Майкл Крайтон - Затерянный мир
– А что делать? Как еще ее решить...
– А что, если сделать что-нибудь разное в разных направлениях? – предложил Арби. – Твердое с одной стороны и мягкое с другой?
– А как? – вздохнул Эдди. – Лучше гомогенная смола. Такой клей, который, засыхая, становится твердым как железо, а...
– Нет, погоди, – оборвал его Торн. – Что ты имел в виду, Арби?
– Ну, Сара сказала, что нога растет. Значит, становится длиннее, но это не повлияет на гипс. И шире, а это повлияет, потому что гипс будет сжимать ногу. Но если сделать накладку непрочной по диаметру...
– Точно, – обрадовался Торн. – Эта задача решается структурно.
– Как? – не понял Эдди.
– Возьмем какую-нибудь тонкую железку. Например, алюминиевую фольгу. Я видел такую на кухне.
– Она не выдержит, – возразил Эдди.
– А мы покроем ее слоем твоей смолы, – сказал Торн и повернулся к Саре: – Мы сделаем накладку, которая будет очень прочной на вертикальный разрыв и очень слабой на горизонтальный. Простое инженерное решение. Малыш будет спокойно ковылять на своей лапе, пока нажим будет идти вертикально, а когда он начнет подрастать и нога будет распирать накладку, она спадет.
– Да, – кивнул Арби.
– Это тяжело сделать? – спросила Сара.
– Вряд ли. Свернем повязку из фольги и смажем ее смолой.
– А что удержит фольгу, пока вы будете ее мазать смолой? – не унимался Эдди.
– Да хоть жевательная резинка, – откликнулся Арби.
– У нас ее полно, – улыбнулся Торн.
В эту минуту маленький тираннозавр задергал лапками. Он поднял голову, кислородная маска спала, и зверек издал низкий, жалобный писк.
– Скорее, – поторопила Сара, подхватывая его голову. – Давайте морфий.
Малкольм уже держал шприц наготове. Он вогнал иглу в шею зверенышу.
– Не больше пяти кубиков, – предупредила Сара.
– А если больше? Что ему сделается?
– У него шок от ранения, Ян. Слишком большое количество морфия может убить его. У него может наступить асфиксия. Наверняка его надпочечная железа тоже пострадала.
– Если у него вообще есть надпочечники, – бросил Малкольм. – Неизвестно, есть ли у тираннозавров гормоны вообще. Мы же ничего не знаем о них.
Щелкнуло радио, и послышался голос Левайна:
– К слову, Ян. Я подозреваю, что у динозавров есть гормоны. На эту мысль наводят некоторые факторы. И раз уж ты, Ян, ввязался в эту авантюру с детенышем, мог бы, по крайней мере, набрать пару пробирок его крови. Кстати, док, не могли бы вы взять трубочку?
– Этот парень, – вздохнул Малкольм, – начинает здорово действовать мне на нервы.
Торн прошел по трейлеру до телефонного аппарата, который находился почти в головной части. Просьба Левайна была в высшей степени странной – по всему трейлеру стояли вполне приличные микрофоны. Но Левайн об этом прекрасно знал – он сам разрабатывал коммуникационную систему машины.
– Да? – сказал Торн, поднимая трубку.
– Док, – начал Левайн, – я сразу перейду к сути дела. Нельзя было приносить детеныша в трейлер. Вы нарываетесь на неприятности.
– Какие именно?
– Вообще-то я пока не знаю. И не хочу пугать остальных. Но почему бы пока не отослать детей на вышку, а? И не перейти сюда вам с Эдди?
– То есть ты хочешь, чтобы мы отсюда смотали? Ты уверен, что так необходимо?
– Да.
Когда зверенышу впрыснули морфий, он перестал дергаться и бессильно откинулся на спинку. Сара снова приладила ему на мордочку кислородную маску. Глянула на монитор, проверяя сердечный ритм, но Арби и Келли оказались опять напротив экрана.
– Дети, ради бога!
Вошел Торн и хлопнул в ладоши.
– Так, ребята! Пора на полевые работы. Выметаемся.
– Сейчас? – удивился Арби. – А мы хотели посмотреть, как...
– Нет-нет, – оборвал его Торн. – Доктору Малкольму и доктору Хардинг нужно побольше свободного места. А нам пора прогуляться к вышке. Там можете смотреть на динозавров до самого вечера.
– Но, док...
– Никаких возражений. Мы уже отправляемся, вперед. Эдди, ты тоже с нами. Оставь этих голубков заниматься своим делом.
Вскоре все ушли. За ними захлопнулась дверь трейлера. Сара услышала тихое жужжание «эксплорера», когда машина покатила прочь. Склонившись над малышом и поправляя маску, она спросила:
– Значит, голубков?
– Наверняка Левайн... – пожал плечами Малкольм.
– Думаешь, это была идея Левайна? Ну, отправить всех подальше?
– Естественно.
– Может, он что-то знает, чего не знаем мы?
– Наверняка он так считает, – рассмеялся Ян.
– Ну, давай сворачивать фольгу. Я хочу закончить все поскорее и вернуть малыша домой.
Охота
К тому времени, как Торн со спутниками добрались до вышки, солнце спряталось за низкое облако. Вся долина купалась в мягком красноватом сиянии, когда Эдди остановил «эксплорер» под алюминиевыми стойками. Все поднялись в небольшую хижину. Левайн стоял там, рассматривая местность через бинокль. Создалось впечатление, что он вовсе не был рад их видеть.
– Да не толкитесь вы, – раздраженно поприветствовал приятелей палеонтолог.
С вышки открывался великолепный вид на широкую долину. Откуда-то с севера донеслись раскаты грома. Начало холодать и потянуло озоном.
– Неужели будет гроза? – забеспокоилась Келли.
– Похоже на то, – сказал Торн.
Арби с сомнением глянул на решетчатую крышу домика и спросил:
– И долго нам здесь торчать?
– Не очень, – ответил Торн. – У нас всего один день. Завтра утром нас заберет вертолет. Я-то думал, что вы, ребята, будете использовать малейшую возможность посмотреть на динозавров.
– А на самом деле почему мы ушли? – прищурился Арби.
– Я знаю, – понимающе промолвила Келли.
– Да? И?
– Доктор Малкольм хочет побыть с Сарой наедине, дурак.
– Зачем?
– Они старые друзья, – ответила Келли.
– И что? Мы же просто хотели посмотреть.
– Нет, – вздохнула Келли. – Я же сказала, они очень старые друзья!
– Да понял я, – обиделся Арби. – Я же не дурак.
– Бросьте, – сказал Левайн, не отрываясь от бинокля. – А то пропустите интересное зрелище.
– Какое?
– Видите трицератопсов у реки? Их что-то испугало.
Стадо трицератопсов мирно пило воду из реки, но сейчас они начали шуметь. Для таких крупных животных их крики оказались неожиданно высокими, словно визг собак.
Арби покрутил головой.
– Вон там, под деревьями, через реку. Там что-то есть. Под деревьями действительно мелькнула темная тень. Трицератопсы зашевелились и начали пододвигаться друг к другу, пока не встали в круг, выставив рога наружу, навстречу невидимой опасности. Единственный детеныш оказался в центре и закричал от страха. Одно из животных, видимо его мать, повернулось и потерлось об него мордой. Вскоре детеныш умолк.
