Дональд Уэстлейк - Белая ворона
- Прошу прощения, - сказал он, - должно быть, вы меня с кем - то путаете.
- Мюррей ждет вас, чтобы заказать обед, - ответил один из парней. - Может, поехали?
- Я правда не понимаю, о чем вы говорите, - заявил Гроуфилд.
Другой парень сказал:
- Гроуфилд, вам от нас не уйти. Но если хотите поиграть в прятки, валяйте. До вылета у вас еще два с лишним часа. Мы можем дать вам полчаса форы и все равно, когда надо, возьмем вас за шиворот. Так что на самолет вы успеете. Ну как? Будете два часа бегать по снегу или предпочтете отобедать с Мюрреем?
Гроуфилд смотрел на них, вытаращив глаза. Как они это сделали? Как км удалось так легко найти его? Как они могли бросить ему такой дерзкий вызов? Может, они блефуют? Почему - то Гроуфилд очень в этом сомневался.
Ну и что теперь? Бежать? Драться? Гроуфилд оглядел физиономии парней, их ручищи и плечищи, вздохнул и, свернув газету, встал со скамьи.
- Не будем заставлять Мюррея ждать, - сказал он.
Мюррей поставил на стол пустой коньячный бокал и блаженно улыбнулся.
- Да, вкусно, мистер Гроуфилд, - сказал он. - Благодаря вам я пережил несколько очень приятных минут. Эх, если б только все мои задания были такими, как это.
Гроуфилд отказался от послеобеденной выпивки и хмуро сидел над третьей чашкой кофе. В продолжение всего обеда он был мрачен, но Мюррей умудрялся вовсе этого не замечать. Он рассказывал смешные истории про Нью - Йорк, нахваливал еду, в ролях живописал свои путешествия на самолетах, и все это время Гроуфилд угрюмо хмурился, думая свои тяжкие думы. Но вот он поднял глаза на Мюррея и сказал:
- Одежда запачкана.
Мюррей испуганно оглядел себя.
- Моя? Где?
- Он где - то у меня в одежде, - заявил Гроуфилд. - Я знал, что должен быть какой - то ответ, и вот он.
Мюррей прищурился и стал рассматривать грудь Гроуфилда.
- Я ничего не вижу, - сказал он.
- Вы запачкали мне одежду чем - то излучающим, - задумчиво проговорил Гроуфилд и устремил в пространство взор мыслителя.
- Извините, - сказал Мюррей. - Я не понимаю, о чем вы. Гроуфилд снова уставился на него.
- За мной не следили, - объяснил он. - В этом я совершенно уверен. По крайней мере, с той минуты, когда я вылез из такси, за мной никто не шел. На Центральном вокзале тоже. Так почему же меня замели там? Вот что я пытаюсь выяснить.
Мюррей прижал палец к щеке рядом с носом и подмигнул на манер иудейского Санта - Клауса.
- У нас есть свои способы, - сказал он.
- Вы чертовски правы, - согласился Гроуфилд. - Один из штурмовиков, которые меня подобрали, предложил мне полчаса форы, и у меня не возникло впечатления, что он шутит. Вот я сижу тут и думаю, как вы, ребята, можете находить меня, не следя за мной. И теперь я знаю, как это делается.
- Очень хорошо! - воскликнул Мюррей. Казалось, он испытывал гордость за дедуктивные способности Гроуфилда.
- Вы вшили мне в одежду какой - то излучатель, - продолжал Гроуфилд. - Все, что на мне напялено, дали ваши люди. Только башмаки мои. При сегодняшней миниатюризации и печатных схемах...
- Рисованных схемах, - поправил Мюррей.
- Рисованных?
- Конечно. Металлосодержащую краску можно использовать вместо проволоки, это делают сплошь и рядом.
- Такие схемы даже меньше, - сказал Гроуфилд. - Или в швах, или под подкладкой в моей одежде спрятан маленький передатчик. Вам нужно только два переносных приемника, и все. Можно выследить меня хоть на краю света.
- Весьма любопытно, - ответил Мюррей с таким видом, будто размышлял о занятной научной разработке, которая его лично совершенно не занимает. - Однако вовсе не обязательно прятать эту штуковину в одежде.
- Где же еще?
- Ну... как я понял, вы несколько дней пролежали в больнице.
- Что?! - Гроуфилд в ужасе уставился на него. - Так она внутри меня? Передатчик у меня под кожей? Мюррей озорно усмехнулся.
- Я просто вас подначиваю, - сказал он. - Мы таких номеров не выкидываем.
- Боже мой! - вскричал Гроуфилд, почувствовав слабость. - Подумать только!
Мюррей, казалось, призадумался.
- А вы знаете, - медленно проговорил он, - это неплохая мысль. Берешь известного коммуниста или, скажем, неисправимого преступника вроде вас, или еще кого - нибудь, кто нас интересует, вставляешь в него маленький передатчик, а если надо узнать, что он замышляет, сводишь на нем лучи, выясняешь, где он находится, идешь к нему и проверяешь, что и как.
- В жизни не слыхал ни о чем более зловещем, - признался Гроуфилд.
- Отчего же? - возразил Мюррей. - В честных людей мы их вживлять не будем, только в плохих. - Он широко улыбнулся, довольный собой. - Знаете, что я сделаю? Вернусь в контору, все это запишу и кину в ящик для рацпредложений.
Гроуфилд смерил его взглядом.
- Сдается мне, что для блага еще не народившихся поколений я должен вас придушить здесь и сейчас же, - сказал он. Мюррей игриво хихикнул.
- Да ну вас, - ответил он. - Вы просто пристрастны. Вор, и все такое прочее...
Гроуфилд не отрываясь смотрел на Мюррея, но, заметив, что тому становится не по себе, покачал головой.
- Бесполезно, - сказал он. - Ни одна армия не способна остановить мысль, если пришло ее время.
- Вы так полагаете? - оживился Мюррей. - Вы очень хорошо сказали.
- Иногда в голову приходят всякие мудрости, - ответил Гроуфилд. - Ну что, пойдем к самолету? Мюррей взглянул на часы.
- Совершенно верно! - воскликнул он и помахал меню, требуя счет.
6
Гроуфилд вытащил из бумажника доллар, но на нем было изображено лицо мужчины, и он затолкал купюру обратно. Найдя доллар с женским ликом, Гроуфилд удовлетворенно кивнул. Канадские "зеленые" были ярче, серийный номер тут писали красной краской, и узор заметно отличался. Наконец, на бумажке крупными буквами было начертано "КАНАДА". Доллар Гроуфилду понравился, а значит, и коридорному тоже. Гроуфилд протянул деньги мальчишке, тот вскинул брови и проговорил:
- Сье.
Это означало "мсье". Коридорный вышел, закрыл дверь, и Гроуфилд остался в одиночестве.
Он начал зевать. Скоро челюсть свело, но Гроуфилд никак не мог остановиться и зевал во весь рот. Интересно, сломается хрящ или нет? Может, ему до конца дней будет суждено ходить с отвисшей челюстью. Как же ему тогда произносить реплики в театре? Гроуфилд завертел головой, пытаясь положить конец своей зевоте, и мало - помалу она прекратилась, а сведенный судорогой рот медленно закрылся, будто театральный занавес.
Было без пяти восемь утра. Самолет принял на борт всех пассажиров только в час ночи, а потом еще два с лишним часа ждал разрешения на взлет. Гроуфилд подремал с полчасика, пока самолет стоял на земле, зато в воздухе поспать оказалось совершенно невозможно. После своей мученической кончины сын божий воскрес в новой ипостаси, как баскетболист, и всю дорогу до Квебека вел крылатую машину, будто баскетбольный мяч. Где - то на полпути снег, тучи и непогода остались позади, но поднялся ветер, который играл самолетом, как котенок - смятой сигаретной пачкой. Большую часть полета стюардессы бегали по проходу, таская пакетики, в одну сторону пустые, в другую - полные.
