Владимир Голубев - Купол
— Как физик скажу, что мы еще ничего не знаем. Считается, что макромир достаточно хорошо изучен. Физика занимается почти исключительно микро- и мегамиром. Ускорители и телескопы. Все остальное, по большому счету, удел прикладников…
А тут нам показали — черта с два вы знаете. Вот вам макрообъект с невероятными свойствами. Раскусите орешек!
— Кто показал? И что им надо?
— Насчет «кто?» — уволь. Не знаю. Но кем бы они ни были, Сергей, инженеры у них живут явно лучше клоунов, не то, что у нас… Что им надо? А вот скажи мне, что в этом деле бросается в глаза?
— Ну-у-у…
— Никто не пострадал, вот что. Шары, сидящие на земле, взлетели, как только прибыли ракетчики. Я более чем уверен, что шары поднялись на три километра, обнаружив излучение РЛС. Они как будто специально поставили себя в оптимальные условия для ракетного удара…
— Или уводили взрывы ракет туда, где они не повредят дома.
— Или купол. — Трегубов отхлебнул чаю.
— Или и то, и другое.
— Согласен. Во всяком случае, они явно не желают причинить нам вред. То есть на данном этапе агрессией не пахнет, что бы там ни говорил уважаемый товарищ полковник.
— Говорят, два частных дома все же пострадали. Оторванные лапы пробили крыши и потолки.
— Похоже, ни один осколок не упал внутрь круга. Во всяком случае, пожаров не было. Значит, они умеют отклонять траектории падающих предметов. — Профессор отпил чай. — Они разумны, Сергей. Во всяком случае, в нашем понимании разумности. А вот мы показали себя дикарями, бьющими своими деревянными копьями по их броне… Я вообще сомневаюсь, что мы бы считались разумными в масштабе, скажем, Галактики. Или даже нескольких звездных систем. Как тот африканский вождь сотни человек. У себя в деревне он самый разумный, а привези его в Нью-Йорк или хотя бы в Каир… Время, Сергей. Время покажет…
— Может, это наши военные эксперименты?..
— Может, и так…
5.30 4 августа 1982 года.
Полковник поставил на стол бутылку, положил газетный сверток:
— Ну, ребята… давайте.
Прапорщики переглянулись.
— Ну, что мнетесь? Бутылку никогда не видели? А, Михеев?
— Видели, товарищ полковник…
— Значит, так: на ту «территорию» трезвым не зайти, понятно? Профессор доказал на себе… ха-ха. Вы идете в разведку. Вдвоем. Берете рацию. И оружие. Доходите до купола. Куликов идет первый. Ты, Толя, с рацией, за ним. Докладываешь каждый шаг. В купол без разрешения не входить! Обойдете его вокруг, доложите. А вообще — действуйте по обстановке. Главная задача — выяснить, есть ли там какие опасности. Ясно?
Прапорщики еще раз переглянулись.
— Так точно, товарищ полковник!
В свертке оказались огурцы, черный хлеб, кусок копченой колбасы. Полковник самолично налил два полных стакана. Секунду подумав, вылил остатки в третий стакан.
— Ну, ребята… не стесняйтесь.
И выпил первым. Закусили, помолчали пять минут.
— Разрешите идти? — Михеев привстал.
— Идите, время не ждет.
Про себя подумал: «С Богом». А вслух сказал:
— Осторожней там…
II
Электричка здесь лишь делает вид, что останавливается.
Двери открылись уже на медленном ходу. Едва я соскочил с подножки, как поезд, печально пискнув, прибавил скорость и усвистел за поворот. Я огляделся. Вдохнул по-полной. Красота! Запахи лесные, птички поют. Никто больше не вышел. И никто не сел. Это хорошо, что никого.
Темные плиты короткого перрона с пробивающейся в трещинах высокой травой местами взялись мхом. Лес стоял стеной с обеих сторон железки. Едва заметная тропка вела в сплетение хвойных и лиственных веток. Да, ходоки здесь не часты… Я закурил, надел рюкзак на оба плеча — удобно. Едва слышно булькнуло за спиной, и я, довольный, как алкаш-однохарыцик, обрубивший все «хвосты», осторожно спустился по бетонной обрушившейся плите и вошел в лес. Под кроссовками захрустела сухая рыжая хвоя. Запищали комары.
Первым делом основательно помочился. Вот это кайф!
Не то что бы я здорово пил, нет, редко, но уж если случается, то люблю, чтоб с полным удовольствием. Не сто грамм в забегаловке по губам размазать, а уж выпить, так в «плепорцию», в человечьих условиях, и чтобы мера одна была — душа. Терпеть не могу, когда водки не хватает и приходится гонца посылать, да жданки ждать, да слюни глотать. Еще хуже самому бежать или догоняться «гвардейским тычком» в заплеванной рюмочной. Противно это и унизительно, вместо кайфа одна головная тупость образуется. Потому и взял двухлитровую «торпеду». Чтобы хватило и мне, и проводнику. И туда сходить, и назад. И чтоб мою «серость» будущую спрыснуть. А что — серые, они тоже пьют. Как в среднем по стране. Получится там что или нет, но с водкой проблем не будет.
Потопал я вперед по тропинке, отмахиваясь от мошкары и колючих веток. И размышляя о разных разностях. Места эти, с детства знакомые, особой ностальгии не вызывали, во всяком случае, носом я не хлюпал и слез не размазывал. Так, грустилось чуть-чуть…
Шел я уж добрых полтора часа, когда эта встреча случилась. Как предупреждение. Как напоминание, что все серьезно и не поздно еще свои оглобли повернуть назад.
Шнурок у меня развязался, зацепился за что-то. Присел я на корточки, завязываю. Глаза вниз, само собой. Я его не увидел — почувствовал. Будто потянуло меня влево. Качнуло даже. Чуть набок не завалился.
Он стоял в самой чаще, в пяти шагах слева от тропинки, — огромный, на треть вросший в землю шар. Диаметром пять метров, лишь немного ниже окружающих его деревьев, покрытый толстым слоем темно-охряной ржавчины, с торчащими во все стороны суставчатыми лапами, которые оканчивались гротескными подобиями сапог с ребристой подошвой. Те несчастные деревца, что оказались под ним, торчали теперь во все стороны засохшим взрывом.
Протиснувшись между корявых наклонных стволов, я приблизился к шару.
Провел пальцем по шершавой поверхности. Посыпались сухие чешуйки. Вы хотели НЛО, господа человечество? Вы много лет мечтали о них! Вы заработали на них кучу денег! Вы сняли десятки фильмов и написали сотни книг о том, чего никогда не было. Так вот получите желанный объект. Ешьте его с маслом. Вы же хотели! Изучайте, кладите под микроскоп. Что же вы бросили его здесь, в лесу? А-а-а, понятно! Силенок не хватило! Даже сдать в металлолом! Он оказался совсем не тем диском с веселыми огоньками и маленькими зелеными человечками…
Железные шарниры лап теперь прикипели намертво. «Двести девяносто тонн», — подумал я.
Двести девяносто тонн. ЭТО летать не может ни при каких обстоятельствах. Нет технологий, которые заставили бы ЭТО совершать медленный горизонтальный полет. И даже не оказалось технологий, чтобы помешать этим медленным горизонтальным полетам. Правда, удалось отстрелить несколько суставчатых лап. Но шар, похоже, мог садиться на любые свои лапы, то есть, по нашим понятиям, на бок или вообще вверх ногами… Хотя — где у шара верх, а где низ? После того как военным приказали стрелять, стало ясно, что объект обладает огромной массой, и сбить его с дороги способен разве что ядерный боеприпас.
