Раду Hор - Путь к звездам
Теперь вокруг них была непроглядная тьма. Даже фары, которые они носили на груди, не могли рассеять газовую завесу. Исследователи космоса искали друг друга в потемках, боясь потеряться.
Они было поднялись на ноги, но какие-то странные веревки захлестнули их тела. Пытаясь обороняться, они раздавали удары направо и налево. Скарлат и Чернат отыскали свое потерянное оружие, но не смели им воспользоваться.
Веревок становилось все больше и больше. Они обвивались вокруг них и прикручивали их к полу. Один за другим все пленники были охвачены этой паутиной, которая грозила их удавить.
Некоторое время Добре еще отбивался. Руки у него были связаны, но он бил ногами во все стороны. И вдруг астронавты услышали его гневный голос:
— Бью их… слышу, как падают… а их все больше и больше! Вот они здесь! — И здесь! На! На и тебе! На!
Но скоро силы покинули и его.
Немного спустя дым рассеялся, и путешественники увидели каких-то волосатых, низеньких существ, которые окружили их, прыгая на одной ноге.
— Так и знайте, на этот раз дело плохо! — тихонько сказал Скарлат.
Между тем, нападающие сгруппировались. Казалось, что они совещаются между собой. Они разговаривали, издавая мелодичные звуки, похожие на музыкальные ноты.
— Здесь они не носят своих круглых шлемов, что доказывает, что для них здесь достаточно кислорода, — продолжал он. — Видно, что их легкие гораздо более развиты, чем наши. Этим объясняется и их удивительно выпяченная грудь.
— Так оно и есть, — подтвердил Добре. — Я думаю, что в этой пещере существует или естественный источник кислорода, или какая-нибудь специальная установка для искусственного получения кислорода.
Окружающие их существа выглядели еще более уродливо без своих серебристых шлемов. Взгляд их выпученных, оранжевого цвета глаз был жесток. Из-за толстых, полуоткрытых губ выглядывали крепкие, длинные, острые зубы, напоминавшие клыки.
Казалось, что группа марсиан пришла к какому-то соглашению. Они снова подошли к астронавтам, грубо схватили их и бросили на желтый ковер. Туда же встали и они, и ковер помчал их вперед.
Они проносились по темным коридорам, по залам сложных геометрических форм, с световыми источниками, наполовину скрытыми в стенах, пока, наконец, попали в широкий коридор, намного шире первого. В него выходило множество дверей, которые бесшумно открывались при проходе движущегося ковра, и из них выходили толпы марсиан, с любопытством глядевших на пленников.
Некоторые из них подходили к движущемуся ковру, пытаясь прикоснуться к пленникам своими волосатыми руками, но охрана отгоняла их, и движущийся ковер мчался вперед.
Наконец, он остановился. Марсиане по-трое, по-четверо хватали каждого астронавта и переносили под круглые своды находившегося в конце коридора помещения. Сопротивляясь со всей силой отчаяния, пленники пытались освободиться от связывающих их веревок. Напрасно. Их несли, как какие-то неодушевленные предметы, и не в их силах было изменить свою судьбу.
Здесь, под круглыми сводами, в конце коридора, находилась тяжелая, массивная дверь, намного более внушительного вида, чем те, которые они до сих пор видели. Центральный орнамент, вырезанный в двери, был огромная золотая рыба, плывущая по синим волнам.
Двери эти широко распахнулись, и астронавты увидели огромный зал, немного напоминавший внутренность голубого дворца, открытого ими в первые часы после приземления. Но здесь все было гораздо обширнее, гораздо величественнее и богаче. Ослепительно сиял орнамент потолка из блестящего серебристого металла, а стены были украшены сверкающим горным хрусталем.
Так же, как и в том храме, на поверхности планеты, преобладающим мотивом служили волны. Бесчисленные фрески и гравюры изображали воду или сюжеты, так или иначе связанные с водой. На них можно было видеть пьющих воду, плавающих, гребущих, ловящих рыбу марсиан и различных животных на водопое.
В самой середине зала стояла огромная прозрачная сфера, полная водой, во всем похожая на ту, которую они видели в первом дворце, который они посетили по приезде на Марс,
Охрана подвела их близко к этой сфере. Затем один из марсиан подошел к белому мраморному пьедесталу, на котором стояла сфера и нажал скрытую орнаментом пружину. Марсиане быстро отпрыгнули в сторону.
Сперва как будто ничего не случилось, но затем мраморная плита, на которой стояли пленники, молниеносно опустилась вглубь. Потеряв равновесие, они попадали друг на друга. Несколько секунд они продолжали катиться по наклонной плоскости, пока, наконец, не ударились о голый камень. Скарлат так ушибся, что потерял сознание. Инженер был тоже оглушен падением, но он смог подняться и встать на ноги. Вокруг него царила непроглядная тьма. В этой подземной темнице стояла гробовая тишина.
«Счастье, что уцелели наши шлемы», — подумал Чернат. Он попытался снестись с Матеем по радио, но все попытки его оказались безрезультатными. Руководитель экспедиции не отвечал.
* * *Матей Бутару очнулся. У него сильно гудело в ушах и в груди ощущалась острая боль. Вокруг него стояла такая глубокая темнота, что он не мог ничего различить. Он ощупал свое тело и с радостью увидел, что цел и невредим. Но когда он хотел воспользоваться радио, чтобы связаться с Вирджилом, то констатировал, что аппарат разбит. Зато он нашел свой электрический факел. Он был цел. Матей тотчас же зажег его. Серебристый сноп света прорезал темноту.
Перед ним были сырые, голые стены, сложенные из огромных глыб камня. Нигде не было видно ни окна, ни дверей.
«Как же я сюда попал?» — спрашивал себя недоумевая молодой астроном. Он поднялся и обошел вокруг своей темницы.
— Ни окна, ни дверей, — прошептал он.
Оставался потолок. Он направил на него свет электрического факела. Своды находились на высоте по меньшей мере семи метров.
«Необъяснимо! Сброшенный с такой вышины, я бы вряд ли остался в живых!
Но то, что случилось в эту минуту разъяснило ему все недоумения. Один из камней свода темницы тихонько подался в сторону, и яркий свет прорезал тьму. В отверстие была введена толстая труба, которая в одну минуту коснулась каменных плит у ног астронома. Послышался какой-то шум, и по трубе скатилось несколько предметов. Затем трубу снова подняло вверх, и каменная плита встала на свое место.
Все это произошло с изумительной быстротой. Если бы Матей не видел перед собой сброшенных предметов, он был бы склонен считать все это галлюцинацией, игрой фантазии. Но предметы лежали перед ним, и он по очереди осмотрел их.
