракету. Солдаты на мосту это заметили.
— Посадка запрещена! — пришел в тарелку сигнал от них.
— Мы не садимся, мы падаем! — ответил Глеб. — В нас какие-то придурки стреляют!
Он мысленно пытался держать тарелку ровнее, но та плохо слушалась.
— Держи левее! — пришел сигнал снизу.
Одновременно с крыши стартовала новая ракета. Солдаты с моста открыли огонь. Ракета заметалась, уходя от разрядов, но один угодил ей точно в нос. Сверкнула вспышка, и тарелка вздрогнула. Один из солдат полоснул очередью по кромке крыши, показывая ракетчикам, что безнаказанной их деятельность не останется.
Глеб как мог "держал левее". Тарелка выворачивалась так, чтобы плюхнуться в канал, но в последний момент на краю крыши появился ракетчик и отправил ей еще один смертоносный гостинец. Убраться назад он не успел. Разряд полыхнул на его броне. Ракетная установка полетела вниз, и солдат — за ней следом. Что с ним было дальше, Глеб не увидел. Близкий взрыв сильно встряхнул тарелку.
На какой-то момент Глеб полностью отключился от управления. Затем оно само собой вернулось. Перед выровнявшимся носом внезапно возникла стена. Тарелка врезалась в нее, пробила насквозь и остановилась. Сверху по корпусу прогрохотали падающие кирпичи, и наступила тишина.
Крышку люка завалило. Глеб с Кирой с большим трудом смогли вдвоем ее откинуть. Кирпичи съехали по корпусу вниз и заплюхали, исчезая в водах канала.
Прямо перед ними раскинулся родильный цех. К счастью, коконы с малышами крепились исключительно к внутренней стене и тарелка, протаранив внешнюю, никого не задела. Разве что чувства местных медичек, которые тут же сообщили всё, что думают о таких летунах. Глеб только успевал извиняться. В цех ворвался один из солдат. Ему тоже досталось за грязную обувь и к тарелке он пробирался по стеночке. По внешней.
Приятная мелодия оборвала все крики на полуслове. Шикнув на всех нарушителей разом, дородная женщина в белоснежном костюме поспешила к кокону, над которым мерцали синие звезды. Это они играли мелодию, и она смолкла, едва звезды погасли. Кокон раскрылся. На пол хлынула мутно-зеленая жижа. Кира тихо ахнула. Медичка наклонилась и нежно извлекла из кокона ребенка в маске. Маска тотчас улетела в корзину, и женщина подняла малыша на руках.
На первый взгляд, вполне обычного человечка. Никаких внешних мутаций не наблюдалось, а сам младенец выглядел крепким и здоровым. Медички придерживались того же мнения, и радостно, хотя и не шумно, приветствовали нового члена общества. Тот окинул цех мутным взглядом невыспавшегося человека. Медичка перевернула его вверх ногами. Младенец проморгался и закричал:
— Глеб! Ёшкин кот, ты-то мне и нужен!
Медичка спокойно перевернула ребенка обратно. На его лбу отчетливо проступал знак искателей: глаз в круге, обвитом виноградной лозой.
Глава 17
Покинуть город не составило труда. Правда, пришлось взять с собой младенца. Увидев знак, медички отдали его без возражений, но зато вынесли Кире мозг бесчисленными советами о том, как правильно обращаться с малышом. На древние знания искателя они чихать хотели, а Глебу и пленку бы подержать не доверили.
Кира громко ворчала о потерянном времени, однако искатель тотчас скомпенсировал потерю, указав короткий и, как оказалось, безопасный путь. Это был старый тоннель, где с потолка постоянно капала вода. Она же громко хлюпала под ногами. К счастью, услышать это было некому. Никакого оборудования тут давно не было и, соответственно, ни погромщикам, ни защитникам здесь делать было нечего.
Всё же Кира на всякий случай стребовала пистолет обратно. Глеб не возражал. Никого крупнее капель он там не увидел, зато вес рюкзачка стал поменьше, да и искателя пришлось нести на руках, а тот еще ухитрился прихватить информационный мозг с последними новостями.
Сам факт перерождения только этим утром расстрелянного искателя Глеб воспринял спокойно. Столько в последнее время на него свалилось, что сил удивляться просто не осталось. Он только и сделал, что сказал на ходу:
— А я думал, это байка, будто вы можете перерождаться.
— Правильно думал, — проворчал младенец. — Это Зона воссоздает нас заново. О своей смерти я только от тебя и узнал, да и о прошлых разах тоже ничего не помню.
— А они были? — спросил Глеб.
— Еще два.
— И каждый раз убивали? — сочувственно поинтересовалась Кира.
— Говорю же — не помню, — проворчал искатель. — Рассказывали, что да.
— В этот раз мы сами видели, — сказала Кира.
