Люис Пэджетт - Когда ломается ветвь
- Ну, а как насчет меня?
- У вас врожденное свойство родительской терпимости, объяснил Бордент. - Как я вам уже говорил, Александр и его раса является основанием для этой терпимости. У homo sapiens для этого нет большой потребности. Я имею в виду, между нормальной терпимостью и нормативными требованиями большое расстояние. Нормальный малыш может пару мгновений сильно действовать на нервы, но это и все. Взрыв энергии слишком незначителен, чтобы испытывать весь огромный запас терпимости, которым обладают родители. Но у Х-свободного типа, конечно, все по-другому.
- Даже у терпимости есть границы, - возразил Кальдерон. Я думаю о детских яслях.
Бордент покачал укрытой металлом головой.
- Он нуждается в вас.
- Ну, - сказала Майра, - ну! Не могли бы вы хоть немного его дисциплинировать?
- О, это не нужно. Дух его все еще незрел, и он должен сконцентрироваться на более важном. Вы должны проявить терпимость.
- Но мне иногда кажется, что это не мой ребенок, - проговорила Майра. - Он больше не Александр.
- И все же это точно он. ОН - АЛЕКСАНДР!
- Послушайте, это же нормально, когда мать может касаться своего малыша. Но как ей это делать, если она каждый раз ожидает, что ее швырнет через всю комнату?
Кальдерон задумался.
- В дальнейшем у него разовьются другие... э-э... суперсилы?
- Да, конечно.
- Он представляет опасность для здоровья и жизни окружающих. Я все еще считаю, что он нуждается в дисциплине. В следующий раз я надену резиновые перчатки.
- Не нужно, - Бордент наморщил лоб. - Кроме того, я должен настаивать на том - нет, Джозеф Кальдерон, так не пойдет. Вы не должны вмешиваться. Вы не способны применить к нему нужный вид дисциплины, да он в ней еще и не нуждается.
- Я хочу только несколько раз отшлепать его, - с тоской произнес Кальдерой. - Не из мести. Только для того, чтобы показать ему, что он должен уважать права других.
- Он научится уважать права других Х-суперов. Вы не должны делать никаких попыток в этой области. Шлепки - если они и принесут успех, что весьма маловероятно - могут повредить его психике. Мы его воспитатели, его менторы. Мы должны защищать его. Вы это понимаете?
- Мне кажется, - медленно ответил Кальдерон, - что это была угроза.
- Вы родители Александра, но, пожалуйста, извините, важнее всего сам Александр. Если я вынужден буду принимать против вас дисциплинарные меры, я не буду колебаться ни секунды.
- О, забудем об этом, - вздохнула Майра. - Джо, пойдем погуляем в парке, пока Бордент здесь.
- Вернетесь через два часа, - потребовал человечек. - До свидания.
Время шло, а Кальдерон не мог решить, что больше действовало ему на нервы - фазы слабоумия Александра или прорыва ослепляющего разума. Отпрыск научился новым трюкам, и самым худшим было то, что Кальдерон никогда не знал, чего ему ожидать: когда ему на голову свалится что-нибудь удивительное или произойдет неизвестно что. К примеру, как тогда, когда клейкая медовая масса при помощи искусной телепортации была извлечена из продуктовой лавки и материализовалась в его постели. Александр нашел это очень забавным. Он ржал.
Или когда Кальдерон отказался идти в магазин купить сахарных конфет, потому как утверждал, что у него не было денег...
- И даже не пытайся телепортировать деньги. Я разорен.
Александр с помощью ментальной энергии ужасающим образом изменил линии гравитационного поля. Кальдерон вдруг обнаружил, что висит в воздухе посреди комнаты вниз головой. Его встряхнуло, и мелкие монеты брызнули из его карманов. Он пошел и купил сахарных конфет.
Юмор - это приобретенная способность, которая в основном происходит из жестокости. Чем примитивнее разум, тем меньше его избирательность. Каннибал, вероятно, от души веселился барахтанью жертвы в кипящем котле. Человек поскальзывается на банановой кожуре и ломает позвоночник. Взрослые при этом перестают смеяться, ребенок - нет. И цивилизованное "Я" находит мучительную ситуацию такой же прискорбной, как и физическая боль. Малыш, ребенок, слабоумный не способны на сочувствие. Они не способны идентифицировать себя с другими индивидуумами. Он отталкивающе эгоистичен, он следует только своим собственным правилам, рассыпанный им в спальне мусор не смешит ни Майру, ни Кальдерона.
В доме живет маленький чужак. Он никому не доставляет радости. Кроме него самого, Александра. Он очень веселится.
- Нигде от него не спрячешься, - сказал Кальдерон. - Он материализуется везде и в любое время. Дорогая, я хочу, чтобы ты пошла к врачу.
- Что он может мне посоветовать? - спросила Майра. - Беречь себя и все. Ты знаешь, что прошло уже два месяца с тех пор, как Бордент взял власть в свои руки?
- И мы достигли замечательного прогресса, - произнес Бордент и подошел к ним. Кват занимался с Александром на ковре, а два других карлика собирали новый прибор. - Или, лучше сказать, Александр заметно прогрессировал.
- Нам нужна передышка, - пробурчал Кальдерон. - Если я потеряю свое место, кто же тогда будет кормить ВАШЕГО гения? - Майра бросила быстрый взгляд на мужа. Ее удивило использованное им притяжательное местоимение. Бордент казался озабоченным.
- У вас трудности?
- Декан уже пару раз говорил со мной. Я больше не могу ладить со студентами. Я слишком раздражен.
- Вы не обязаны расточать терпение на студентов. Что же касается денег, мы о вас позаботимся. Я полагаю, что в ваше распоряжение надо предоставить достаточную сумму.
- Но я хочу работать. Я всем сердцем предан своему делу.
- Александр - вот ваше дело.
- Мне нужна прислуга, - Майра безнадежно посмотрела на них. - Не можете ли вы мне построить робота или что-нибудь еще? Ведь если мне удастся нанять какую-нибудь девушку, Александр запугает ее. Она не выдержит и дня в этом сумасшедшем доме.
- Механический разум окажет плохое действие на Александра, - ответил Бордент. - Нет.
- Мы хотели бы изредка принимать гостей. Или посетить друзей. Или просто побыть одни, - вздохнула Майра.
- Когда-нибудь Александр созреет, и вы будете вознаграждены. Как родители Александра. Разве я вам не говорил, что мы повесили ваши портреты в большом старинном зале?
- Они, должно быть, отвратительны, - произнес Кальдерон. - Я знаю, как мы теперь выглядим.
- Будьте терпеливы. Подумайте о предназначении своего сына.
- Я так и делаю. Часто. Но иногда он все же немного утомляет. Это все довольно сильно действует на нервы.
- Вот тут-то вы и должны проявить терпение, - подчеркнул Бордент. - Природа новой расы хорошо спланирована.
- Гм-м-м.
- Теперь он работает над шестимерными абстракциями. Все идет великолепно.
- Да, - сказал Кальдерон. А потом, ворча, отправился к Майре на кухню.
