Бернард Вербер - Муравьи
— Потрясающе! — пробормотал профессор Даниель Розенфельд.
— Он установил соответствие каждой химической формулы звуку типа слога. Метил-4 метилпиррол-2 карбоксилат, например, произносится как МТ4МТП2ККС, затем, как Митичемитипидвакси. Наконец, он загрузил в память компьютера: митичетипи = яблоко, двакси = находится на севере. Компьютер переводит на французский и с французского. Когда он получает сочетание «двакси», он переводит «находится на севере». Когда на клавиатуре набирают «находится на севере», он переделывает эту фразу в «двакси», что обеспечивает подачу карбоксилата передающим аппаратом…
— Передающим аппаратом?
— Да, вот этой машиной.
Джонатан показывает необычного вида шкаф, подключенный к электрическому насосу, заполненный тысячами маленьких колбочек, каждая из которых заканчивается трубкой.
— Атомы, содержащиеся в каждой колбочке, втянуты насосом, потом переадресованы в этот аппарат, который их сортирует и фасует точными дозировками, указанными в компьютерном словаре.
— Невероятно, — снова восхитился Даниель Розенфельд, — просто невероятно. И ему удалось вступить в диалог?
— М-м-м… об этом этапе я лучше прочту вам его запись из «Энциклопедии».
Отрывок из разговора: Отрывок из первого разговора с firmica rufа, каста — солдат.
Человек: Вы меня воспринимаете?
Муравей: Кррррррр.
Человек: Я передаю, вы получаете мое послание?
Муравей: Крррррррррррррррр. На помощь.
(N. B. : настройка изменена. В частности, сообщения были слишком интенсивными, они удушали собеседника. Мощность подачи надо перенести на деление 1. Мощность приема, наоборот, переносится на деление 10, чтобы не потерять ни единой молекулы. )
Человек: Вы меня воспринимаете?
Муравей: Бугу.
Человек: Я передаю, вы меня слышите?
Муравей: Згугну. На помощь. Я заточен.
Отрывок из третьего разговора.
(N. B. : словарный запас на этот раз достиг восьмидесяти слов. Мощность подачи снова слишком интенсивна. Новая подстройка, мощность подачи перенесена на деление 0. )
Муравей: Что?
Человек: Что вы говорите?
Муравей: Я ничего не понимаю. На помощь!
Человек: Говорите медленнее!
Муравей: Вы передаете слишком громко! Мои усики перегружены. На помощь! Я заточен.
Человек: Так лучше?
Муравей: Нет, вы что, не умеете разговаривать?
Человек: Как сказать…
Муравей: Вы кто?
Человек: Я — большое животное. Меня зовут ЭДМОН. Я — ЧЕЛОВЕК.
Муравей: Что вы говорите? Я ничего не понимаю. На помощь! Помогите! Я заточен!
(N. B. : в результате этого диалога собеседник умер в последующие пять секунд. Сообщения были токсичны? Он испугался?)
Джонатан прервал чтение.
— Как вы видите, это непросто! Для того чтобы говорить, недостаточно создать словарь. Кроме того, язык муравьев не такой, как наш. Воспринимаются не только сами сообщения, воспринимается информация со всех других одиннадцати усиковых сегментов. Это и идентификация личности индивидуума, и род его занятий, и особенности психики… что-то вроде общего портрета, необходимого для хорошего взаимопонимания. Поэтому Эдмон оставил опыты. Читаю вам его записи.
«Какой же я дурак! Какой же я дурак!
Даже если бы пришельцы с других планет существовали, мы бы не смогли войти с ними в контакт. Несомненно, у нас разные базовые понятия. Мы бы протянули им руку, а быть может, это для них означает угрозу.
Мы не можем понять даже японцев с их ритуальным самоубийством и индийцев с их кастами. Мы среди людей друг друга не понимаем… Как я мог так возомнить о себе, что надеялся понять муравьев!»
У № 801 остается лишь часть брюшка. Пусть он сумел вовремя убить ломешузу, но битва с воинами со скальным запахом чертовски ослабила его. Тем хуже, а может быть, и тем лучше: без брюшка ему легче двигаться.
Он заходит в широкий коридор, прорубленный в граните. Как мандибулы муравьев могли прорубить этот тоннель?
Ниже он находит то, о чем ему говорила Шли-пуни: зал, битком набитый продуктами. Сделав несколько шагов по этому залу, № 801 обнаруживает еще один проход. Он углубляется в него и вскоре оказывается в Городе, целом Городе со скальным запахом! Город под Городом.
— Значит, у него ничего не получилось?
— Он действительно долго переживал свою неудачу. Подумал, что выхода нет, что его этноцентризм его ослепил. А потом его отвлекли неприятности. И главную роль тут сыграла его давняя мизантропия.
— Что произошло?
— Вы помните, профессор, вы мне говорили, что он работал на фирме под названием «Суитмилк корпорейшн» и что у него были нелады с коллегами.
— Конечно!
— Один из его начальников залез к нему в стол. И этот начальник был не кто иной, как Марк Ледюк, брат профессора Лорена Ледюка!
— Энтомолог?
— Он самый.
— Невероятно… Он приходил ко мне, представился другом Эдмона, спускался в подвал.
— Он спускался в подвал?
— Ой, да не расстраивайся, он далеко не ушел. Он не сумел пройти стену пирамиды и вернулся.
— Н-да, он приходил к Николя и пытался заполучить «Энциклопедию». Н-да-а… Так вот, Марк Ледюк заметил, что Эдмон увлеченно работал над чертежами машины (на самом деле, это были первые разработки Розетского Камня). Ему удалось открыть ящик стола Эдмона, и он наткнулся на папку, на «Энциклопедию относительного и абсолютного знания». В ней он нашел план первой машины для переговоров с муравьями. Когда он понял предназначение аппарата (а там было достаточно примечаний, чтобы он понял), то рассказал о нем своему брату. Тот, конечно, страшно заинтересовался и тут же попросил выкрасть документы… Но Эдмон заметил, что в его вещах рылись, и, чтобы защититься от нового визита непрошеных гостей, оставил в ящике четырех ос породы ихневмонов. Как только Марк Ледюк снова залез в ящик, его укусили эти насекомые, имеющие досадную привычку оставлять свои прожорливые личинки в теле, в которое погружались их жала. На следующий день Эдмон обнаружил следы укусов и решил публично разоблачить виновного. Продолжение вы знаете, в результате выгнали Эдмона.
— А братья Ледюк?
— Марк Ледюк был наказан жестоко! Личинки ихневмона пожирали его изнутри. Длилось это вроде бы многие годы. Так как личинки не могли вылезти из этого огромного тела для того, чтобы превратиться в ос, они прогрызали дорогу по всем направлениям, пытаясь найти выход. Под конец боли стали настолько нестерпимыми, что Марк бросился под поезд в метро. Я случайно прочел об этом в газете.
