Дмитрий Изосимов - Метагалактика 1993 № 4
Когда они были готовы к работе, Антон их проверил, обойдя с датчиком каждого. Все шестеро были в порядке, без дефектов. Сергей на портативной ЭВМ составил для каждого кибера и ввел программу действий и велел им приступать к работе. Киберы с готовностью мигнули сигнальными лампами и не спеша покатили к ближайшим ледяным скалам, набираясь впечатлений.
Стало совсем темно. На корабле зажглись огни. В небе одна за другой появились звезды; над краем исполинского кратера опасно повис серп огромной розовой луны. Не падал больше снег, не дул ветер. Было тихо.
Антон увидел, что стоит здесь один, и пошел к кораблю. Уже находясь в тамбуре, он высунулся, держась за кромку люка, и посмотрел вокруг. В темноте, около скал, ворочались угловатые тени киберов и изредка озарялись вспышками: брали пробы на анализ. Небо перечеркнул метеорит и исчез за острым выступом на краю кратера. Наступила ночь.
IIIАнтон вошел в рубку. В темноте мигали разноцветные точки индикаторов и на панелях отражалось голубоватое мерцание экранов. Антон нащупал клавишу переключателя, включил свет и сел в кресло с высокой спинкой. Сегодня его очередь быть на вахте. Он настроил мониторы на разные каналы и увидел изображение кратера с разных точек корабля.
Дежурить было очень сложно, и каждый раз вахта сильно выматывала Антона, как, впрочем, и всех астронавтов. Нужно было постоянно, насколько возможно, следить за экранами на случай землетрясения, обвала, метеоритного дождя, за всеми капризами природы вплоть до гибели планеты. И ни минуты отвлеченности, даже если смертельно устал, если накануне произошли неприятности, да мало ли что еще!
Антон помнил, чем обошлась им минутная оплошность, когда грузовой танкер совершил вынужденную посадку на Таире. Ночью сейсмографы сошли с ума, вычерчивая немыслимые кривые, и стенки корабля стали дрожать, а снаружи доносился гул и рокот. И когда первый пласт земли вздыбился перед носовой частью, капитан Грачев — спасибо ему за это огромное! — поднял звездолет в тот самый момент, когда земля под ними треснула и разошлась, обнаружив красно-желтый ад. Сверху сыпались тонны шлака и пепла, пемза клочьями стыла на поверхности танкера, а повсюду клокотало кольцо пламени и яростно билось в закопченые иллюминаторы. Настоящая библейская сковорода! Грешникам на этот раз повезло, и они благополучно покинули огнедышащую и злобную Таиру.
Запищал сигнал внутренней связи. Антон посмотрел на экран и увидел сонное лицо Нортона. Нортон долго смотрел на него, как лунатик, потом с силой провел ладонью по лицу и спросил:
— Как дежурство?
— Нормально, — ответил Антон.
Нортон помолчал, словно ожидал продолжения, и сказал:
— Если сильно захочешь спать, вызови меня. — И экран погас.
Разговор с Нортоном несколько озадачил его. Ведь знает же, что не вызову. А может, это для самоуспокоения, что мол, вахтенный Антон Лебедев не дремлет, внимателен, значит все спокойно и нечего волноваться. И для самого вахтенного тоже польза — капитан вызвал, поинтересовался и ушел спать, а ты в большей степени почувствовал себя ответственным за жизнь экипажа. Ведь при первом отклонении от нормы все во многом зависит от того, кто первым оценит ситуацию.
Он скользнул взглядом по экранам. Все было в порядке. У подножия обрывистой льдины копошились киберы, поворачивая лопатообразные головы, и с удовольствием катались по чистому снегу, оставляя мозаику следов; над выступом, густо заросшем бородой сосулек, неподвижно висела большая и круглая, как апельсин, розовая луна; справа от нее висела вторая, бледно-желтая, тощая, и обе луны равнодушно смотрели на иззубренные края кратера и неглубокие ямки. С самой высокой точки корабля был виден горизонт и необъятная равнина, распахнувшаяся неимоверно широко.
Что-то щелкнуло внутри пульта и из щели приемника упал в кармашек белый листок. Антон нагнулся, достал листок и пробежал глазами текст радиограммы.
«РАДИОГРАММА НОМЕР N32012. 22:00 БОРТОВОГО ВРЕМЕНИ. КАПИТАНУ „ЕДИНОРОГА“ РОБЕРТУ НОРТОНУ. СООБЩИТЕ НА СТАНЦИЮ РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЙ И ПРОВЕРКИ АСПЕКТА ВТОРОГО ДИАГРАММЫ ВАНДАРОВА. КАК НАСТРОЕНИЕ У ЭКИПАЖА? РАДИРУЙТЕ В 21.00 ЗЕМНОГО ВРЕМЕНИ ПО ЧЕТВЕРТОМУ КАНАЛУ.»
Антон положил радиограмму на приборную доску и еще раз перечитал. Может, разбудить капитана? Нет, пусть человек выспится.
Радиограмма сразу подняла настроение Антона. Пришла весть от других людей — значит, ты не один, значит, твоя работа нужна и тебя не забывают (а ведь бывало и такое). Он прислонил листок к стенке, чтоб его сразу заметили.
Снова засветился экран вызова и снова Антон увидел заспанного Нортона. Ну почему он себя не бережет?
— Почему не следишь?
Антон действительно не следил, издали рассматривая индикаторы на противоположной стене.
— Пришла радиограмма, — сказал он.
— Дай мне прочитать, пожалуйста.
Антон взял листок и подержал его перед экраном.
— Спасибо, Антон.
Нортон снова с силой провел по лицу ладонью.
— Ты чего не спишь? — спросил Антон.
— Да какой тут сон. С этой диаграммой…
— А что?
Нортон ничего не сказал, попросил быть повнимательнее и исчез. Антон добросовестно просидел полчаса, потом задействовал автоматику слежения и прошелся по рубке. Конечно, когда ты уже три дня на неизвестной планете, ничего нового и страшного не обнаружил и ничего подобного не предвидится, контролировать обстановку трудно, и приходится надеяться на автоматику. Но если что-нибудь произошло, положиться на нее нельзя, в такие минуты вычислительные системы бездарны перед логикой пилота, даже самые лучшие, быстрые, мудрые. Единственное, что они могут подсказать — это вероятность того, что ты выживешь, и парочку довольно дохлых вариантов спасения.
ЭВМ не берет во внимание то, что человек может растеряться, забыться, запаниковать и наделать массу глупостей. С точки зрения машинной логики человек всю жизнь последователен, логичен, лишен нервов и страха. А они, люди-то, такие несовершенные…
Антон вернулся на место и заметил, что что-то было не так. Вроде те же скалы, ледяные и снежные бугры, те же луны, холодные и пустые… автоматика молчала. Это несколько успокоило Антона, и он еще раз внимательно просмотрел виды кратера и горизонта. Вот-вот, горизонт… Что-то здесь не то. Антон включил широкоформатный экран, спроецировал на него изображение с верхней точки корабля и увидел огни.
Вдоль горизонта, у подножия далекого горного хребта протянулась ровная цепочка огней — желтый, синий, красный, потом снова желтый, синий… Они заметно неровно светились и, как показалось Антону, равномерно колыхались из стороны в сторону. Но нет, это иллюзия, просто налетел порыв ветра и верхний объектив, естественно, закачался. Потом ветер спал, и все успокоилось.
