Майк Резник - Сантьяго
С двух сторон ванны стояли два обнаженных гуманоида, несомненно, женщины. Их кожа, словно обильно политая маслом, блестела в свете ламп. Извивающиеся, словно бескостные руки. Стройные ноги, но с иными, чем у людей, суставами, круглые лица, ярко-красные губы треугольных ртов, розовые глаза-щелочки. На теле ни волосинки. Грудь отсутствовала, а вот половые органы, выставленные напоказ, очень напоминали человеческие. По всему чувствовалось, что среди Своих они считаются красавицами. Красота эта и влекла Каина, и отталкивала.
— Чего ты на них уставился, Каин? — полюбопытствовал мужчина.
— Извините. Я слышал о фейли, но никогда их не видел.
— Милые, полезные зверушки. — Мужчина протянул руку и похлопал одну из женщин по ягодице. — Ума у них как у комнатного растения, но есть в них своя прелесть. — Он глубоко затянулся. — Как я понимаю, ты хотел меня видеть.
— Если вы — Стерн.
— Джонатан Джереми Джейкобар Стерн, к вашим услугам, — ответил мужчина. — Разговор будет долгим?
— Надеюсь, что нет.
— Жаль! — с притворным сожалением воскликнул Стерн. — Иначе я пригласил бы вас присоединиться ко мне. Теплая вода помогает расслабиться и стряхнуть дневную усталость. Я сейчас. — Он повернулся к одной из фейли, протянул руку: — Помоги мне встать, моя милая.
Она наклонилась, схватила его за руку, потянула, поставив на ноги, а ее напарница направилась к стенному шкафу и вернулась с халатом.
— Благодарю. — Его руки скользнули в рукава. — А теперь постойте там, пока мы поговорим. — Он указал на дальнюю стену.
Обе фейли беспрекословно подчинились и застыли у стены.
— Какие они послушные! — отметил Каин.
— Послушные и покорные. — Стерн предложил Каину сесть в кресло, сам развалился на кушетке и окинул фейли сладострастным взглядом.
— Это масло на коже… его выделяет организм?
— Естественно.
— Для людей — нет, — возразил Каин.
— Оно пахнет как лучшие духи. — Стерн улыбнулся фейли. — Если хотите, подойдите и понюхайте.
— Я верю вам на слово.
— Как угодно. — Стерн пожал плечами. — И на ощупь такое возбуждающее. Человек-то этого понять не может. Но я уверен, своих бойфрендов они этим сводят с ума. Соблазняющий запах, сексуальные ощущения. — Он вновь посмотрел на фейли. — Они похожи на двух инопланетных русалок, вынырнувших из воды. — Тут он повернулся к Каину. — Значит, вас послал Джеронимо Джентри?
— Да.
— Я думал, он давно умер.
— Не совсем. — Каин наконец-то опустился в кресло.
— Как у него идут дела?
— Он держит бар и бордель на Подарочке, — ответил Каин. — Полагаю, все у него в порядке. Только слишком много говорит.
— Таким он был всегда. Почему он направил вас ко мне?
— Он сказал, что вы можете располагать интересующей меня информацией.
— Вполне возможно. Я много чего знаю. Надеюсь, он сказал вам, что я не верю в благотворительность?
— Если бы и не сказал, я понял бы это сам, взглянув на ваши игрушки. — Каин кивнул в сторону произведений искусства инопланетных цивилизаций, в изобилии представленных в пентхаузе.
— Я коллекционер. — Стерн самодовольно улыбнулся.
— Так я и понял.
— Вы еще не сказали мне, мистер Каин, чем вы занимаетесь.
— Я тоже коллекционер.
— Правда? — оживился Стерн. — И что вы коллекционируете?
— Людей.
— Да уж, тут есть где развернуться. Только в отличие от моих экспонатов ваши с годами не прибавляют в цене.
— Есть один, который прибавляет.
— Значит, вы хотите поговорить о Сантьяго. — В голосе не слышались вопросительные интонации.
Каин кивнул:
— Именно так. Вы единственный, кто его видел.
Стерн рассмеялся:
— Его организация раскинулась по всей галактике. Неужели вы думаете, что его агенты никогда не видели своего босса?
— Позвольте внести уточнения. Вы — единственный, знакомый мне человек, который его видел.
— Вот это ближе к истине, — согласился Стерн. Его сигара потухла, и он щелкнул пальцами. Одна из фейли немедленно подошла с зажигалкой, подождала, пока он вновь раскурит сигару, вернулась к стене. — Превосходная зверушка, — прокомментировал Стерн. — Верная, обожающая и не способная произнести ни звука. Такими достоинствами не обладала ни одна из женщин, с которыми мне доводилось встречаться. — Он одарил фейли нежным взглядом. — Милая, безмозглая крошка! Так перейдем к делу, мистер Каин. Вы желаете поговорить о Сантьяго.
— Совершенно верно.
— И, разумеется, готовы заплатить?
Каин кивнул.
— Есть такое выражение, мистер Каин: разговор не стоит денег. Я надеюсь, вы придерживаетесь иного мнения.
— Я полагаю, что платить надо, сколько стоит товар, — ответил Каин.
— Великолепно! Полностью с вами согласен.
— Правда? — сухо осведомился Каин. — А я вот готов поспорить, что за все это, — он обвел рукой комнату, — не уплачено ни цента.
— За все уплачено, — усмехнулся Стерн. — Возможно, не деньгами, но горем, страданием и даже жизнями. То есть более дорогим, чем клочками разноцветной бумаги.
— Все зависит от того, кто платил, — уточнил Каин.
— Незаменимых нет. Да, возможно, у них были мужья, жены, дети, но кто они, как не пешки в моей игре, которая для меня куда важнее любого из них. В этом вы, несомненно, полностью со мной согласитесь, поскольку ваша профессия — обрывать человеческие жизни.
— Я ценю жизни, которые обрываю, несколько выше, чем вы. И власти предержащие со мной в этом солидарны.
— Мы вновь вернулись к соотношению цены и стоимости, — покивал Стерн. — Думаю, что за продолжение нашего разговора, мистер Каин, я возьму с вас пятнадцать тысяч кредиток.
— За это я хочу получить несколько больше, чем приметы человека, которого вы видели двадцать лет тому назад, — ответил Каин. — Я хочу знать название и местоположение тюрьмы. Я хочу знать, когда вы попали за решетку, каким именем пользовался тогда Сантьяго.
— Ну разумеется! — воскликнул Стерн. — Неужели я похож на человека, который будет что-то скрывать, мистер Каин?
— Не знаю. А вы что скажете?
— Такое просто невозможно!
— Как приятно услышать такие слова.
— Я рад, что мы так легко находим общий язык, мистер Каин. А теперь позвольте взглянуть на ваши денежки.
Каин достал бумажник, отсчитал требуемую сумму, протянул купюры Стерну.
— Насколько мне известно, в сердце Демократии наличные не в ходу. Но как приятно держать деньги в руках. Я рад, что до Пограничья не дошли тамошние порядки. — Он пересчитал купюры, знаком подозвал фейли, отдал ей деньги. — Сохрани их для меня, милая. — Стерн кивнул и не отрывал от фейли взгляда, пока та шагала к стене. — Очаровательная крошка! — пробормотал он. — Очаровательная!
