Геннадий Мельников - Лекарство от автофобии
Как только самосвал затормозил в конце очереди, Борис Иванович выскочил из кабины и, не поблагодарив водителя, побежал вдоль ряда машин. Он сразу увидел, что успел.
Автобус стоял первым на наклонном съезде причала. Паром был у другого берега.
Борис Иванович подбежал к дверце водителя. Пусто. Метнулся к стеклам пассажирского салона.
— Где водитель?
Сонные дети с удивлением разглядывали его.
— Где водитель?! — закричал он и тут же вспомнил, что водитель спустился к воде.
Не отходя от автобуса, Борис Иванович закричал в сторону реки:
— Водитель!
Водитель наклонился и погрузил ведро в зеленоватую теплую воду.
— Водитель!!
5:44
И в этот момент что-то произошло… После, конечно, разберутся, почему ослабли тормозные колодки и не сработал ручной тормоз… Автобус вздрогнул и начал тихонько ползти на Бориса Ивановича.
— Водитель!!!
Водитель выпрямился, посмотрел на берег, и ведро упало в воду… Автобус накатывался на полосатый шлагбаум, а впереди него, упираясь в обрешетку радиатора, пятился человек. Водитель закричал и стал карабкаться по скользкому от росы крутому берегу…
— Помогите!!! — это Борис Иванович призывал уже всех, кто мог его услышать.
От навеса отделились несколько человек и направились к причалу, чтобы посмотреть, что там произошло.
Борис Иванович вовремя нагнул голову, и брус шлагбаума уперся в радиатор. Посыпались стекла фар. Брус стал прогибаться.
Тогда-то и закричала сопровождающая.
От навеса бежали люди.
Что-нибудь подложить под колеса!
Люди пробежали половину расстояния. Водитель выскочил на гребень дамбы.
Что-нибудь подложить!!
С треском переломился деревянный брус, но автобус остался стоять на месте… Никто не видел, как это произошло, и в первый момент подбежавшие люди ничего не заметили. И только когда кто-то стал подкладывать под колеса откуда-то взятую жердь, его увидели…
Он так и не нашел, что подложить.
Детей быстро выпроводили из автобуса, и сопровождающая отвела их под навес. Общими усилиями автобус подтолкнули наверх и вытащили человека из-под передних колес. Он был еще жив…
Он был еще жив, когда его укладывали на заднее сиденье «Москвича», он был еще жив, когда везли его в город по той же дороге, по которой он бежал тридцать минут назад, он был еще жив два часа в больнице, где сделали все, чтобы его спасти.
Он умер тихо, без агонии, будто уснул.
Смерть — самое универсальное лекарство от всех болезней. Но, очевидно, есть в мире что-то сильнее всех недугов и страхов.
