Леонид Агеев - С доставкой на дом
– Ты хочешь сказать - не мы с тобой первые... экспериментируем?
– Да нет, ничего такого я в виду не имею.
– И помогла "марсианская" реклама фирме?
– Об этом геофизик умолчал, - может, не знает. Он ведь тоже с чужих слов мне рассказывал... Зато уверял, что именно сия история - не галоши, конечно, а сигналы - натолкнула жившего тогда в Берлине Алексея Толстого на мысль написать "Аэлиту".
– За одно это фирме большое спасибо надо сказать! "Аэлита" - прекрасная кни...
– Тише, Игорь Валентинович! Мотоцикл вроде... Пробоев прислушался.
– Стрекочет... Ну что ж, так сказать, по местам и к бою!
Надевая шлемы, они поднялись с сосны...
Вылетев из-за поворота и увидав "пришельцев", почтальон резко нажал на педаль тормоза; при этом он, наверное, "заблудился" в ручках газа и сцепления: мотоцикл чихнул и заглох.
После короткого замешательства парень лихо скатапультировал из седла и стал поспешно разворачивать своего мотоконя, одновременно пытаясь крутануть ногой стартер.
– Ува-жае-мый зем-ля-нин! - начал Пробоев.
Мотоцикл не заводился. Почтальону явно было жаль бросить красавицу "Яву" на произвол судьбы, он старался изо всех сил - расторопно и истово. Но и за этой возней смысл звучавших из мегафона слов о желании "инопланетян" вступить в контакт с первым встреченным ими человеком дошел, видимо, до его сознания. Почтальон вдруг прекратил суетиться, поставил мотоцикл на подножку, стащил с лица защитные очки, снял шлем, бросил очки в шлем и повесил его на руль. Вытерев рукавом пот со лба, причесался, глядясь в зеркало заднего вида, стряхнул с брюк пыль и решительным шагом направился в сторону "пришельцев".
Пробоев, растерянно замолчав, посмотрел на Никодима.
Приближаясь, парень перешел на чеканный шаг - чувствовалось, что в армии по строевой подготовке у него было не иначе как "отлично".
Игорь Валентинович, щелкая зачем-то выключателем мегафона, продолжал безмолвно взывать к Никодиму... И тогда Новиков, выступив навстречу отважному представителю Земли, стал пристально смотреть ему в лицо. Под этим взглядом глаза парня заюлили, затуманились; шаг его сбился, сделался неуверенным; наконец, почтальон остановился, пьяно покачиваясь, хотел что-то произнести, но лишь замычал и свалился в траву, раскинув руки, так и не ощутившие дружеского пожатия "братьев по разуму"...
– Ступайте к вертолету! Это у него не надолго! - Никодим дергал оцепеневшего Пробоева за рукав балахона. - Давай мотор, Никита!
Никодим запалил "стартовый" круг и, когда порох сгорел, затоптал редкие синеватые язычки; потом подошел к распростертому парню, уложил его поудобнее, шутливо щелкнул по носу и тоже побежал к вертолету, из открытой двери которого нетерпеливо выглядывал уже несколько пришедший в себя Пробоев...
Посадочная площадка пустовала: вылет геофизиков на сегодня не планировался, по графику вертолетчикам надлежало заниматься профилактикой машины.
Они спокойно приземлились и закрепили вертолет на растяжках. Никита начал копаться в моторе, а Пробоев с Никодимом сидели в салоне, попивая из пластмассовых чашек крепкий чай, ни на градус, казалось, не успевший остыть в термосе со вчерашнего вечера.
– Как же ты сумел в нокаут-то положить бедолагу? Почище, чем кулаком!
– Немного гипноза, Игорь Валентинович...
– Гипноз... Не знал я таких способностей за тобой! Что бы мы делали, не будь твоего гипноза?!
– Придумали бы! Сказали бы, например, что какие-нибудь хитрые пробы почвы или воздуха берем, потому и одеты соответственно, и...
– А речь моя по этой штуковине? - Пробоев ткнул носком сапога лежащий на полу мегафон.
– Подурачиться, мол, решили.
– Подурачиться! Нет, Никодимушка, дело могло так обернуться, что и все предыдущие наши труды пошли бы насмарку! Парень попался серьезный: услыхал бы потом о наших проделках с лесозаготовителями да с женским контингентом здешних мест, соотнес со своим случаем - вот тебе и досрочное разоблачение, шиш вместо сенсации!
Пробоев подлил в чашки.
– Я думаю, Никодим, пора заканчивать! Шумнули мы хорошо, рисковать больше не стоит.
Никодим развел руками: воля хозяйская.
– Словом, соберу-ка я манатки да подамся до дому!
– Когда думаете отчаливать?
– Да чем скорее, тем лучше, сам понимаешь...
– Конечно. Тогда, как говорится, куй железо... Никита! Никита!
– Что стряслось? - Никита просунул голову в салон.
– Не усердствуй с мотором, брат, по мелочи покопайся - и хорош! Через час полетим в Петрозаводск. Там и профилактику сделаем, и ремонт необходимый. И груз какой-то, сказывали, в аэропорту для партии лежит - захватим на обратном пути. В воскресенье к вечеру вернемся... С начальником и главным геофизиком я обо всем договорюсь, Игорь Валентинович! Шагайте домой, укладывайте пожитки...
В аэропорту Петрозаводска было солнечно и безветренно.
– Ну, Никита, до свидания! Удачно тебе летать!
– Может, помочь поднести... вещички-то?
– Не надо, управимся!
– До свидания, Игорь Валентинович!..
Пробоев с Никодимом взяли за углы мешок с "космическим" реквизитом и пошли к ангару - к заждавшемуся хозяина "Запорожцу".
Когда четверть часа назад они пролетали над Онежским озером, Игорь Валентинович подумал было, не сбросить ли мешок за борт, в полном соответствии с поговоркой "...и концы в воду!", но моментально неумную мысль отверг: реквизит мог пригодиться! Напротив, его непременно следовало сохранить! Главные события впереди! Может случиться, что придет нужда пустить в ход вещественные доказательства. "Уважаемые очевидцы! Не в этих ли костюмах представали пред ваши очи пришельцы? Не в этом ли шлеме был один, не в том ли другой?.." Пригодиться могут вещички!..
Они засунули мешок в багажник "Запорожца". Пробоев завел двигатель, поставил на малые обороты, протер лобовое и заднее стекло.
– Что ж, Никодим, будем прощаться?
– Счастливо вам, благополучной дороги!
– Спасибо, за все спасибо!
– Не стоит... - Никодим вдруг помрачнел и отвел глаза. - Я только... Я вам хотел... В общем, если что, вы на меня не обижайтесь, Игорь Валентинович: мое дело - наблюдай-докладывай...
– О чем ты?
– Ни о чем... Ни о чем! Взгрустнулось на разлуку...
– Мне тоже жаль с тобой расставаться. Живы будем - свидимся, глядишь! Давай лапу!
Дождей и здесь, пожалуй, давно не было. "Запорожец" на сухом покрытии легко слушался руля, наматывая километры на передние колеса и синхронно сматывая с задних.
Поначалу из головы Пробоева не выходили непонятные слова Никодима "наблюдай-докладывай"... Что он все-таки имел в виду? Не служебные ли неприятности, которые могут ожидать командира вертолета после того, как Пробоев откроет карты, пояснит обстоятельства появления в карельских лесах "пришельцев"? Вполне возможно... С Пробоева какой спрос? Пробоев - лицо, в общем-то, частное, а Никодим... Никодим был при исполнении. Кто знает, что в его должностных инструкциях понаписано!.. Но при чем тут "наблюдай-докладывай"?
