Ираклий Вахтангишвили - Реальность фантастики №01-02 (65-66) 2009
А в отдельных файлах – энигма-псалмы. Не просто так, а подписанные все не русским, а демонским компьютерным языком: Enigma-Voyager, Enigma-Remember The Future, Enigma- Metamorphosis… А по-русски нет ни одного названия. Бессмыслица какая-то… но до чего же красиво звучит энигма, когда её слушаешь!
Когда энигму поёшь, на душе светлее. А иногда тревожно так становится… хоть плачь, пусть и не понимаешь ни слова… Мулла-батюшка, когда вернул-ся, на удивление не рассердился. Дал Ромке подзатыльника и сказал, мол, подрастёшь, всё сам в Храме и увидишь. Энигму пойте, хоть до утренней за-ри, а в святые картины пока нечего любопытный нос совать не доросли ещё. А надписи, мол, хоть и демонские, но не злобные. Господь-Аллах может и демонов на службу поставить – не пикнут, будут повиноваться.
Разговора взрослых ребятам послушать не удалось. Мулла-батюшка сра-зу же попросил их принести воды, – водопровод в Храм так и не протянули, далеко! – и пока они брели к ближайшей колонке, да там ещё пережи-дали небольшую очередь, да ещё и обратно тащили бурдюки с водой, как верблюды, по жаре на собственных горбах…
Егор услыхал только, как мулла-батюшка закончил разговор:
– … мало ли, что было раньше! Раньше, вон, холодно было, а сейчас до сороковых широт жарко. Глобальное потепление – спасибо Господу-Алла-ху – вовремя закончилось, дав нам возможность жить в Вере-Истине.
– Не похожи вы на простого деревенского священника, – вкрадчиво, как показалось Егору, сказал Зия. – Армейская заквасочка, знаете ли… Быв-ший десант-сполох?
– А я не бывший. Я и сейчас на войне. Только война эта – за путь пра-ведный, – отрезал мулла-батюшка, а Мама-Галя тихо сказала:
– Николай у нас и опора, и защита, и утешение. Уж и не знаю, что было бы, если бы не он был священником… и вдруг положила руку на огром-ную ладонь.
Егору стало неловко и он, отвернувшись, преувеличено громко заорал:
– Пошустрее, задохлики! Маринка! У тебя воды всего-ничего, не копайся!
– Блин, бугай какой, – пропыхтел Ромка-джи, затаскивая в Храм свой бурдюк с водой. – Тебе-то легко говорить…
– Эй, молодёжь! – поднялся мулла-батюшка, – тащите всё, сами знае-те куда. И пошустрее обратно! Разговор есть!
Грузовик дяди Ахмата так и валялся неподалёку от Совета. Скрыт побе-гами ген-саксаула только кабина торчит и суставы лап.
– А что лап-то… всего пять? – спросил, морщась, Савва.
– Таким и был… изначально таким! – отозвался старый Ким. – Ахмат его пригнал сюда году этак в восьмидесятом… так он уже и был на пяти ла-пах… да! На пяти, точно помню, на пяти! Староста ему говорит…
– Спасибо, господин Ким, – прервал его Зия. – Мы тут сейчас повозим-ся немного, авось, удастся взбодрить, а? А вы пока удалитесь… э-э-э… на время. Если что мы вас позовём, хорошо?
И не дождавшись ответа Кима, он раскрыл рюкзак.
Серёжа-слесарь с женой и сыном Егором-вторым принесли свои сумки. Егор-второй важно достал нано-тестер.. важничает, засранец, как будто что понимает…
– Эх! – воскликнул Серёжа-слесарь. – Фирман-Москва… что не сдела-ешь для президента-батюшки!
Егор и Ромка-джи переминались с ноги на ногу в двух шагах. С одной стороны было ужасно любопытно… а с другой – Зия честно предупредил их о том, что, скорее всего раскуроченный пятилапый грузовик ремонту не подлежит. Ребятам не терпелось вернуться в Храм, где староста и мулла-ба-тюшка перед намазом обещали москвичам прокрутить файл с новостями о мире, и где Маринка обещала им занять лучшие места.
То, что староста обычно показывал, было как правило, непонятным и до ужаса ненужным: какие-то войны на окраинах России, а то и пуще – в не-понятных местах… почти у самой Стены-Европа. А то заставлял их смот-реть ежегодные обращения президента-эмира к народу… причём говорил тот всегда о делах закрученных, московских… иногда упоминал о Казани… а об Урале – ни слова! Как-то раз обмолвился о Пермском-буфер-кагана-те… так это тоже далековато! Нет, конечно, Урал граница, но всё-таки!
Зия с Саввой сказали, что файл свежий, – только-только из Москвы.
– Так мы пойдём? – не выдержав, спросил Ромка-джи.
– Валяйте! – рассеянно сказал Зия и улыбнулся. – Вечером, после на-маза встретимся.
Егор хлопнул Ромку по плечу и они наперегонки рванули к Храму, пет-ляя лабиринтом ген-саксаула. Егор на ходу сорвал веточку карагача и крик-нул отставшему Ромке:
– Кто последний – тому в задницу!
Ромка пыхтел, но упорно старался догнать.
У самого Храма сидел староста Володя. Он что-то бормотал себе под нос, прикрыв глаза. Старенький молитвенный коврик был аккуратно расстелен в тени козырька над входом в Храм. Неподалёку важно стояли несколько ста-риков из Совета. Запыхавшийся Егор перевёл дух и вежливо поздоровался.
Староста приоткрыл глаза и кивнул. Подбежавший Ромка-джи сложил руки на груди и поклонился. говорить он всё равно не мог – бежал шибко быстро. Ребята уже попытались обойти старосту по длинной дуге и проб-раться в храм, как староста, закряхтев, поднялся и негромко сказал:
– Егор, ты мне нужен. Поговорить надо. А ты, давай, шуруй в Храм… на-чалось уже всё.
Егор чуть не взвыл вот тебе, здрасьте! А как же просмотр файла… и Маринка… и лучшие места в Храме?!
Ромка-джи довольно хихикнул и пулей умчался внутрь.
– Пошли, Егор. Присядем в Храме… только не в зале… чтобы не мешать никому…
Когда они уселись в маленькой комнате с двумя недействующими руко-мойниками на стене, староста долго молчал. Вот, ведь, как издевается… ста-рый хрыч! Отец его недолюбливал… не зря видно!
– Москвичи провожатого требуют, – вдруг сказал староста. – Я-то тебя хотел в Челябинск направить. В охране. Караван собираем… шкуры пове-зём, ген-кумыс, двухлеток погоним. В этом году с верблюдами у нас хоро-шо. Ромка-джи был там, а теперь и тебе вместе с ним пора…
– А кто в дозоре останется?
Староста Володя прикрыл глаза и нехотя пробормотал:
Я-то тебя сроду бы не отпустил… кроме, как в охрану до Челябы. Но москвичи – еретики-гяуры-блядь – Ромку-джи не хотят в провожатые.
Любопытен он без меры… глуп. А ты им подходишь… да и с калашом ты уп-равляешься лучше других…
Э-э-э… ну… спасибо… А куда идти-то? Не в Челябу что ли? А куда?
– На Комбинат им надо, – прошептал староста и вдруг остро глянул прямо в глаза Егора. – На Комбинат они хотят, понял?
– Так там же атомы и радиация?
Староста перестал прожигать Егора взглядом и снова закрыл глаза. Пос-ле долгого молчания он сказал:
– Печень болит. Болит и болит… вот уже два года скоро. Сдохну, поди. Рано или поздно все мы перед Вседержителем предстанем – кроме демо-нов. Денно и нощно Господа-Аллаха молю о народе нашем, под сенью Ве-ры-Истины пребывающем…
