Аллен Стил - Хронокосмос
— Ну хорошо, — проговорил он, отворачиваясь к пульту. — Лейтенант, передайте им, что мы готовы к броску.
— Джанет-Два, мы готовы к отделению, — кратко сообщил лейтенант в микрофон и спустя мгновение продолжал: — Начинаю обратный отсчет: десять… девять… восемь…
При счете «ноль» блеснула вспышка пиропатронов, и «Герберт» отделился от спины СР-75. Как только беспилотный самолет оторвался от поверхности «Пронизателя», Мерфи услышал за спиной умеренные аплодисменты. Крылья «Герберта» слегка покачнулись, когда он попал в воздушный поток от винта большего самолета. Затем экран слева потемнел, в то время как справа все еще воспроизводились расплывчатые очертания удаляющегося черного корабля.
— Джанет-Два отходит в зону безопасности, — отрапортовал лейтенант. — «Герберт» находится на высоте 100 000 футов и стабилизирует ее. До цели — восемь миль.
В течение следующих минут беспилотный самолет должен был сохранять данную высоту, скользя по краю стратосферы немногим больше шестнадцати морских миль над пустыней, а потом начать стремительное снижение обратно к земле. Как раз это им и было нужно: высокоскоростное падение навстречу большой гравитационной массе.
— Эверет, увеличь мощность до ста процентов, — распорядился Мерфи. — Запускай ведущую программу. Выполняй по моему сигналу.
Бэкофен пробежал руками по пульту.
— Сто процентов. Основная программа загружена и запущена. Жду вашего сигнала.
— Дорис?..
— Телеметрическая аппаратура включена. Координаты установлены. Счетчики запущены.
— Лейтенант?
— Джанет-Два докладывает, что находится в зоне безопасности на 90 000 футах, в двух милях к западу от «Герберта». Они говорят, что отчетливо видят его. Наземный радар ведет оба объекта.
— По моему сигналу начинай обратный отсчет.
Отодвинув стул, Мерфи быстрым шагом подошел к лейтенанту. Перегнувшись через его плечо, Зак увидел на экране две отметки: в центре был «Герберт», прямо под ним находился СР-75. Он почувствовал, как сзади на него напирают люди, пытающиеся подобраться поближе, но постарался не обращать на них внимания. Зак взглянул на пару таймеров, отсчитывающих время миссии, которые висели на стене. Оба показывали одно и то же: 00:23:18:46. Он дождался, пока до минуты осталось десять секунд…
— Давай! — крикнул он.
— На старт! — Бэкофен ткнул переключатели на панели. — Начинаю отсчет: десять… девять… восемь…
Мерфи еще раз проверил часы, затем пальцем указал на пустую зону на экране радара, прямо справа от отметки «Герберта».
— Наблюдай, — прошептал он лейтенанту. — Ни на секунду не своди глаз… — Я наблюдаю, сэр, — проворчал лейтенант. Правой рукой прижав наушник, он внимательно слушал голоса из СР-75.
— Пять… четыре… три…
— Я вижу корону! — завопила Дорис.
Мерфи, не отрывая взгляда, следил за экраном радара.
— Ну давай, малышка… — прошептал он, сердце готово было выпрыгнуть из груди.
— Два… один…
— Вон она! — закричала Дорис. В этот момент у края экрана радара прямо позади беспилотного самолета появилась третья отметка.
— Ноль!
Отметка «Герберта» внезапно пропала… но та, что находилась позади него, осталась на своем месте.
— Он прошел! — заголосил лейтенант.
— Я видела это! — Дорис показала на свой телеэкран. — Он пропал! Он испарился, потом это… Зак, я видела это!
Пилот СР-75 что-то говорил, но его голос терялся среди шума, который поднялся в аппаратной. Мерфи вонзился взглядом в экран радара и следил за тем, как новая отметка прочерчивает одинокую траекторию на экране локатора. В это время остальные вокруг него изумленно кричали, аплодировали и похлопывали его по спине. Именно тогда, и только тогда, он поднял глаза на часы, показывающие время миссии.
На таймере слева, который показывал время, воспринимаемое СР-75, было 00:24:03:24. Однако справа часы, которые транслировали время с борта «Герберта», передавали 00:24:02:24.
На мгновение не длиннее одного сердечного сокращения «Герберт» заставил тоннель открыться вокруг него и затем вернулся в прошлое… на одну секунду.
В ту единственную секунду существовало два «Герберта»: один, который исчез в хронокосмосе, и другой, возникший из ниоткуда на некотором расстоянии от него. Когда это произошло, наземный радар на короткий момент распознал обоих как две четкие отметки.
Кроме того, камера, установленная на носу «Герберта», сняла изображение самой себя… свой вид сзади.
— Боже мой…
Почувствовав дрожь в коленях, Мерфи осел на пульт лейтенанта. Он с трудом заставил себя сделать глубокий вдох. На какое-то мгновение Заку показалось, что он сейчас потеряет сознание. Повсюду что-то кричали друг другу офицеры ВВС, а Дорис и Эверет крепко сжимали друг друга в объятиях. Он обернулся и уловил выражение на лице генерала Леклида. Оно было до отвращения самодовольным, и Мерфи почти не сомневался в том, что, когда он сделает окончательный доклад, генерал обязательно припишет себе большую часть успеха «Голубой тарелки».
Внезапно ему больше всего на свете захотелось глотнуть свежего воздуха.
— Сохрани данные, — сказал Зак Эверету, — и передай управление на вышку для проведения стадии обратного хода.
Затем, бормоча извинения, Мерфи схватил парку и начал пробиваться сквозь толпу. Его позвал Леклид, но Зак притворился, что не слышит, и направился к двери.
После духоты в аппаратной прохладный воздух пустыни принес ему облегчение. Ветер стих, и Мерфи достал из кармана кепку «Метc» и надел ее. У края взлетно-посадочной полосы, ожидая дистанционно управляемой посадки «Герберта», собрался наземный обслуживающий экипаж. Зак надеялся, что ему повезет и он сможет лично осмотреть беспилотный аппарат, прежде чем его увезут в один из ангаров. Теперь, когда ВВС знали секрет временного перехода, весь персонал, занятый в «Голубой тарелке» — или по крайней мере все гражданские научно-исследовательские и опытно-конструкторские сотрудники, — будет уволен. «Герберт» только что стал достоянием военных.
Теперь он понимал, что, должно быть, чувствовал Дж. Роберт Оппенгеймер…
Да и черт с ним. Засунув руки в карманы куртки, Мерфи медленно зашагал в сторону полосы. Возможно, это даже к лучшему. Он никогда не рассчитывал, что «Голубая тарелка» займет треть его жизни. Все, что он хотел сделать, это понять, как кто-то с пригоршней старинных монет и списком пассажиров «Гинденбурга» смог оказаться в 1998 году.
— Итак, теперь ты знаешь, — пробормотал он под нос. — Доволен?
Ну, по крайней мере он получает военную пенсию. Он все выплатил по закладной, и ему уже нравилось жить в Новой Англии. Может быть, он сможет чаще видеться со Стивеном и посмотрит с ним еще несколько матчей…
