Алексей Корепанов - Горькие яблоки
Храбрые и умные люди возвращались в свой прекрасный мир – хранитель Великой Мировой Гармонии – и рассказывали детям о подвигах, совершенных во имя добра, и дети радовались победам и дальнейшему продвижению Великой Мировой Гармонии в иные миры.
Храбрые и умные люди постоянно изобретали все новое оружие защиты от коварных и грязных нелюдей и кое-что оставляли дома, уходя в свои опасные походы.
Дети любили играть и им было скучно одним среди кибернетических прислужников, но храбрые и умные люди не позволяли им играть, потому что силы зла постоянно угрожали Великой Мировой Гармонии, и нужно было готовиться к ее постижению и быть всегда начеку.
Храбрые и умные люди покидали прекрасный мир, торопясь на бой с силами зла, и дети обманывали своих кибернетических прислужников и все-таки принимались играть. Они играли в храбрых и умных людей, в великий план уничтожения сил мирового зла, который им, детям, тоже придется осуществлять, когда они подрастут, во имя вечного процветания Великой Мировой Гармонии.
Играть в великий план уничтожения сил мирового зла было очень интересно. Разные миры безграничной Вселенной иногда соприкасались и тогда возникал коридор, по которому можно было быстренько перебежать в другой мир и так же быстренько вернуться домой. Коридоры появлялись неожиданно, и это тоже было интересно, но их появление все-таки можно было угадать, а вот другие миры никогда, никогда не повторялись.
И как интересно было поиграть в храбрых и умных людей в другом мире, растратить свои игрушки и ничего не рассказывать занудным кибернетическим прислужникам, и ничего не рассказывать храбрым умным людям, потому что нельзя было играть, а нужно было готовиться к постижению Великой Мировой Гармонии и быть всегда начеку. И как интересно было общаться между собой и вспоминать о разных других мирах, где встречались иногда и страшные, коварные, грязные, низкие нелюди, нарушающие самим своим существованием Великую Мировую Гармонию. И как радостно было переправлять хотя бы немногих низких и грязных в Великое Мировое Закрытое Место, где они погружались в непрерывный сон!..
*– Этот ребенок действительно не знает, где находится «Закрытое Место». – Марк вздохнул. – Но даже если бы и знал, боюсь, ни сегодня, ни завтра нам до него не дотянуться.
Они сидели в кают-компании и смотрели на экран. На экране еще подрагивали ветки сосен, сквозь которые только что рванулся к своему коридору чужак – уродливое дитя страшного мира – хранителя Великой Мировой Гармонии.
– Боюсь, у нас сейчас появятся совсем другие заботы. – грустно сказал Норман. – Вся Солнечная очень долго будет работать только на Сферу обороны. Мы ведь уже, кажется, наткнулись на следы их деятельности. Только что, на Покинутой.
– И не только себя надо защитить, – добавил Марк.
– Зачем вы его отпустили? – Садовников терзал подлокотники кресла и затравленно переводил глаза с Нормана на Марка.
– Не надо, Евгений Николаевич, – мягко сказал Марк. – Зачем он нам? И вам. Пусть уходит, пока коридор не закрылся.
Садовников перестал метаться, расслабленно откинулся в кресле.
– Да, да. простите... Глупо... Обидно... – Он закрыл глаза и застыл. Марк и Норман переглянулись. – Скажите... Объясните... Значит, будущее существует?
– В некотором смысле, – осторожно ответил Марк.
Садовников открыл глаза.
– Как это?
– Видишь ли, Евгений Николаевич, вероятно, если бы сегодня кто-то проник в девятнадцатый век с десятком атомных бомб и там их использовал – сегодняшний день был бы уже без вас. Вы все просто сегодня бы заснули, а завтра исчезли. И мы тоже. Так что все мы зависим от прошлого, а прошлое от будущего. И мы от тебя зависим, Евгений Николаевич.
– Но это же нарушение законов!
– Нет. Просто вам известны не все законы. Мы знаем чуть больше, хотя тоже, конечно, еще младенцы.
– Так если законы не нарушаются – возьмите меня с собой! Буду искать это чертово «Закрытое Место».
Норман отрицательно покачал головой.
– Нельзя забирать тебя из твоего времени. Последствия экспериментов со временем никто предсказать не может. Не имеем права мы тебя забирать. И вообще вмешательство неприемлемо.
Садовников прищурился.
– Темните, гости из будущего! Вы-то уже здесь и я-то о вас уже знаю.
Марк и Норман вновь переглянулись и Марк несколько смущенно поведал об инструкции Мирового Совета Безопасности в отношении контактов с прошлым. Всем троим стало немного неловко.
– Та-ак... – протянул Садовников. – Что ж, тогда стирайте. Только вместе с Ольгой. Всю мою память забирайте, не нужна мне память! Эх вы, гуманисты! Вскормили нас сказочками о миролюбии космоса. Братья по разуму, как же, поцелуи и объятия. А на деле-то вон что получается! Выродки ведь, выродки же по Вселенной бродят, а мы их с цветочками? Кто твердил о том, что чем выше разум, тем гуманней? Как бы не так! А детки-то, детки-то хороши, ничего не скажешь, сладенькие яблочки от милой яблоньки... Стирайте, стирайте все, вместе с вами, вместе с Олей, вместе с вашими космическими ублюдками!
Марк подошел к Садовникову, присел на подлокотник.
– Послушай, Евгений Николаевич. Во-первых, ты что-то путаешь, сказочками не мы вас кормили. Скорее вы нас. А во-вторых, насчет всего остального, есть такое вот предложение. Память о нас мы тебе, конечно, сотрем, или заблокируем.
– А в чем разница?
– Стереть – значит, уничтожить. Блокада оставляет возможность хоть когда-нибудь увидеть что-то такое во сне. Не более. А вот насчет... Оли. Выбирай сам, Евгений Николаевич: стереть, блокировать, оставить. Все, что я скажу дальше, не более чем мои предположения, но ты выслушай, пожалуйста, и сам сделаешь выбор. Мы возвращаемся к себе, докладываем обстановку, дело доходит до Совета Безопасности и там решают. Столько-то времени мы укрепляем оборону. Еще столько-то времени ищем «Закрытое Место». По всем галактикам. Или ищем этих мерзавцев и получаем информацию о «Закрытом Месте». Боюсь, это будет непросто. Столько-то времени, – Марк усмехнулся, – изучаем время. Протаптываем тропинки в любой момент прошлого, если получится. При условии, конечно, полной изоляции и невмешательства. Отыскиваем всех пропавших, отыскиваем Олю – о ней у нас будут знать, мы уж позаботимся – и доставляем ее сюда, тоже, конечно, с блокадой. Доставляем в любую временную точку, опять же, если получится. Для тебя это может случиться даже сегодня. Или через десять лет. Или никогда. Выбор за тобой, Евгений Николаевич.
Садовников закусил губу.
– Думай. Пошли, командир.
Марк с Норманом вышли из кают-компании, и Садовников остался один.
Забыть – и не мучиться? Или забыть, чтобы когда-нибудь увидеть во сне и искать, везде искать этот сон и найти когда-нибудь или не найти? Или мучиться – но не забывать? Никогда не забывать... Что честнее?
