Константин Рогов - Ружье из черной стали
Брендипьянк записывал слова Сарай-мэна на диктофон, Крохотуля строчила в своей записной книжке, а Торкин пинал все еще рыдающего Эгэ-гэ.
- Хорошо. Что я еще должен у тебя спросить? - спросил Полка.
- Э-э-э... Не знаю.
- Не ври! - крикнул взхоббит, наступая гнусному негодяю на мозоль.
- Уй-юй! Вспомнил-вспомнил! - закричал Сарай-мэн. - Еще про Великого Ор Лан Гуру. Я не знаю про него ничего кроме имени и того что он очень могуч.
- Могуч? Насколько?
- Тебе и не снилось. Он живет где-то на востоке возле Артезианских Вод.
- Что еще за Воды?
- Там обитают странные эльфы - Артези, которые принимают странные решения, совершают странные поступки и поют странные песни. Даже желуди у них в лесах немного "с приветом". Странный народ.
- Н-да... Почему это Эгэ-гэ еще не заткнулся?
- Слабохарактерный кретин, - пожал плечами Сарай-мэн.
- Вот оно как. Ну что ж. Иди отсюда и больше не безобразничай.
- Иду, половичок. Желаю чтоб штаны твои всегда были сухи, а носки источали аромат роз.
- Крохотуля, давай в кабину пилота, - скомандовал Торкин. - Нам надо лететь дальше.
7. Логовище.
Утро, день, вечер, ночь, звезды, куропатка на вертеле и пятеро пляшущих карликов. В этом было не больше смысла чем в апельсиновой кожуре. Тот кто был когда-то Сарай-мэном, а нынче стал Вихрастым Серопузом остался позади. Пилота Эгэ-гэ решили высадить возле одной из закусочных на федеральном шоссе номер 13-13. Ему дали спасательный жилет, флягу для воды и кредитную карточку компании "Рокуэлл Телефоне Джи-2", которая была аннулирована давным-давно.
- Только помните где я остался, - сдавленым голосом просипел Эгэ-гэ.
- Я не забуду это место никогда, - торжественно поклялась Крохотуля.
Гномша подняла геликоптер в воздух, взяв курс на восток.
- Я и не знал, что ты так за него переживаешь, - сказал Полка. - Ты правда никогда не забудешь это место?
- Никогда, - подтвердила Крохотуля. - Кафе "Погребок" на федеральном шоссе 13-14. Здесь подают самые худшие пельмени со сметаной из всех которые я когда-либо ела.
Друзья принялись оживленно обсуждать меню "Погребка" и пилот Эгэ-гэ был тут же забыт. Внизу проплывалы серые горы. Проплывали они внизу около пяти часов, а потом их сменили холмы покрытые лесами.
Войско Омара из Кастрюли уже достигло этих мест. Длинная цепочка автомашин, кавалерия на роботоконях и остатки авиации - несколько вертолетов, патрулирующих окресности. А впереди - на востоке - было уже видно то, что Парад называл Логовищем Омара. Взхоббита немного удивил тот факт, что местных вольных фермеров, снабжающих войска Омара продовольствием, сторожат всего лишь вооруженные электрохлыстами надсмоторщики.
- Да-а-а-а... У них тут явно не концлагерь, - глубокомысленно кивнул Торкин. - Скоре похоже на рабовладельческий строй или феодализм. Еще одно очко в пользу Омара.
- Может переметнемся на его сторону пока не поздно? - как бы в шутку предложила Крохотуля.
- Нельзя, - вздохнул Торкин. - Ай-муры нас в порошок сотрут. Помнишь письмо Пеленгаса?
- Жаль...
Под устрашающие завывания тревожной сирены из облаков вынырнули два хищных узконосых геликоптера. Они пристроились рядом, недвусмысленно ощетинившись стволами пулеметов и пушек.
- Похоже нас хотят препроводить в Логовище, - сказала Крохотуля.
- Кхе-регрумм!!!... Эй вы там, на незнакомом вертолете! Немедленно направляйтесь в таинственное Логовище Омара, а не то мы расстреляем вас на куски! - внезапно ожило радио.
- Расстреляет на куски? Что он имеет в виду? - изумился Полка.
- То и имеет. Не стреляйте! Мы мирные путешественники! - закричал в микрофон Торкин. - Мы выполняем ваши требования!
Гном сжал микрофон своей волосатой ручищей и тот с хрустом сломался.
- Сделаем вид что у нас неполадки, - сказал гном. - Будем притворяться, что мы все гномы, спросим дорогу до ближайшей забегаловки, будем напирать на то, что нам надо похмелиться.
- Ты на его румяную рожу погляди, - ткнула пальцем Крохотуля. - Этот взхоббит нам все дело испортит. Нету в нем нашей, гномьей солидности.
- Ты права, - хмуро вздохнул Торкин оглядывая взхоббита с ног до головы. Ладно, будем врать по обстоятельствам.
Вертолеты приземлились на черном поле, что в северном краю посреди Логовища. Спрыгнувший вниз взхоббит ковырнул носком ботинка черное, слегка пружинящее покрытие. Гадзин? Гудзин? Гудрон?
К путникам подошел важный смуглолицый человек с дебильным выражением лица.
- Хто вы есть? Куда? Откудова? - старательно коверкая слова произнес он.
- Мы есть гномы, - отвечал Торкин. - Ищем никого иного как самого Омара, ну или в крайнем случае Сандальо. Сами мы - с запада. Ну и с юга. Ну и много откуда еще.
Смуглолицый человек задумчиво почесал бритую черепушку и с тупой настойчивостью повторил вопросы.
- Дурак что ли? - заорал Торкин. - Гномы мы. Омар нам нужен или Сандальо!
- Здесь не есть нужное... подходящее место для громких слов, - сказал чиновник. - Следуйте за мной.
Друзей повели под конвоем. Семеро человек справа, семеро - слева, а семеро - сзади. Как утверждал позже взхоббит на лицах солдат не было ничего кроме злорадства, ожесточения и тупой готовности к немедленным действиям. Была правда еще параноидальная подозрительность к волосатолапому чужаку, но ее следует отнести к проявлению гомосексуальных комплексов.
- Что это еще за херня, мальчики? - недовольно спросила Крохотуля.
Она имела полное право проявлять недовольство. Друзей привели в мрачную и сырую коморку, а мрачная и сырая коморка была совсем не похожа на ту, которую описывали в книге "Черное копье".
- Влазь, - рявкнул главный конвойный подталкивая гномшу прикладом автомата.
Следующие трое суток Торкин, Крохотуля и Полка провели в четырех стенах. Изредка им кидали объедки, а воду давали два раза в день - теплую, мутную и дурно пахнущую. Припадая потрескавшимися губами к аллюминиевому ковшу, покрытому серыми пятнами неизвестного происхождения, взхоббит не уставал прославлять мудрость и великодушие славного вождя Омара из Кастрюли. Торкин ночи напролет пел боевые песни про подвиги того же Омара, а Крохотуля читала поэмы собственного сочинения. Наверное, эти поэмы и стали последней каплей. Утром четвертого дня отощавших, потрепанных и порядком провонявших друзей повели наконец на допрос.
На тяжелой железной двери безвкусно украшенной медными заклепками висела никилерованная табличка с надписью "КГБ". Юный взхоббит содрогнулся. Имя древнего идола начертанное на таблице показалось ему плохим предзнаменованием, хотя кто такой КГБ в Средне-земелье уже никто толком и не помнил.
А за дверью их ждал высокий человек. Он был высоким потому что носил модные туфли на платформе. Седые пряди ухоженных волос (количеством - 2 шт.) аккуратно возлежали на ушах человека. Человек резко вскинул голову и испытующе посмотрел левым глазом. Потом он посмотрел снова - на этот раз правым глазом, да и взгляд у него сделался проницательным. Взхоббиту стало нехорошо. Ему отчаяно захотелось в туалет.
