Владимир Васильев - Два заповедника
– Слаборазвитой? – удивился Ник. – Я бы так не сказал о селентинцах. Они просто другие, вот и все…
– Ты специалист, чтобы делать выводы? – сердито прервал его Градиленко.
– Нет, – честно признался Ник. – Но у меня есть голова, чтобы думать. И еще – я неделю провел с селентинцами бок о бок. Они прекрасно знают, что такое звезды. И что у звезд бывают планеты. И что на многих планетах есть жизнь. По крайней мере рассказ о том, откуда я взялся, их ничуть не удивил.
Градиленко так и обмер.
– Ты рассказывал им о своем инопланетном происхождении? – прошипел он негромко.
Ник пожал плечами:
– Да. А что? Не нужно было?
Градиленко схватился за голову и что-то тихо забормотал.
Его бородачи тем временем таскали упаковки с провиантом из «Медузы» в складскую палатку. Кто-то принялся разжигать костер, причем на редкость неумело. Ник сжалился и пришел на помощь – огонь сразу ожил, повеселел и принялся бойко пожирать сначала щепочки, а потом и дрова. Контактер-неумеха благодарно щурился сквозь линзы старомодных очков в роговой оправе.
Вскоре пришлось снова помогать контактерам – на этот раз греть чай. Варварским способом, на костре, хотя что мешало привезти с «Калахари» банки воды с химподогревом? Наверное, очередная инструкция, до коих был зело падок шеф контактеров. Ник не ожидал, что контактеры окажутся настолько не полевым людом. Теоретики, блин. Кабинетные стратеги. Гении-заочники. Эх, ма…
Наконец «Медуза» была разгружена и немедленно улетела, вещи перетасканы и упрятаны в палатку, а вся немногочисленная братия Градиленко (семь человек, включая его самого) расселась вокруг костра на бревнышках. Ник был восьмым в этой странной компании.
Чаепитие, по-видимому, служило контактерам чем-то вроде ритуала. Неким общим собранием, подведением итогов – наверное, так.
Градиленко дождался, пока ему нацедят в керамическую кружку пахучей густой жидкости, прокашлялся и, словно бы ни к кому не обращаясь, приступил:
– Итак, коллеги? Кто введет новичка в курс дела? Матвей, давай, наверное, ты.
– Лучше пусть Гарик, – отозвался один из контактеров. – Гарик дежурил, когда девчонка назвала его, – Матвей кивнул в сторону Ника, – имя.
– Ладно. Давай ты, Гарик, – велел Градиленко.
Пиротехник-неумеха поправил очки и виновато поглядел на Ника.
– Прежде всего позволю спросить, – начал он, как показалось Нику, не то смущенно, не то виновато. – Вы осведомлены о базовой процедуре контакта?
– Нет, – ответил Ник и свойски подмигнул. – При обнаружении аборигенов мне предписывается сворачивать работы и убираться восвояси.
– Что, кстати, не было проделано, – вполголоса проворчал Градиленко.
Не удержался, встрял-таки.
– Уважаемый, – миролюбиво ответил Ник. У него почему-то установилось хорошее настроение, даже зануда-контактер не мог это настроение испортить. – Вам приходилось попадать в эпицентр поверхностного землетрясения? Нет? Так вот, нападение землеходов – это гораздо страшнее. Я вас уверяю. И не будем об этом, ладно? Вам уже прищемили хвост однажды, так не заставляйте меня снова звонить шефу!
Градиленко насупился и уткнулся в кружку с чаем. Ник с некоторым изумлением отметил, что его наглый блеф возымел желаемые последствия, и мысленно поставил себе десять баллов за смекалку.
– В общем, – осмелился продолжить робкий Гарик, – мы пытаемся наладить взаимопонимание с аборигенами. Ищем точки соприкосновения, общие понятия, общие константы… До сих пор это срабатывало. На Селентине мы впервые зашли в тупик…
Ник заметил, что Градиленко еще ниже склонился над чашкой, чуть нос в чай не макнул.
– Мы неделю бьемся, но аборигены либо не хотят нас понять, либо не могут. Сегодня утром девушка, с которой мы контактируем чаще всего, рассердилась, накричала на меня и заявила, что если мы хотим с ними общаться, мы должны вызвать вас.
– Понятно, – кивнул Ник и не смог не съехидничать: – Не могу сказать, что очень удивлен.
– Мы прочли все ваши отчеты о пребывании у аборигенов. Мы пытались вести себя по вашей схеме. Бесполезно. С сегодняшнего утра на нас не обращают внимания – Матвей три часа простоял у подножия супердерева, но никто так и не спустился. У нас нет выхода, кроме как просить вас о помощи.
– А если я откажусь? – Ник склонил голову набок и покосился на Градиленко. Он угадал – ответил, конечно же, начальник контактеров:
– Не дури, Тарханов. Пусть твой шеф и большая шишка, но неподчинение прямым приказам и он покрыть не сможет. Не заставляй меня приказывать.
Ник хмыкнул.
– Да я так спросил, абстрактно, – сказал он миролюбиво. – Зачем мне противиться? Ладно, что я должен делать?
– Попробовать стать мостом между нами и селентинцами. Ты должен попытаться понять их. И объяснить все нам.
– Ладно. Попробую.
– Смотри. – Гарик вытащил из внутреннего кармана книжицу, потрепанную и засаленную. У Ника при виде ее брови неудержимо поползли вверх – не привык он к книгам в таком состоянии. Да что там – он привык к книгам исключительно в электронном виде. Распечатки распечатками, а книги Ник воспринимал как череду строк в экранах терминалов.
– Это руководство по…
«О боже, – мысленно простонал Ник. – И тут руководство… Неужели правительство Земли состоит сплошь из одних непрошибаемых чинуш?»
Но он продолжал покорно слушать. И покорно вникать.
Потому что это временно стало его работой. Здесь, на Селентине, которую он успел полюбить больше, чем все виденные доселе миры.
Глава десятая
– Долетели, – сообщил ва Тан, вглядываясь в далекий горизонт.
Он уже с полчаса стоял на условном «носу» и смотрел, соответственно, прямо по лёту наусов и корзины.
Артем, конечно же, не утерпел – живо вскочил и метнулся к борту.
На горизонте вырисовывалось нечто темное, без единой различимой подробности.
– Это что? – полюбопытствовал он.
Ва Тан усмехнулся.
– Подлетим – увидишь.
Сказочник, несомненно прекрасно понимающий, о чем идет речь, великодушно предложил:
– Давай наусов покормим, Тан! Сверху вид будет куда более величественный, чем если в горизонт подлететь. Да и что нам с краю делать? Вглубь полетим.
– Верно, – согласился ва Тан и без лишних слов принялся отвязывать верхние крылья от хвостового «стабилизатора».
На все ушло часа полтора – пока подготовили Тана к вылету, пока расфасовали корм по нагрудным мешочкам, пока Тан размялся, выписывая вокруг корзины фигуры местного высшего пилотажа – разве что мертвую петлю не делал. Потом какое-то время набирал высоту и уже там, над корзиной и серо-коричневыми пузырями наусов начал высевать практически невесомый корм.
