Владимир Васильев - Два заповедника
Вообще это был, если уж точно говорить, не столько корм, сколько лакомство. Наусы, конечно же, не были рекордсменами среди живых организмов по расходу энергии и с виду довольно большим зверушкам требовалось не так уж и много пищи. Однако, как и любые живые существа, они любили все вкусненькое – вот и готовили ушлые люди Поднебесья для них специальное угощение. Каких-то местных мошек, высушенных и перетертых в мелкую пыль. Осталось только высеять его в нужной стороне от корзины – правее, левее, выше, ниже. Наусы мгновенно улавливали то ли вкус, то ли запах лакомства и немедленно начинали подрабатывать воронками, смещаться ближе к прикорму. Самое интересное, что они продолжали двигаться в этом же направлении еще некоторое время, хотя лакомство высевать давно прекратили.
Артем довольно быстро ощутил, что корзина начала подниматься – теперь он отслеживал подобные вещи довольно умело, хотя у него сложилось впечатление, что перепады давления из-за изменения высоты должны быть гораздо сильнее. Тем не менее в мире Поднебесья даже быстрое изменение высоты на километр-другой почему-то не приводило к неприятным ощущениям и Артем давно перестал гадать почему.
Высоты они набрали, по ощущениям, метров триста. Ва Тан давно вернулся в корзину, воздухоплаватели успели подкрепиться и пустить по кругу предпоследний мех веселящего, а ничего особенно интересного Артем на горизонте так и не рассмотрел, хотя бегал на «нос» чуть ли не ежеминутно.
Потом всех сморило после веселящего. И лишь проснувшись и снова взглянув вперед, Артем понял, о чем ранее шла речь.
Челюсть у Артема натурально отвисла.
Они летели над Листом. Только Лист не парил одиноко, как это обычно бывало – к нему борт в борт примыкал еще один, а к ним обоим третий, и ко всем и каждому – еще по нескольку…
Это было немного похоже на пчелиные соты, только роль сот здесь выполняли летающие чаши Поднебесья – Листья. Их было даже не десятки – наверное, сотни. Сплошной многокилометровый ковер, парящий над полюсом планеты, в данном случае – над северным полюсом, – вот что увидел ошеломленный Артем.
В принципе аборигены неоднократно упоминали о поре переселения, когда Листы собираются вместе. Но даже в самых смелых мечтах Артем не мог вообразить, что это зрелище настолько величественное.
– Разрази меня гром, – пробормотал Артем ошеломленно.
Он прекрасно знал, что космос велик и чудеса его неисчислимы. Что каждый мир таит много непознанного и прекрасного – как, впрочем, и злого да неприятного. Наверное, космос манит людей, да и не только людей, и этим тоже. Артем практически искренне подумал, что оно того стоило – потеряться в мире Поднебесья без надежд на возвращение, чтобы увидеть это.
– Нравится? – усмехнулся незаметно возникший рядом сказочник.
– Разве это может не нравиться? – прошептал Артем восторженно. – Это… Это… волшебно! Я теперь точно знаю, что жил не зря.
Ва Дасти тихо засмеялся.
– Вам, наверное, очень грустно живется там, на поверхности мира, а Тиом. Мир прекрасен, только если смотреть на него сверху.
– Это смотря какой мир, – возразил Артем. – Я б тебя на Земле тоже свозил куда-нибудь – на Ниагару, к примеру, или в Гималаи. Хотя, если быть честным, там вся прелесть тоже заключается во взгляде на мир сверху.
– Вот видишь, – заулыбался сказочник. – Высота – это все. Это сама жизнь, как она есть. Сколько ни пиши песен или сказок, они все равно будут или о любви, или о предательстве, или о высоте.
Артем только протяжно вздохнул в ответ.
Вскоре подтянулся и ва Тан. Экс-охотник, в отличие от неофита Артема и мечтателя-Дасти, за борт взглянул лишь мельком и тут же принялся что-то поправлять в упряжи наусов.
– Заберемся вглубь, – сообщил он деловито. – Там самые старые Листы. Если твой учитель, Дасти, и будет где-нибудь выступать, то именно там.
Очень скоро край Листового поля пропал из виду. Теперь внизу были только Листы, но поскольку они имели округлую форму, кое-где в местах стыков между ними оставались треугольные прорехи. Артем быстро сообразил, что это и к лучшему: если бы этот исполинский ковер был сплошным, разница давлений или прогнула бы его, или вздыбила и не факт, что естественные поры, в одну из которых провалился бот Артема, помогли бы. А постоянно открытые щели решали проблему давления идеально. Кроме того, из разговоров Тана и Дасти Артем понял, что эти щели между Листами оставались единственными воздушными «лифтами», способными поднять летателя над Листовым полем. На одиночном Листе все просто – сиганул с третьей кромки и шабаш, вся высота твоя. Тут же нужен восходящий поток. А где его взять, если кругом на десятки километров поросшие лесом Листы, и конца-края этому естественному макроодеялу не видно?
Интересно было и то, что летать под Листовым полем никто даже не пытался. Артем смутно догадывался почему – когда летишь над Листами, ты в любой момент можешь снизиться где нужно и сесть. А если под – во-первых, не видно, что это за Лист и кто на нем живет, а во-вторых, как со знанием дела поведал ва Тан, в щели между Листами воздух чаще всего проваливается, а щель с восходящим потоком еще поискать нужно. Зная же, как любой летатель дорожит набранной высотой, можно было не сомневаться: под Листовое поле в здравом уме никто не сунется.
Летели над полем долго; Артем успел несколько раз покулинарствовать и еще разок поспать, а после пробуждения приготовить сначала завтрак, а затем и обед. Все остальное время он провел, повиснув животом на борту и жадно глядя вниз.
Корзина снизилась метров примерно до пятидесяти, поэтому лес внизу просматривался совершенно отчетливо, со всеми полянками, прогалинами и чащобами. Нередко замечали животных – оленей, косуль, а однажды ва Тан схватил Артема за рукав и указал на очередную полянку:
– Гляди, зубр!
Артем успел рассмотреть только неясное темное пятно на траве – корзина летела довольно быстро и полянку миновала вмиг.
Листы под корзиной проплывали в основном необитаемые – Артем воочию убеждался, как же малонаселен этот мир. Но иногда встречались и люди – вскоре после обеда пролетели над стойбищем чьего-то клана. Снизу приветственно махали руками и какими-то светлыми тряпочками – платочками, что ли? Все трое воздухоплавателей прилежно махали в ответ. Пару раз невдалеке видели летателей, но одинокая корзина под наусами их не заинтересовала, ни один не приблизился.
Листовое поле и не думало заканчиваться, оно было повсюду – впереди, позади, с боков, от горизонта до горизонта; залитое полуденным солнцем, которое в ближайшие пару месяцев не зайдет и не позволит всему этому великолепию погрузиться во тьму. Небо оставалось чистым и прозрачным, Артем уже и позабыл, когда в последний раз видел облака.
